Доброго времени суток, уважаемые! Хочу продолжить свой предыдущий пост bikepost.ru/blog/29592/Moja-motoevoljutsija.html и рассказать еще о паре (вообще, тройке, но одно исчадие мотоциклетного ада, считаю, недостойно отдельного раздела) этапов моей мотоэволюции.
Часть вторая, самодельщина и предок «Минска» М-104 1967 года.

3. Самодельный эндуро
После смерти поршня V-50M, а скорее, даже перед ней, решили мы с другом Шуриком собрать мне супермотоцикл. Из деталей имелись коленвал от «Восхода» и колесо от «Ковровца». Прикинули их так и этак, не получается мотоцикл, чего-то не хватает. Обшарили окрестные свалки, гаражи дедушек и Сашиного отца, произвели множество операций по обмену с одним пройдохой с соседней улицы, после чего у нас образовались несколько рам, задних крыльев, бензобаков, подвесок и много половинок двигателей от «Минсков», колесо от К-125, амортизаторы от «Восхода» и еще много опознанных и неопознанных железяк. Естественно, всё это не самым лучшим образом стыковалось друг с другом. Но не беда, молоток, коловорот и обломок пилы по металлу творят чудеса. И вот он – рашн хэнд мэйд КТМ! Голая передняя вилка, переднее колесо узкое, на 19 дюймов, заднее пошире и 16-дюймовое, установлено на амортизаторах с проставками. Клиренс – сантиметров 35, от фары — только корпус, зажигание электронное, напрямую. Мотор от «Минска», ручка газа – из распиленной вдоль трубы от раскладушки, тормоза – отсутствуют. В общем, отличный аппарат, только не заводится. Ни с кика, ни с разгона. Льем бензин прямо в цилиндр, рывок киком – пожар. Дело житейское – потушили. Толкаем – завелся!
Прыгаю в седло, газ до отказа, вот это ощущения! Перепрыгивая неровности, мотоцикл резво мчится по поляне (не знаю, почему мы устроили испытания не на дороге). И тут я понимаю, что газ-то не сбрасывается! По дороге теряется рычаг КПП и седло. Зажигание выключить невозможно, а впереди приближается нелегкий выбор: слева – болото, прямо – горка, справа – забор. Выбираю болото, в котором, перепрыгнув несколько кочек, КТМ и увяз. А сзади уже бегут пацаны, отпавшие детали несут. Как потом выяснилось, заклинивший газ был связан как раз с той самой ручкой из раскладушки, вот так мы изобрели круиз-контроль.
Немного покатавшись на этом мотоцикле, мы поменяли двигатель от него на разукомплектованный «Восход-3М», а остальное ушло на запчасти друзьям – минсководам.
Не к ночи помянутый «Восход» оказался первым в мире (а уж в нашем колхозе и подавно) мотоциклом с коробкой–«автоматом». Мало того, что завести его обычно под силу было только заклинаниями посильнее, чем у Амаяка Акопяна (плюс физическими усилиями трех человек), так еще он, будучи заведенным и стоя на центральной подставке, самостоятельно переключал передачи в произвольном порядке. В общем, остатки этого «Восхода» до сих пор в деревне врастают в землю – выкинуть жалко, а ничего лучше с этой грудой железа сделать не получится.
Хочу заметить, что моё негативное мнение ни в коем случае не распространяется на все остальные «Восходы», надеюсь, что только мой экземпляр был воплощением зла.
4. М-104 1967 г.в.

Эта звезда моей коллекции была выменяна моим папой у дедушки-ветерана по курсу «1 бутыль самогона – 1 мотоцикл цвета голубой мечты». М-104 даже стоял на учете в ГАИ (и до сих пор стоит), пробег на тот момент был около 7000 км, не хватало, кажется, только гайки, крепящей ведущую звездочку. Доукомплектовали, почистили карбюратор и краник, заменили свечу – завелся.
Максимальная скорость – 80 км/ч, что один, что с пассажиром, легко трогается со второй (всего передач – 3), на ней же можно достичь и максималки (заслуга малооборотистого двигателя). Эта же особенность позволяет движение по грязи внатяг на второй, при этом случаев перегрева не было ни разу. Неубиваемый мотоцикл! Не помню, чтобы я его хоть раз прикатил домой. Работал и на водке (пить ее я тогда еще не начал) и на ацетоне (конечно, всё это добавлялось в бензин). Заводился то с первого пинка, а то и с длительного «толкача», четкой зависимости запуска от чего бы то ни было выявить не удалось.
Конечно, этому экспонату досталось от меня, юного, не по-детски. Аналогично «Карпатам» было задрано переднее крыло, поставлен глушитель от «Восхода», на боковинах появились трафареты типа «Харлей-Дэвидсон». Эксплуатировался «Козлик» жестко, если не сказать жестоко. Благодаря небольшому весу, мотоцикл даже в одиночку легко вытаскивался из любой трясины. Грязь, буераки, форсирование ручьев и болот, прыжки с подходящих горок, езда вдвоем – втроем – вчетвером, покатушки с девчонками.
Правда, в свою защиту могу сказать, что постепенно отваливающиеся детали (крышки карбюратора, правая водительская подножка вместе с педалью тормоза, боковая подставка, низ заднего крыла с аутентичным гос. номером и габаритным фонариком) я бережно складывал в одно место, т. к. в молодую горячую голову уже начала дятлом стучаться мысль, что нельзя так убивать раритетную технику. С М-104 я начал учиться уже грамотнее обслуживать мотоцикл – регулировал и чистил карбюратор, мыл многоразовый воздушный фильтр, менял масло в коробке, чистил сапун, как мог, ухаживал за цепью, перебирал поршневую. На этом же мотоцикле я готовился к сдаче экзамена на категорию А. Писать «восьмерки» на льду замерзшей реки было увлекательно!
После такой подготовки сдача гаишного вождения оказалась пустячной задачей.
Кстати, примерно в это время начали нас, юных мотоциклистов, тиранить гаишники и соседи, которым наши моторы мешали спокойно спать. Но, благодаря тому, что наши тогдашние байки ездили как по дорогам, так и по любым поросшим коноплей косогорам, случаев удачной поимки мотогонщиков практически не было.
Резюмирую: мотоцикл до сих пор жив, иногда в отпуске катаю на нем детей, им безумно нравится (да и мне тоже). Правда, заднее колесо практически не держит воздух, а бортовать старенькие покрышки уже жалко, не выдерживают физического воздействия (один раз попытался заклеить камеру, опять спустила, видимо, пора менять). Надеюсь когда-нибудь взяться за «Козлика» всерьез и привести хотя бы в близкое к исходному состояние.