Путешествия

«Горы имеют власть звать нас в свои края …»
А. Букреев

Памир: Возвращение. Пролог.

Я прилетела в Казахстан вечерним рейсом из Москвы. Солнце в последний раз тронуло вершины гор, когда спокойный приятный голос пилота сообщил температуру воздуха в Алмате.
В зале прилета широко улыбался старый приятель Димка.
— А где твои вещи? Это все?
Я победно кивнула в сторону резины, с которой развлекалась от самого Шереметьево. К счастью все остальные "картины, корзинки, картонки"  были упакованы и давно отправлены на адрес друзей.

… эти записи начнутся с того места на котором внезапно захлопнулся мой прошлогодний Памирский дневник.
Год назад, движимая новыми планами я уже почти попрощалась с Азией. Как мне казалось очень и очень надолго. Но по воле судьбы случилась долгая остановка. Тогда было трудно понять и смириться с происходящим. Но теперь, вернувшись, я принимаю с благодарностью преподнесенные мне уроки. Со временем, преграды приобрели новый смысл, а я обрела близких людей.
  Теперь, моя семья это не только кровные связи, это люди разных национальностей и убеждений, люди редкой доброты, харизмы, ярчайшие индивидуальности, которые вдохновляют…

15.06. Тараз (Джамбул) — Ош.

  Прохлада. Утро. Раннее, ясное обещает удивительный день. Сидя на улице, рассматриваю розы под окнами. Какая же Лирочка умница. Так красиво!
  В голове никаких других мыслей, планов, расчетов. Пожалуй, это самый неторопливый день отъезда. Горячая яичница на столе. Осталось только позавтракать.

  — Лира, выходи, прощаться будем, кричу я с порога.
Лира кидает опытный взгляд на мой еще раздетый вид.
  — Да тебе тут пол часа одеваться. Вы мотоциклисты никак сразу собраться не можете. Я смотрю на Колю, улыбаюсь и понимаю, что его жена всякий раз права. Случается это примерно одинаково — сначала застегиваются замочки, липучки на одном рукаве, затем замочки, липучке на втором рукаве. Впереди карманы, вентиляции, основные замки, кнопки. Одеваешь перчатки, застегиваешь перчатки — не застегиваются. Расстегиваешь перчатку, расстёгиваешь рукав, застегиваешь перчатку, застегиваешь поверх рукав. Слава богу с одним рукавом закончила. Наконец балаклава и финальный щелчок под подбородком. Иногда ты уже даже выжал сцепление, но кто ни будь обязательно вспомнит, что забыли сфотаться. И ты тянешься в карман за телефоном, в перчатке нащупываешь замок, с трудом вынимаешь телефон. Смотришь в телефон и видишь… да почти фигу. Телефон защищается паролем. И ты снова снимаешь перчатку…
 … до заправки застегиваться я передумала. Ворота раскрылись, зеркальный визор спрятал покатившуюся слезинку, а уже через двадцать километров меня приняла солнечная Киргизия.
  На границе всякий раз таможенников интересовал бессмертный философский вопрос «Зачем?».
  Следующие 700 км мы с KLRом плавно вкатывались по горным серпантинам. Было слегка необычно начать путь в самом сердце Средней Азии, за полмира от Владивостока, но и здесь свободно, легко.
  Я была внимательна к мотоциклу, мотоцикл к дороге, а дорога ласково шелестела шершавым горячим асфальтом. Ну иногда мокрым, а совсем иногда и совсем высоко снежным.     Неторопливо, за два дня мы дошагали до восточных ворот Памира города Оша. Моя навигация, по какой-то известной только ей причине здесь стабильно отмалчивается. Пришлось перетряхнуть в памяти все светофоры, все левые и правые повороты, пару раз развернутся, что бы в конце концов попасть на знакомую улицу Амира Тимура.
Ворота гестхауса открылись на звук подъезжающего мотоцикла и я с облегчением закатилась в уютный двор. Распаковывать вещи мешал телефон, который сам, без спроса, вспомнил пароль.

  В течение вечера душевное настроение сменилось задумчивым, а к ночи вконец измучил вопрос — тормозить завтра в Сары-Таш или шагать сразу до Мургаба. По хорошему, после равнинного Оша хотелось заночевать хотя бы на трех тысячах. Но на утро синоптики обещали грозу. В дождь не верилось, а в снег, с перевалом Кызыл-Арт, мы уже знакомы были. Погано, конечно, не успеть подняться по сухому.
  В задумчивости я кормила Эмму вишней. А удивительная собака только успевала разевать пасть.

  — Ася, ко скольки готовить завтрак? — одним вопросом прервал мои терзания Стас.

  Да, пожалуй раскисшая глина может оказаться больнее чем, наконец решила я. А еще вчера я была уверена, что уж на этот раз обойдусь без сжатых сроков акклиматизации.


17.06. г.Ош — Мургаб (410 км).

  На улице свежо. Завтрак как всегда чудесный, но съесть ничего не смогла. Блинчики с собой.

  07.20 На старте.
  09.30 Сары-Таш. Заправка до полного. — Ты одна едешь? Час назад мы видели еще двух байкеров.
  10.10 Граница. Штамп. Полетела. За полчаса до меня здесь отметились русские мотоциклисты. Похоже старые знакомые.
  10.20 Начала подъем. Взволнована. Ася, просто едь…
  10.27 Вершина! 4250м. Ну здравствуй, Памир!
  10.30 Вторая граница. Теперь и я вижу мотоциклы парней.

  У пограничников проторчала долго. Но все что было в Вегасе, остается в Вегасе. На спуске снова догоняю ребят. Катят медленно, вижу что ждут. Вместе едем целых минут десять. Затем мне хочется остановиться для одной фотографии, потом для другой. Становится неловко их задерживать и я махнула рукой, мол, догоню. Догнала, дня через два.
  Памирское плато высоко, но дорога петляет в межгорных долинах уже без резких подъемов. Виден то один кусочек водоема, то другой. И, наконец, распахивается огромное бирюзовое озеро. Каракуль! Напряженность, которая не покидала с утра — отпустила. Мысли унеслись. Все это уже было. Тот же ритм движения. Тот же бескрайний пейзаж. Тот же настоящий незамутненный кайф. И меня озарило, сила эмоций не в количестве новых стран которые можно успеть посетил за отпуск. Сила эмоций внутри себя.
  Потихоньку набираем высоту. Впереди знаменитые 4655. Кручу головой по сторонам. Димка Подкопаев, привет тебе от гор! Показалась белая от соли, пологая седловина Белой лошади, самого высокого дорожного перевала в горах Памира. Притормаживаю. Мотор работает ровно, только холостые ниже. Постояла, не нашла чем себя занять, спустилась до второго щита. С прошлого года их перекрасили, и наклейки свежие. Ветра нет, солнышко греет — благодать. Села в тень. Вставая треснулась головой о щит. Если до этого она не гудела, то теперь все стало на свои места.
  Над Мургабом парили низкие свинцовые тучи. Поднебесный поселок выглядел сильно приветливо. Около четырех уже парковала KLR на задний двор "зеленой" гостиницы. Одного из немногих зданий, лишённого местного колорита. А именно его в Мургабе мне хотелось меньше всего. А смертельно хотелось своей отдельной комнаты и своего теплого спальника. Сладко натянув его с головой, убеждаю себя подумать обо всем позже. И мгновенно засыпаю.

Сильная сонливость довольно частое состояние в горах. Из-за быстрого подъема наступает нехватка кислорода. Назвали эту болезнь смешно, только переносится "горняшка" безрадостно и всеми по разному. Через 6-12 часов после набора высоты гипоксия может вызвать нарушения в работе организма. От простой головной боли до крайне опасных состояний. Хотя тяжесть болезни в первую очередь зависит от индивидуальной переносимости, ее провоцируют — переутомление, обезвоживание, плохая еда и скорость подъёма на высоту. Горняшка косит быстрых.
  Люди по разному говорят о своем самочувствии на Памире. Кто то предусмотрительно берет с собой кислородные баллоны, другие дексаметазон от отека мозга. Но чаще всего "горняшка" переносится на ногах и редко вынуждает туристов отлеживаться.
  Существует мнение, что снизить вероятность плохого самочувствия помогают ночевки на промежуточных высотах, с подъемом не боле 600 м в день. В таком режиме у организма должно хватить ресурсов на акклиматизацию. Ну и проще к ней относиться, облегчать головную боль таблетками и пить очень много жидкости.

Старые огромные окна в номере выходили во двор. Сквозь сон ясно слышался звук моторов. Я сделала попытку открыть глаза, но нет, все потом, не сейчас. Во второй раз разбудила исключительная тишина. Совсем не понятно, сколько прошло времени, но еще светло.  В попытках проснуться плетусь по длинному коридору к общему умывальнику. Состояние нормальное, но не идеальное. И ботинки стали тяжелыми.

В холле громко заговорили. Я прислушалась, чистая русская речь, без акцента. Редкость в этих местах.
— Кто приехал на мотоцикле?
Мне пришлось ответить дважды, прежде чем мужики меня заметили.

Николай и Виктор шагали на своих Tenere во встречном мне направлении. Полные впечатлений мы выкладывали друг другу все что знали, получая ответные эмоции. И только общая нужда в раннем подъеме развела всех по комнатам.
Перед сном, на всякий случай, я отправила сообщение "Hi Alex! I'm in Mugab, tomorrow Khorog. Asya"(Привет Алекс, я в Мургабе, завтра Хорог. Ася)


Перевал Кызыл-Арт. 4280м. Пограничная зона.




Самая высокая точка перевала Акт-Байтал. 4655м.
оз. Каракуль. 3914м.


Памирское кладбище.


Мургаб. 3600м.
18.06. Мургаб — Хорог (320км). 

  Первым желанием с утра стало немедленно выпить цитрамон.
  Я открыла телефон, sms не доставлено. Почему не работал австралийский номер было понятно. Совершенно неясным теперь казалось другое. Что мешало договориться о встрече раньше?
И тут я вспомнила, как еще весной, лишь одна мысль о попутчике в Афганистан казалась полной ерундой. Вернее сказать я была бы рада компании другого афганского любознайки, но где ж его взять...?
И я просто искала людей, которые могут рассказать что-то о стране или чем-то помочь.
Наконец один мой друг, на то он и друг, что сначала покрутил пальцем у виска, а затем дал номер.

  — Вот. Человек был в Афгане на моте в 2015. Живым едва выбрался. Сам все расскажет.Сначала я и не думала писать, страсти мордасти все примерно одинаковы. Но через пару дней любопытство, разумеется взяло верх. Я приготовилась слушать все о легендарной храбрости. немыслемых трудностях и смертельных опасностях. Но Алекс затмил все мои ожидания — "… i liked everehting, i whant to come back again..." (… все понравилось, хочу вернуться).За завтраком встречаю Колю с Витей. Дружно вьючим мотоциклы. Нахожу у себя сникерс, который забыла съесть на Акт-Байтале. Отправляю его с мужиками в обратную дорогу. И в путь, на свою M41.
  Уже за околицей замечаю, что заправка осталась позади. Ёшкин кот! Припоминаю как в один прекрасный день зареклась заправляться при первой возможности, но еду вперед.        Посчитав расстояние от последней заправки признаюсь себе — если в Аличуре не окажется бензина одном баке 550 км не протянуть. Хотя, приговаривала моя лень, там уже и дорога только вниз, к людям уж точно можно скатиться.

  Такой прозрачный воздух бывает только в горах. Гигантские растрепанные комья облаков тащились по грунту.  Волны эйфории подхватили. Еще мгновение, протянуть его, продлить, но нет… "Удовольствие точно снег, падающий в реку: одно мгновение белый, а в следующее — он исчезает навсегда".

  Крохотный зеленый оазис в середине Аличура обязан своим существованием заботливому труду памирцев. Через десятки оросительных каналов, прорытых вручную к нему поступает ледниковая вода. Первый канал, второй, третий… Перемещаясь от одного дома к другому бережно объезжаю канавки.
  Ко мне на встречу выбегают дети. Весь прошедший год я не могла забыть эти смуглые, чумазые мордашки. Трудно даже вообразить себе детство среди серой каменной пустыни. Становится интересно, а каким они представляют себе окружающий мир в целом.
  Хотелось сделать хоть что то. Я долго над этим думала, пока не пришло в голову самое простое и цветное — фломастеры.
  В эту минуту я с теплотой подумала о подруге, вспомнила Владивосток, вспомнила, как два месяца назад она хлопнула мне на сиденье целый цветной мешок. Как я откладывала «лишние», а затем колебалась и снова перекладывала к себе …  Анька спасибо, я улыбалась.

  Мне принесли бензин. Заглядываю в оцинкованное ведро — прозрачный. Спрашивать о качестве в голову не приходит. Спасибо, что он просто есть.
  На холодном ветру бетонные ступеньки прогреты. Колени устали, сажусь.
  — Заходи, чай попьешь…  Прищурившись, из под кепки, на меня смотрел киргиз.
Солнце уже перешло зенит. Надо ехать.
  — Спасибо, не могу, пара минут и я поеду.
  — В Мургаб?
  — Нее, Хорог.
  — А где твои друзья?
  — Позади, скоро догонят, мучаясь угрызениями, ответила я.

  Опасности не было, но заученный ответ всегда снимал лишние расспросы. На улицу вышли еще несколько человек. Беседа оживилась, и я не стала дальше противиться приглашению в дом.
  Сухая жареная рыба уходила под беседу как семечки, но все же пора ехать.
  Прекрасные волны на дороге, сменили прекрасные трамплины. Медленно ехать не получалось, но KLR все равно обходил большинство провалов. Почему то это напомнило змейку на экзамене, только оценка другая. Это был 2007й. И тоже июнь. Несколько минут я напрягала память. Вот это да! Завтра юбилей.

  После долгого спуска прекрасные и суровые виды закончились. Ущелье влилось в большую зеленую долину, появились первые деревья. Сейчас, они казались символом возвращения к привычной жизни. Ощущение памирской дикости ушло.
  До Хорога оставалось не больше пятидесяти. Но день переставал быть спокойным. Через дорогу метались собаки. Так или иначе, но самая склочная все таки нарвалась на колесо.    Пьяный тип, замахнувшись на меня — свернул зеркало KLRу. С трудом нашла объезд на окраине села. Едва не завалила мот. Пыльная очередь фур блокировала и без того корявый проезд. Езда становилась агрессивной.

Чувствуя досаду я заглушила мотоцикл и села рядом. Перед глазами, на одном болте, едва держался номер. Я вдохнула поглубже.
Ну ты же сама заявляла — мир такой, каким исходит от тебя. Вспоминай. И я улыбнулась подходившей ко мне молодой женщине.

  Уже в сумерках, звеня издали всеми раскрутившимися болтами, я объявилась на пороге известного в узких кругах гестхауса "Памир Лодж". Пыльную и растрепанную меня встретили как дочь. Просторный двор кипел туристами. Других мотоциклистов не было. Большинство постояльцев — велосипедисты. Все европейцы. Горячий душ, фен, расческа, вкусный ужин. До вай фая я добралась в последнюю очередь. Телефон получил 1000 и 1 сообщение, среди которых пару дней назад писал Алекс о том, что выезжает на Памир.

















19.06. Хорог (столица Памир).

  Я сидела поджав ноги и уплетала завтрак. Мысли крутились разные. До вчерашнего вечера план был прибыть в Хорог. Только здесь все еще оставалась возможность получить афганскую визу. Как действовать дальше — план такой, что плана нет.
  Я подула в кружку и отложила телефон. Найти через интернет адрес афганского консульства не получалось. Спрашивать местных не хотела, но теперь выбора не было.

  Крохотное зарешеченное окошечко в серой стене консульства, выходило на соседнюю улицу. Я негромко постучала.
  — По какому вопросу?
  — Хочу подать документы на визу.
  Меня оставили ждать.
  Перед отъездом, один мой близкий друг, спросил: — может ты не понимаешь куда ты собираешься? Может быть ты думаешь что талибы на самом деле добрее?
  Я шагала туда обратно… 30 миллионов человек… 30 миллионов афганского народа. Они живут, трудятся, женятся. Боевики — мизерная часть. Но в СМИ не говорят о жизни мирного населения. В СМИ Афганистан появляется только как военная зона. Борьба, наркотики, снабжение войск. Эту извращенную крошечку мусульман превратили в единственную тему для внимания…
  Ворота заскрипели. Меня провели в кабинет с массивными кожаными креслами и очень чистым ковром. Таким чистым, что его захотелось обойти по краешку. На меня смотрела приятная молодая женщина.
  — Здравствуйте, с интересом сказала она, вы хотите поехать в Афганистан?
  — Здравствуйте, я улыбнулась. — Да, хочу.
  — Цель вашей поездки?
  — Хочу посмотреть страну. Я турист.
  — Вы едите одна?
Не зная, что сказать я тянула с ответом: — Я точно еще не знаю.
— Хорошо, помощник консула подала мне анкету. Жду вас завтра, к девяти, со всеми документами. И приводите с собой попутчика, улыбнулась она.

  Спокойствие, с которым со мной разговаривали, выветрило все страхи. Остался живой интерес к стране, о которой столько пишут и в которой никогда не бывают.
  Дальше маршрутка номер 3 отвезла меня в ОВИР.  Предстояло покаяться за отсутствие памирского разрешения и сделать регистрацию. В кабинете инспектора я столкнулась с барнаульцами. Нашей четвертой случайной встрече ни кто уже не удивился. Только обрадовались. Инспектор шустро закончила с бумагами и вся наша русская братия была вольна идти на все четыре стороны. Мы ели сладкий арбуз, а после обеда пути снова расходились, но теперь уже бесповоротно. Я оставалась в Хороге, а парни, несмотря на позднее время, имели смелые виды на Калай-Хумб.

  В это время с улицы послышался звук мотора. Я насторожилась. Алекс?  Мало ли туристов в Хороге, но что то подтолкнуло выйти. Вдалеке между машин недолго поморгал стопарь и пропал.
  Прошло не больше часа, прежде чем на пути к сувенирной лавке я снова увидела Tenere. Мотоцикл запаркован, присыпан экипом, рядом никого. Но сомнений не осталось, напарник в Хороге. Угадать в парке среди невысоких таджиков двухметрового австралийца было просто.
  — Hello  Alex! — произнесла я из-за спины. Я предполагала увидеть напарника сегодня, но все же встреча оказалась неожиданной. Чудно! Поездка выйдет гладкой! — стрельнуло в голове. Такое сопутствие дороги до сих пор срабатывало.
  — Hi Asya! определил меня Алекс. Ярко-рыжая борода забавно блеснула на солнце.

  Дел до конца дня больше не было. Вечером в тестовом режиме скатались до Памирского ботанического сада, второго по высоте в мире. Выше только в Непале.
  Что меня удивило, так это полное отсутствие людей. Ни одного посетителя, ни одного служащего, вообще никого. Только необыкновенное сочетание гор и красивых растений.
  Сад находится в несколько запущенном состоянии, но сюда стоит ехать хотя бы из-за одного отличного вида на сам Хорог — небольшой, симпатичный городок. Центр автономного Памирского региона в составе Таджикистана.
  Живут здесь таджики по гражданству, но этнические памирцы по происхождению. Их удивительная европейская внешность одна из загадок в Азии. Среди других черноволосых народов их действительно можно принять за переодетых россиян. Сами они называют себя предками войска Александра Македонского и до сих пор считают недоразумением их включение в состав Таджикистана при распаде СССР.

В советские времена здесь квартировали крупные военные подразделения. Вместе с ними регион имел явную выгоду. С окончательным выводом российских пограничников дотации прекратились. Памирцы остались не довольны действиями официального Душанбе.
В настоящий момент этому автономному региону совершено безразлично на правительство Таджикистана и все его решения. А вопреки указаниям Посла в Душанбе, консул в Хороге до сих пор одаривает визами туристов.


Афганистан 2017 (Часть II)
Афганистан 2017 (Часть III)
Афганистан 2017 (Часть IV)
Афганистан 2017 (Часть V)

ОТЧЕТ 2016: ПАМИРСКИЙ ДНЕВНИК

***