Путешествия

Начало здесь
Внутренняя речь взрывается смесью непечатных слов, рука откручивает газ и под сладкий звук набирающего обороты мотора мысли постепенно разбредаются по привычным местам. А может это и норма, просто мир меняется, а может так и нужно, а может быть я вру себе и люди бросили деревни не от большого желания жить среди бетонных ублюдков панельных коробок, а от отсутствия банальных вещей: медицины, транспорта, школ, связи, работы, в конце концов… Да, я точно пытаюсь обмануть себя, это бесполезное занятие. Срывающийся с ветровика поток воздуха приносит в шлем причудливые завывания, среди них слышится звон струн и хриплый голос, поющий о том, что все не так, ребята, все совсем не так как надо…
Спустя время сворачиваем на Каргополь, дорога меняется, пусть и не в лучшую сторону, но остается вполне проходимой. Устав ждать жутких колдобин, расползающегося грунта и прочих прелестей, сворачиваю на лесовозную гать, откуда недавно выполз Камаз, засыпав дорогу кусками коры и щепками. Бесцельно проскакав несколько сотен метров по шатким деревяшкам и не найдя ничего интересного, кроме невменяемого количества грибов, с трудом разворачиваемся и едем до Няндомы, лелея надежду найти кафе и поесть что-то выгодно отличающегося от дошираков, пирожков и холодной тушенки. Жаль, но боги еды и роспотребназора были безжалостны, в городе закрыт весь общепит. Пробравшись в одну из едален с черного хода, слишком уж манящ был запах домашней еды, и поинтересовавшись возможностью покушать, получили решительно-испуганный отказ. Ну и ладно, не впервой наесться пирожков, спасибо хоть магазины открыты.


Следующая остановка на знакомой каргопольской заправке, несколько дней назад мы отогревались там по дороге на космодром. Там познакомились с липецким гусеводом Славой, который куда-то едет из Архангельска и, кажется, как и мы не любит строить четких планов на маршрут. Договорившись встретиться вечером в городе уезжаем в только что забронированную гостиницу, на букинге было одно-единственное предложение и проблемы выбора не стояло. Приют был весьма скромен, но ободранные стены и скрипучие кровати были с лихвой компенсированы дружелюбными работницами гостиницы, которые показали непростую дорогу в душ, лежащую сквозь сушащиеся простыни и завалы строительного хлама.
Вечер был богат на встречи: на набережной нас ждал Слава, вскоре приехал Игорь с сыном, после нашего отъезда он не стал скучать дома и потратил остающиеся дни отпуска на поездку в Карелию. Каргополь весьма красив своей старинной архитектурой, но насладиться ей не получается, мешает чувство голода, последний прием пищи был весьма давно и состоял из дикорастущей малины, на кучу грибов, увиденных на одной из остановок, я не позарился. Оказалось, грибы были проигнорированы абсолютно напрасно, сей городок и так не богат на едальни, а те что есть наглухо закрыты из-за богомерзкого вируса. Пробежав пару кругов по городу, плюнули на приличия, купили пару подозрительных гриль-куриц, лавашей, соусов и коньяка. Расположившись с этим добром на скамейке в центре набережной, мы устроили пир, жаль неодобрительные взгляды гуляющих портили аппетит. Побороть смущение помог коньяк, курица поедалась, разговоры говорились, настроение улучшалось. Когда сытость и пьяность вызвала желание обнять весь мир, к нам пришли бродячие котики и скушали немножко остатков кур. Потом пришли бродячие песики, прогнали котиков и доели кости покрупнее. Вслед за ними появились два волкоподобных пса, прогнали дворняжек, съели абсолютно все (коньяк мы предусмотрительно спрятали) и улеглись спать возле скамейки. Не дожидаясь прихода белочек, ну или сотрудников полиции, решили разойтись по гостиницам.

Новый день погодой не радовал, но дождь давно уже не вызывал удивления, человек привыкает ко всему. Дорога состояла из причудливой смеси кусков вдрызг разбитого асфальта, бетонок и грунтовок. Качество твердых покрытий было такого, что мокрые грейдеры реально радовали. По дороге попалось парочка деревень, на удивление живых, примечательных обветшавшими деревянными церквями, наверное, построенными без применения гвоздей. Дороги тоже окончательно превратились в старинные тракты, построенные без единой капли асфальта, скорость упала, но к чему торопиться? Повороты шли за поворотами, показывая бесконечные ряды деревьев, километры тянулись, дождик моросил, но все изменилось на границе с Карелией – там начинался асфальт! Не перестываю удивляться феодализму, границы областей и районов часто напоминают границы государственные, хорошо хоть без КПП, хотя на Кавказе не редкость и они. Некоторые регионы пытаются выделиться добрым куском дороги, начинающимся сразу после въезда, но запала хватает ненадолго, вскоре начинаются постапокалиптические пейзажи. Дорожное полотно, когда-то положенное явно на совесть, а не на рыхлый песок, держится стойко, но отсутствие обслуживания и неумолимое время делают свое черное дело – разметка похожа на рисунок детским мелком, ржавые отбойники постепенно заваливаются, деревья подступают вплотную к асфальту, словно пытаясь схватить зазевавшегося путника, местами попадаются не просто ямы, а настоящие провалы, большая их часть находится возле обочины, но некоторые коварно притаились в центре полосы. Одним словом, начало Карелии однозначно лучше архангельских грейдеров, но не разгоняйтесь сильно, увидев серую гладь под колесами, лучше не спешите и полюбуйтесь красотой лесов.

Вот так, не то осторожно прыгая по ямам, не то радостно откручивая на местных хайвеях мы доехали до Пудожа. Увидев открытую дверь домика с вывеской «Трапезная», пристроенного к церковному забору без раздумий сворачиваем туда и там происходит чудо – нас кормят! Щербатая тарелка с вегетарианскими щами в некоторых условиях значительно ценнее красивой жратвы в пафосном ресторане.
Развернувшись, едем в сторону очередного моря, теперь Баренцева. На выезде из города заехали на заправку, они в тех краях встречаются нечасто, а желающих разжиться бензином немало. Точнее их настолько много, что пара страждущих умудрилась не поделить дорогу к колонке и столкнулась, внеся еще немного сумбура в толкотню и суету. Спустя полчаса вновь выходим на трассу и вперед, север ждет! Километры по отличному асфальту пролетают быстро, окружающий пейзаж прекрасен, погода разгулялась и утренний дождь остался на каргопольских танкобанах, жизнь прекрасна!
Позитива хватило километров на двести, пока мы не свернули к кладбищу Сандармох, это невеселое место находится рядом с Медвежьегорском. В конце тридцатых годов, во времена большого террора, здесь было расстреляно более шести тысяч человек. Сухой треск винтовочного выстрела уравнивал в правах воров и подлецов, коих немало во времена лихих перемен, идеалистов, пытавшихся побороть железобетонную систему и просто случайных людей, родившихся не в то время и не в том месте. Но, времена не выбирают, в них живут и умирают… Вот и глядят с выцветающих фотографий люди, умершие по чужой воле и подлости, и говорят всем ныне живущим: «Люди, не убивайте друг друга». Но потомки глупы, и в мире бесконечно проливается кровь, неподалеку ощетинилась колючей проволокой и вышками с охраной вполне себе действующая тюрьма, наверное, наша планета никогда не будет жить в добре и мире…

Однако в путешествие мы отправляемся явно не за невеселыми мыслями, а за красотами дорог и знакомствами с добрыми людьми. Одна из таких состоялась через четверть тысячи километров красивейшей кольской трассы, когда мы приехали в Кемь к Юре Джесу. Чем больше я катаюсь по свету, чем больше узнаю хороших людей, тем больше люблю такие встречи. Ты видишь человека в первый раз, но легко находятся общие темы для беседы, общие друзья, общие воспоминания о дорогах и памятных местах. Спустя несколько часов уставшая Лена ушла спать в квартиру, где ее встретил соскучившийся по человеческому общению и радостно скачущий кот, а я вернулся в гараж, где наша компания увеличилась – из Питера приехали Слава и Дима, они еще встретятся на страницах этого рассказа. Поняв, что силы оставили меня окончательно, а на дворе уже глубокая ночь, ушел спать к Лене и коту.
Сон был краток, но сил прибавилось, пора ехать, план на сегодня – Мурманск, он уже недалеко. Тихонько собравшись, покидаем гостеприимный дом, но не Кемь, вместо выезда на трассу уходим в другую сторону, в сторону Кемской губы. Свернув на совершенно случайный съезд с дороги, попрыгав по кочкам и слегка поскользив на влажном грунте, останавливаемся на огромной каменной плите. Да, именно так, высокий берег моря, крепкие скалы, омываемые холодной водой, переходят в лес, который растет на слое почвы, под которым все та же несокрушимая твердыня каменной массы. Местами фундамент планеты выходит наружу и после проезда по прогибающемуся под колесами земле, щедро забрызганной красными каплями клюквы, на него можно надежно поставить мот, не боясь провала подножки в нечестный асфальт.

Поглядев на спокойное море с надежными глыбами гранитных островков, отправляемся в путь. За спиной остается город, берег водохранилища, стоящий на постаменте военный самолет, забор недействующего аэродрома, а самое главное – впечатления. Кольская трасса хороша прекрасным асфальтом и малым количество машин, по ней легко пройти больше тысячи верст за день и примчаться в Мурманск за один день, но стоит ли? Прострелы от точки до точки экономят драгоценное время, которое можно потратить на зарабатывание денег и прочие важные вещи, но сколько стоит душевный разговор в ночном гараже, перемежаемый вином и чаем? А как оценить увиденные красоты и странности, вроде того же истребителя, спрятавшегося во дворе серой пятиэтажки?
Не желая искать ответы на бессмысленные вопросы вновь ползем на север. Точнее местами летим, дорога позволяет, но из-за частых остановок средняя скорость никакая. Ну невозможно в этих местах ехать быстро, это же не скучнейшая М-4, кругом настолько много живописных мест, что рука непроизвольно зажимает ручку тормоза и мы, широко открыв глаза смотрим с моста на быструю речку, находим на стеле Полярного круга наши позапрошлогодние наклейки, бредем куда-то по узенькому песчаному берегу озера, валяемся в клюквенных джунглях, сидим на теплых камнях, слушая ветер в высоких соснах и глядя на редкие машины, проезжающие мимо. А потерянное время… Да черт с ним, с этим временем, наверное, такие прекрасные минуты, часы и дни не засчитываются в срок, определенный нам в этом мире, а идут бонусом, расширяя короткую, но такую прекрасную жизнь.

В восторженно-глуповатом настроении докатились до Мурманска, город принял нас благосклонно, прохладно и сухо, заехали в квартиру, прижались к электрическому обогревателю и захлюпали горячим чаем. Оказывается, нас тут ждали, Феликс, встречавший нас два года назад и помогавший с ремонтом уставшего Трансальпа, пытался помочь и в этот раз, и, несмотря на свое отсутствие в городе, договорился со Славой и надо было ехать к нему, но простите, друзья, мы все протупили, планирование – это не мой конек. Еще раз простите за беспокойство и приезжайте в наши края, мы всегда рады встретить хороших людей!
День следующий прошел в катаниях по городу, мы, утеплившись куртками и шапками, решили не изменять двум колесам и взяли в прокат пару велосипедов. Мурманск – город весьма неоднородный по высоте, иногда было трудновато вкатываться в гору, но много красивых мест было посещено. Съездив в мастерскую, где был починен разваливающийся ремень, и избежав угрозы потерять мотобрюки на ходу, припарковали велы и пошли бродить в район порта. Весьма, скажу я вам, интересное место, сдобренное гудками тепловозов, перетягивающих огромное количество вагонов с углем, гулом машин, переваливающих это ценное горючее на водный транспорт и конечно же, громады кораблей. Ледокол «Ленин», превращенный в музей, был, разумеется закрыт, наверное, повезет попасть туда в следующий раз, с общепитом все было стабильно-грустно, так и ушли домой, закупившись готовой едой в кулинарии.

Новое утро было еще более холодным, но это не повод сидеть на месте, самое время прогреть замерзший мот и уехать в знаменитую Териберку. Рассказы бывалых пугали страшными песчаными дорогами, но первая часть пути, асфальтовая, прошла легко и изящно, из трудностей был только усиливающийся холод и дождь, вторая, грунтовая, тоже ничем жутким не отличилась. Дорогу на берег моря потихоньку строят, она вполне проходима для абсолютно любой техники. Объезжая бульдозеры и глазея по сторонам, на пригибаемые бешеным ветром к земле чахлые кустики, едем дальше, очередная остановка на бескрайнем поле из каменных пирамидок. Вскоре добрались до местной достопримечательности – Гаишника, которому многочисленные путешественники оставляют скромны дары разной степени бестолковости. Решив, что инспектор должен быть вооружен не только ржавой косой, оставил ему болтающиеся в кармане латунные гильзы, оставшиеся от ярославских пострелушек.

Снова начались странности, такие как санузел, гордо торчащий из стены разрушенного дома на уровне второго этажа или остов сгоревшей машины в кювете. Немалое удивление вызвал и прекрасный асфальт, появившийся незадолго до Териберки, от него быстро отвыкаешь, трясясь на мелких, каменистых ямах. Сворачиваем вправо, кажется это старая Териберка, пейзаж потрясает, множество заброшенных строений туда успешно вписываются. Асфальт вновь пропадает, зато, проехав по дробленым кускам камня между двух скал, мы выезжаем к большой воде и, изваляв мот в рыхлом песке, выезжаем на берег! О, это восторг, как же я обожаю ввалить на все деньги по плотному песку, уворачиваясь от соленого прибоя, пытающегося поймать мелькающие спицы колес. Мне довелось оставить рубчатый след колеса на берегах многих озер, под жарким солнцем Азербайджана, на берегу Каспия, совсем недавно на меня накатывались волны Белого моря, сегодня же это было море Баренцево. В своих щенячьих восторгах не заметил высокой волны, прорезал ее узким колесом. Поднимаю тучи брызг, и они были незамедлительно брошены в меня неутомимым ветром. Что ж, так мне и надо, будем считать, что купание в холодном море состоялось. Хотелось побыть здесь подольше, уж очень завораживает вид туманной дали, украшенной маленьким островком неподалеку. Говорят, на него можно проехать, воспользовавшись отливом, главное успеть вернуться до подъёма воды. Жаль, что холод пронизывает насквозь мокрый дождевик, пора поискать тепло, по слухам где-то есть гостиница с кафешкой, надеюсь, коронавирус не уничтожил это заведение.

Кафе нашлось в сухом и теплом подвале, весьма атмосферное место, украшенное водолазными скафандрами. Тела жадно впитывали тепло и вливали его внутрь, в виде горячего супа и чая, разыгравшийся аппетит пришлось приглушить напоминанием о не самых добрых ценниках.
Нацепив скользкие и холодные дождевики, мы продолжили было путь, но остановка случилась через пару минут, когда на глаза попались подозрительно знакомые Пан и Электричка, стоящие у магазинчика. Их хозяева, Дима и Слава, встреченные нами в Кеми, пили чай, укрываясь за стеной от мокрого ветра. Поздоровавшись, вновь заехали в кафе закупиться сувениркой и двинули в Новую Териберку, на въезде в которую находится удивительное кладбище кораблей. Просоленные деревянные остовы с трудом поддаются гниению, и некоторые суда гармонично вросли в берег, став его частью.

Вновь куда-то едем, теперь уже вчетвером, скользим по мокрой земле, скользим по гладким камням, объезжаем лужи и утыкаемся в горку из огромных круглых валунов, дальше пешком. Кажется, маршрут не знал никто из нас, но он не столь и важен в местах с такой концентрацией красот и чудес. Очередное чудо данное нам – огромные пенистые волны, накатывающиеся на каменные глыбы, бесконечная поверхность океана, Северного Ледовитого океана, уходящая в далекий горизонт.
Холод отступил под действием восторженного дурачества, мы прыгали по камням, периодически соскальзывая в ледяную воду, трясли огромными плетями морской капусты, лазили на скользкие уступы и, хохоча, убегали от равнодушных волн. Не знаю сколько времени мы пробыли на краю земли, бесцельно бегая туда-сюда, выкрикивая какие-то глупости и щелкая фотоаппаратами, но оно прошло. Эйфория отпускать не хотела, путь к мотам прошел под отрывистые, возбужденные разговоры и начало дороги в Мурманск я совсем не помню.

В себя привел неприятный момент: на коротком куске дороги из свеженасыпанного песка, где мот проваливался и рулился весьма неохотно, нас ждал камень, круглый и гладкий. Он выжидающе торчал в рыхлом песке, примерно в метре от обрыва справа и в метре от неторопливого катка, укатывающего середину дороги. Траектория мотоцикла, неуверенно ползущего в идеально ровном, но глубоком песке четко пересекалась с гадким валуном. Тормозить? Нет! Проехать по камню? Тоже нет, остается лишь добавить газу и сдвинувшись на считанные сантиметры влево, пройти между препятствием и урчащим катком. Предательски немеющие руки поворачивают ручку газа и слегка, миллиметр за миллиметром сдвигают руль в сторону желтой махины дорожной техники. Уф, получилось, едем дальше, едем до того момента, пока от Славиного Пана не отваливается переднее крыло. Жизнь явно не готовила мотоцикл, нареченный Пан Европа, к движению по совсем не европейским направлениям. Еще одна остановка по требованию совершенно замерзшей Лены, насквозь мокрая экипировка плохо защищает от арктического лета, но на помощь приходит Слава, поделившийся с ней запасными, сухими перчатками. Договорившись встретиться с ребятами у нас в квартире, уходим в отрыв, пролетаем оставшийся кусок грейдера и устремляемся в город.
Пока Лена оттаивает в душе, успеваю доехать до магазина и забить кофр провизией к ужину, наши питерские друзья приходят к булькающей кастрюльке с картошкой, нарезанному палтусу и рюмкам с не очень холодной водкой. Наша компания приходит в себя не сразу, слишком много за один день было впечатлений и холода, некоторое время тупо сидим молча, приходя в себя, и только потом посиделки набирают скорость.

Но сильно разгоняться не захотелось, вечер был удивительно хорош и спокоен, в разговоре все вновь переживали восторг от бескрайних просторов океана, шумных волн и скромного величия тундры.
Очередной день начался со сборов. Мурманск был самой северной точкой пути и с этого дня мы будем приближаться к дому. Покружили по городу и посетили три сильнейших места героического города, Алешу, памятник Ждущей и рубку подводной лодки Курск. Символично, но сегодня ровно двадцать лет со дня гибели субмарины, вспомнилось, как давным-давно наивный мальчишка смотрел новости и отчаянно верил в спасение погибающих моряков. Но нет, никто из тех, в кого верил детский разум, не сделал чуда, ни наш флот, ни иностранные силы, ни, тогда еще существующий, бог. Так и стоит теперь обрезиненная рубка, украшенная красным гербом, вспоминая последние часы жизни своей команды.

Так и уехали в южную сторону, сквозь мелкий короткий дождь и в невеселых мыслях. Неподалеку от города вновь встречаем питерскую компанию, попили чая, доели вчерашние остатки и разъехались. Как же хороши такие встречи в пути, когда дорога сводит вместе случайных людей, объединенных одной общей болячкой – желанием порвать привычный круг одинаковых дней. Вот и катятся неусидчивые люди в поисках новой авантюры, например, беготни по берегу Ледовитого океана.
По совету одного хорошего человека, Димы из Кандалакши, заезжаем на руины заброшенной ракетной части. Глубокие шахты, обрамленные крошащимся бетоном с ржавыми ребрами арматуры, поражают размерами и глубиной, не так давно здесь чутко дремали тонны топлива и металла. Смертоносные гадины долго ждали момента, когда в их электронный мозг придет команда унести кусок ада, сжатый до размеров боеголовки, в одну их точек на карте мира, но не дождались, хрупкий мир остался в равновесии и на теле никому не нужного гиганта, утратившего свою мощь, пируют мародеры-металлоломщики.
Вторая точка – гора с непечатным народным названием в Мончегорске, на ней стоит телевышка, и, если уйти повыше от оружия массового поражения, гораздо более страшного, чем любые ракеты, можно увидеть фантастически красивые окрестности. Там и поблескивающие озера, и город с нитками дорог, и высоты недалеких Хибин. Если очень повезет – увидите взлет истребителей с военного аэродрома. Нам повезло, крохотные серые стрелки самолетов поднимались с земли, разгоняясь до безумия быстро и отметив преодоление звукового барьера громовым раскатом, растворялись в небесах. Глядя на них, я сидел на стене заброшенного здания, свесив ноги в пустоту обрыва, и думал о детской мечте стать пилотом быстрого самолета, увешанного ракетами и пулеметами, о красоте севера и близости границы, и о неуемном желании людей убивать себе подобных. Для чего и зачем человечество непрерывно силы в ожидании нового витка истории, приносящего очередную войну? Почему на таком огромном земном шаре кому-то отчаянно не хватает места и ресурсов, а многим банальной еды и воды? Насколько широко ощериваются добрейшие и справедливейшие боги, видя, как толпы одинаково одетых людей маршируют на убой? В знак непонимания и несогласия с происходящим плюнул вниз, спустился, подобрал по дороге Лену, стоящую на цивильной смотровой площадке, и мы уехали в Кандалакшу, поблагодарить Диму за указанные точки на карте, они были безумно хороши.

Благодарность получилась странная, но вполне в нашем духе: мы съели все, что нашлось на столе и еще немного, выпили запасы вина и немного чачи, присланной из теплого летнего Сочи, глупо и счастливо улыбаясь, порассказывали о своих поездках, прошлых и будущих, обсудили самые злободневные вопросы, такие как преимущества Встрома и особенности пересечения финской границы, а потом наконец уснули. На прощание проявили особую благодарность, одолжив у Димы дождевик, поскольку ценная часть экипировки Лены развалилась окончательно.
Наша благодарность не знала границ, поэтому мот заглох в пяти километрах от точки старта, и вновь пришлось звонить Диме и просить привезти бензина. Спасательная операция была проведена успешно, и мы наконец-то уехали в сторону Умбы, чтобы залезть на смотровую площадку с очередным фантастическим видом.
Кажется, пора прощаться с заполярьем, одометр отсчитывает километры на юг. Остановившись у стелы, посмотрели на редкие тучки впереди, яркое солнце и полный штиль, решили не доставать дождевики и двинулись дальше, заезжая в пелену мелкого дождя, которая должна была скоро кончиться. Километров через пятьдесят, после поворота на Лоухи, солнце выключилось, дождик превратился в непрозрачную стену ливня, видимость упала до нуля. Надевать дождевики было, в принципе, бессмысленно, но окончательно задолбавшись и потеряв надежду найти укрытие, решили защитить насквозь мокрый экип. Хорошо кататься в густонаселенных районах средней полосы, там всегда можно спрятаться от дождя на автобусной остановке или заправке, но приполярный мотоциклист не избалован развитой инфраструктурой и вариантов нет, плывем дальше.
Не скажу точно, сколько мы волочились мимо стоящих на аварийках машин, но сотню километров отмахали точно. Спасительная заправка радовала крышей и обнадеживала открытой кафешкой. Лену очень нехорошо потряхивало, пришлось открыть кофр и выдать ей остатки мурманской водки. Она употребила сей нектар богов стоя возле мота, под уважительный взгляд дальнобойщика, который, засмотревшись, угодил ногой в глубокую лужу и, одобрительно матюгнувшись, ушел в кассу заправки.
Ни разу не отогревшись, проходим несколько сотен верст до Петрозаводска, воспоминания о них скупы и отрывочны. Вот здесь, кажется, начинают подсыхать боты, вот здесь я ем отвратную шаурму, на какой-то заправке встретился Макс Падучий, где-то тут была беседа с еще одним дальнобойщиком, который недоумевал, как и зачем можно ехать не пойми куда, не получая за это звонкой монеты. Память ненадолго вернулась в клаб-хаусе Найт Райдерсов, куда нас пригласил Саня Бандит.
Очередное душевнейшее место с прекрасными людьми открыло мне свои двери. И пусть мое тело вползло туда в полумертвом виде с невообразимым желанием упасть на пол и уснуть, но невозможно не устоять и избежать веселья среди людей, чьи сердца бьются в такт с твоим. Снова текут разговоры с еще недавно незнакомыми друзьями, опять воспоминания и планы, все это уже было много раз в разных городах и странах, но всегда ощущается так же, как и в первый раз.
Утро было на удивление бодрым и светлым, за несколько часов удалось отоспаться и снова хочется двигаться вперед. Дом уже рядом и путешествие закончится через три дня, но мы не знаем об этом, и сидя на набережной Петрозаводска строим планы на Псков, а возможно и на Беларусь, если удастся просочиться сквозь коронавирусный барьер на границе. Но хватит сидеть и ждать, созвонившись с соклановцем Маратом устремляемся в Питер. До него всего пятьсот верст, но быстро доехать не получилось, притормозив возле сиротливо стоящего на обочине мота, остались там на пару часов. Старенькая Априлька не желала ехать, мы очень старались, разобрав и покрутив все что можно, но реанимация успехом не увенчалась, оставив хозяину заглохшего мота контакты питерских мотоциклистов, двинулись дальше.

Марат встретил нас среди зарослей борщевика где-то недалеко от города Пушкин и проводил в квартиру, сообщив, что жить мы здесь можем сколько хотим, главное – не пугаться вялотекущего ремонта. Многолетний ремонт и жизнь в разгромленном жилище нам привычны, значит, дело пойдет, великий город на Неве будет осмотрен неспешно и внимательно. А потом Псков. И может даже Беларусь. Мы же путешествуем и до конца отпуска еще долго.