Путешествия

Заканчиваю про Ездло на юго-запад от Белоруссии.

Предыдущая часть — здесь.

V.

Наутро выехали в сторону Польши. Проехав исторически значимую часть Берлина, уткнулись в дикие баррикады из машин. Начатые несколько лет назад дорожные работы надежно блокируют все передвижение в восточном направлении. Это – специально. Чтобы с той, восточной, стороны у варварских народов не возникло ощущения, что в Германии ездить легко и приятно. Только благодаря навыкам ерзанья по московскому междурядью удалось добраться до границы, сохранив душевное равновесие и бодрость духа.
Польская трасса встретила теплом и сильно платными участками. Пока пытался за что-нибудь зацепиться взглядом среди равнинных пейзажей, началась Варшава.
Раньше всегда ее проезжали так, как будто это – что-то плохое. Обычно тут жарко, сломано и неприятно. К тому же, первое, что я в своей жизни услышал про польскую столицу – рассказ моего деда. Он показывал медаль «За освобождение Варшавы» и вспоминал, как ему приказали вытаскивать остатки летчика из сбитого самолета. Воображение у меня тогда было по-детски богатое, и я слушал кровавые подробности, зажмурившись от страха.
На этот раз торопиться было некуда. Строительство дорог – закончилось, и в Варшаву вели новенькие, ухоженные магистрали. Пейзаж – настолько мирный, что даже сбитые самолеты нигде не мерещатся. Решили заехать.
Остановились в самом центре, в гостинице Метрополь. Повыше, чтобы оценить перспективу. Польский Метрополь широтой размаха не поразил. Внутри гостиница очень напоминает городскую поликлинику – скучные серые коридоры, унылые ряды стульев и полная безнадежность. Из приятного – чистилка обуви на входе. Хорошая. Бесплатная. От жадности зачистил все, что мог и матово блестя, поднялся в крохотный номер на последнем этаже.
Перспективу оценить не удалось, так как снаружи гостиница оклеена рекламой в полный рост. Правда, рекламой полупрозрачной. То есть снаружи видно только рекламу. И не видно тех, кто смотрит изнутри на смотрящих рекламу снаружи. Что тоже неплохо. Для человека с развитой фантазией, например. Можно стоя на балконе строить мерзкие рожи и помахивать ничего не подозревающим горожанам внизу. Известно, чем помахивать.
Отправились осматривать центральную часть города. Заодно поискать пиво. И острый журек к нему. И вареников со шкварками. И сочный, грамотно прожаренный кусок мяса. Тоже к пиву.



Варшава в центре – прекрасна. Совсем не ассоциируется с остальной, фермерской Польшей. Рядом с гостиницей обнаружилась восьмая московская высотка – местный дворец культуры и искусства. Вокруг нее на почтительном расстоянии стоят зеркальные небоскребы. Удачно, считаю, стоят. И вид не портят, и не жмутся друг к другу, выделяясь на фоне лачуг нищебродов, как известногде.
Не спеша добрели до темных и узких переулков старого города.



Там, шарахаясь от громкого мата из заведений местного общепита, случайно оказались в уютнейшем месте со старорежимным интерьером. Повсюду – хрусталь, свечи, мягкая мебель и стойкое ощущение, что здесь уже давно делают очень хорошее пиво. И действительно – подбежавший официант на ломаном французском рассказал, что только что вызрел их лучший сезонный сорт. И как раз к нему отлично подойдут вкусный стейк и не менее вкусные вареники. Вода уже кипит и они будут готовы с минуты на минуту. Вареники подадут первыми.
Именно то, что нужно! Задержались в заведении на несколько часов – пиво оказалось отменным. Про мясо и вареники – тоже была чистая правда.



По ночной Варшаве гуляли в отличном настроении. Вокруг бесновалась молодежь – пили стеклоочиститель, бехеровку, воду из луж и визжали в переполненных кафе. Была суббота. Польские менеджеры среднего звена изо всех сил старались, чтобы она не прошла напрасно. Правильное, считаю, устремление.
Захваченный бодрым ритмом европейской столицы, протиснулся в первый попавшийся бар. Держась за стойку руками, чтобы не оттащили, спросил: «какое пиво есть?». Ответ – поразил: «за 2 злотых, за 3 и за полтора». Понял, что диспута о вкусовых достоинствах и сортах – не получится. Под укоризненным взглядом madame взял по кружке каждого и попытался выпить.
Будучи человеком практическим, обычно выпиваю все, что купил за деньги. А тут – сделав пару глотков, почти возненавидел пиво, злотые, Варшаву, молодежь и Европу в целом. Просто какая-то апатия в жидком виде. Такой дряни не приходилось пить со времен популярности пивоподобной взвеси «Камские зори». Оставил пиво. Погружение в ночную жизнь не удалось.



VI.

Проснулись с первыми трамваями, когда утро еще свежо и прозрачно. В надежде романтично позавтракать в одиночестве, спустились в кафе. А там уже вовсю завтракали поляки. Некоторые – не по первому разу, а кое-кто уже обедал. Своеобразный режим у людей.
После плотного и сверхкалорийного польского завтрака впал в привычную паранойю – придирчиво осмотрел мотоцикл. Прыгал вокруг в поисках течи масла, отвалившихся болтов, шурупов в колесах и со значением смотрел в фары. Обнаружил, что колесо снова спустило. Решили осторожно доехать до ближайшего сервиса.
Ездить по утренней Варшаве в воскресенье в поисках автосервиса – любопытно. На дорогах – пустынно, а во дворах домиков на окраинах угукают неведомые птицы. Хотя там вполне могут угукать и сами поляки. Вместо того, чтобы работать в автосервисах. Все места, где можно было починить колесо – были закрыты. Католический шалом шабат, туды яво в качель!
Пока метались от одной запертой двери до другой, незаметно отъехали от города. Ближайший шиномонтаж находился, по данным навигатора, в 40 километрах. И только я собирался открутить газ в заданном направлении, как почувствовал стремительное занижение посадки.
Колесо мягко, но уверенно сдулось. Мотоцикл замер на фоне мирного и безлюдного фермерского пейзажа, что так радует глаз при въезде в Польшу.



Ах ты ж, тутенгесский джаляб! Начал рыться в кофре – добыл отвертку, шило и полоску сырой резины. Вооружившись до зубов, начал дико затыкать зияющую дыру в шине. Вроде получилось. Теперь следовало колесо надуть. Побежал вдоль трассы в ближайшую деревню на поиски насоса. В ажиотаже забыл снять защиту, поэтому бежал с полной выкладкой, прижав к груди шлем. Припекающее солнце усиливало сходство с армейским аттракционом «марш-бросок».
В ближайший поселок вбежал пунцовый и злой. Вид мой был настолько красноречив, что по-воскресному радостно лающие собаки вынуждены были замолчать. В крайних домах с грохотом захлопнулись ставни. Воцарилась тревожная тишина. Не успел спрятаться только пожилой таксист, который сказал «здравствуйте» по-русски. Потом повторил по-польски и по-немецки. Видно было – все еще сомневается в моей национальности. Наличие такого образованного человека в непростой ситуации вселяло надежду.
Поляк оказался очень отзывчив и выдал насос. Сообщил, что русский учил в школе. Разговорились. Дед рассказал, что прожил долгую, непростую жизнь и точно знает, что социалистический лагерь следует начать восстанавливать немедленно. Ибо это – лучшее, что случалось с Польшей в новейшей истории. Шепотом также добавил, что НАШИХ в поселке – много. Настроение – ровное. Желают счастья и здоровья всему братскому русскому народу и товарищу Путину лично. Все желают. Кроме пани Ядвиги, из дома №6 — к ней впоследствии нужно будет присмотреться особо.
Накачав колесо, попрощались с доброжелательным таксистом и выдвинулись в сторону Бреста. Недалеко выдвинулись. Через десяток километров колесо сказало «ш-ш-ш…». Внешний осмотр показал, что отсюда мы так просто не уедем. Дыра расширилась до пугающих размеров. Резиновых полосок больше не было. Хоботок от насоса я забыл дома. Кутакбаш, ом сыктым! И по известной польской традиции починка чего-либо в воскресенье исключена. Воздал руки небу с громким вопросом: «за что?!?».



Ответ – получил, выводы – сделал. Но колесо было по-прежнему сдуто. Вокруг – воскресенье и тишина, ухоженные поля, пронзительно синее небо и свежий, но теплый ветер, доносящий с полей дивный запах разнотравья. Стали изучать окрестности и в отчаянии тыкать в навигатор. Открытый шиномонтаж теперь был на 110 километров восточнее, в районе Тересполя. Ближайшие эвакуаторы по телефону отвечали, что в воскресенье в Польше лучше вообще не выезжать никуда. Так как они, эвакуаторы, не работают и очень пьяные. Начиная с субботы.
Стал искать, как можно завершить уровень и вернуться к последней сохраненной игре. Например, в одну из пражских пивных. Туда, где отменное танковое пльзеньское радует свежестью аромата и приятной горчинкой. Туда, где заказываешь небольшую кружку и не думаешь ни о каких колесах. Берешь ее за прохладную стеклянную ручку, подтягиваешь по столу к себе, и…
Пивные галлюцинации развеял паренек с собачкой, вышедший из домика, напротив которого мы остановились. На домике значилась вывеска: «Moto-Sebastian». Это мы удачно встали — парень оказался владельцем единственного в округе мотосервиса. Как нетрудно догадаться, звали его Себастьян. Только без Мото.
Обсудили Польшу, воскресенье, колеса. Себастьян сказал, что обязательно поможет. Но завтра. Когда можно будет купить хоть какую-то шину. Оставили мотоцикл у него и отправились в соседнюю деревню, где по непроверенным данным должен быть открытый по воскресеньям отель. Повезло – открытый отель там был. Но в нем бушевала свадьба. Или свадьбы. Точнее определить не смог – сложно что-то разобрать в толпе, пляшущей во всех свободных помещениях под различную музыку.
Постояли в разных частях отеля, пытаясь привлечь к себе внимание. Безрезультатно. Помог только старый испытанный способ – присесть посреди зала с танцующими и размотать одну портянку. При этом необходимо сделать вид, что сейчас размотаешь вторую.
Свадьба сразу остановилась. От толпы невест отделилась самая нарядная и поинтересовалась, чего мы, собственно, не танцуем? Объяснили, что по целому ряду уважительных причин сил на танцы у нас сейчас нет. Нам бы – чистый уютный номер с морозно-свежим бельем, теплый душ и пару запотевших бокалов отличного польского пива.
Понимающе кивнув, тетенька ненадолго исчезла в толпе и вернулась с ключом от номера системы «полулюкс». Начала было говорить нам что-то про запотевшие бокалы пива… Но тут сельская самодеятельность очнулась от портяночного ступора и грянула польский вариант шлягера «А свадьба пела и плясала». Публика снова начала дико угорать, и понять, с кем из невест мы только что разговаривали стало решительно невозможно.
Протиснулись мимо чужого праздника в номер с целью отдохнуть и перегруппироваться.
Номер оказался огромным и чистым. Из окна открывался убаюкивающий вид. Мирно шелестела кукуруза, мемекали чистые козы и озабоченно жужжали пчелы.



Не давал покоя только ряд вопросов:

— найдется ли подходящая шина?
— удастся ли когда-нибудь отсюда выбраться?
— какого типа корову будем брать, если придется здесь застрять на несколько лет?

Переговоры с madame о цвете нашей будущей буренки зашли в тупик — я не мог себе представить корову «охряно-персикового» оттенка. Непременно с бантом цвета морской волны на хвосте.
Детали отложили на потом. Решили выбраться из отеля и осмотреть окрестности. Технические проблемы – не повод отлынивать от выполнения туристического минимума. Достопримечательности, как известно, есть везде.
Одел неброскую футболку, взял кастет (на всякий случай) и мы вышли на главную улицу.
О жизни на селе у меня сложились очень однобокое мнение. В детстве родители часто отправляли меня к бабушке. Чтобы я там босиком по земле, на свежем воздухе… и прочее, по-родительски мифическое. Выйдя впервые на тихую деревенскую улицу, я сразу же получил в глаз от соседского мальчишки. «Чтобы подружиться» — прокомментировал он. И тут же предложил бежать на пристань – багрить лодочными зацепами купающихся дачников. «Значить, он такой плывет на спине, а ты его за башку! Багром-то! Хоп! И ловчее, ловчее его подтаскивай, чтобы кровь рыбаки не заметили» — вещал мне на ухо малолетний естествоиспытатель.
Представилась вполне цельная картина, которая с каждой поездкой обрастала новыми, ужасающими подробностями деревенского быта. Песни Сектора Газа с тех пор слушаю с полным пониманием предмета. А за персонажей из рассказов Василия Шукшина переживаю строго со стопариком. Очень уж ярко представляется то, о чем написано.
Так вот, в польской деревне оказалось все по-другому. Сразу же отметил отсутствие привычных изгородей. Из них удобно бывает выдрать штакетину для закрепления результатов дискуссии с местными. Заборы – в основном кованые, за ними – ухоженные газоны, фруктовые сады и аккуратные разноцветные домики. На улицах – никого, единственное сельпо — закрыто. Дискотеки в деревне тоже не оказалось. Что вообще странно. А где они дерутся тихими и звездными осенними ночами?
Посетили единственный местный памятник – воинам Красной Армии, отдавших свои жизни за свободу этой деревни в 1944м году. Памятник – старый, но ухоженный. У подножья – свежие цветы. Правда надпись – загажена. Очевидно – проделки пани Ядвиги из дома №6.



Вторая (из двух) достопримечательность – старинный костел. Дошли до него в надежде увидеть население со всей округи. Должны же они где-то собираться по воскресеньям, раз в автосервисах – такое запустение. Но нет. У костела паслось всего с десяток истых католиков. Ксендз с трибуны распевно твердил что-то на латыни. Опасаясь, что на нас снова накричат, костел покинули.



В раздумьях дошли до необычно открытого в воскресенье вечером кафе. Название – удачное: «Все свои». Там нам подали жареные вареники со шпинатом и сыром. И конечно – духмяное местное пиво. Все без изысков, но очень качественно и вкусно. Устроились ужинать на веранде в компании местных фермеров. Обсуждали качество кормов и преимущества настоящих каминов. Ибо только перед настоящим камином уютно сидеть со стаканом бимбера промозглыми ноябрьскими вечерами и глядеть на живой огонь. Поймал себя на мысли, что вполне сносно понимаю и говорю по-польски. Вероятно, необходимость решать проблемы помогла совершить невероятный лингвистический прорыв. Хотя мне больше нравится думать, что отсутствие проблем в общении связано исключительно с желанием человека быть понятным. Неважно, на каком языке.
Вечерело. Кружки с пивом отбрасывали резкие длинные тени. На шумящем неподалеку шоссе стаями проносились мотоциклисты в сторону Варшавы. Очень захотелось в дорогу.



VII.

С утра пораньше помчался выяснять – удастся ли починить мотоцикл хотя бы в этом году. Утром деревню было не узнать – в поле старательно урчали тракторы, на улицах – деловая суета. Наверное, такой деревенская жизнь тоже имеет право быть. Несмотря на воскресное запустение.
Себастьян тоже вовсю трудился. Сказал, что шину заказал – скоро привезут. Он ее поставит и заедет ко мне в отель, как все будет готово. Спасибо ему большое – в обед мы уже не торопясь катились в сторону границы с Белоруссией.
Удивительно, насколько иначе воспринимаются одинаковые, пряничные польские деревушки, стоит застрять в одной из них и поближе рассмотреть – что там и как. Только начал развивать по-чеховски неоднозначную мысль «везде люди живут», как оказались на погранпереходе в Тересполе. Искал очередь подлиннее, чтобы ее объехать. Не нашел. Пришлось сразу подкатить к свободному пропускному пункту. Изучив документы, белокурая пограничница поинтересовалась – много ли денег у меня осталось?
От граждан при исполнении я такие вопросы не люблю. Поэтому убедительно соврал, что совсем мало денег осталось. Почти нет. Вывернул карманы и показал две купюры по 1000 рублей с Лениным. My sami nie są lokalne, idziemy do miejsc świętych. Opona – swołocz, и все такое…
Интересовалась блондинка моими деньгами не просто так. Мы превысили количество дней нахождения в Евросоюзе и нас обязательно нужно было оштрафовать. Сумма штрафа в цивилизованных странах всегда зависит от количества денег у пересекающего границу. По итогам переговоров я расстался с купюрой в 50 евро, якобы случайно прилипшей к подошве.
На белорусской стороне границы мы оказались уже поздним вечером. Все планы были нарушены. Дубасить в Москву за свежей порцией проблем не хотелось. Тем более в ночи. Медленно поехали вдоль Бреста, планируя ближайшее будущее. Странно, но на этот раз день города никто не праздновал. Решили посмотреть – как они тут, без дня города?
Времени на эксперименты с гостиницами не было – поехали искать логово комаров и белорусских энергетиков. То самое – из первой серии. Навигатор упорно отказывался понимать ориентиры вроде «ну там еще дерево такое лохматое. Даже два. И розовый домик». Попробовал найти по памяти – доверившись рефлексам. Руки то – должны помнить! Получилось не очень. Руки – ничего не помнили. Заблудился среди мелких улочек.
Когда в Бресте нет дня города – улицы пустынны, на дорогах – почти никого и даже мотоциклисты куда-то попрятались. Спросить дорогу было не у кого и мы остановились среди разломанной улочки у закрытого ларька типа «батискаф». Я в таком работал охранником в студенческие годы и точно знаю – без намерения купить водку к нему лучше не подходить. В растерянности развел руками и заготовил несколько вопросов всевышнему…
Но тут сзади услышал визг тормозов. Рядом эффектно возник радикально черный BMW модели «бумер». Из машины выбрался парнишка в спортивном костюме с характерной стрижкой и сбитыми кулаками. Очень спортивного телосложения. В контексте ларька-батискафа я заподозрил неладное – а ну как незаметно произошло смещение во времени лет на двадцать назад?
Стал вспоминать наиболее удачные ответы на вопросы: «с какого я района?» и «чего я такой дерзкий?». Однако браток хотел просто помочь и узнать – не случилось ли чего. Подробно объяснил, как добраться до логова энергетиков и куда еще не поздно сходить в сгустившихся сумерках. Очень кстати.
Гостиница оказалась совсем рядом. Поздоровавшись с комарами у крыльца, заселились в номер.
После европейских комнатушек номер показался гигантским. Вообще, заметил, что двигаясь на восток есть простой способ понять, насколько успел выпасть из отечественного контекста. Вот, например, если недоумеваешь, что в отелях просторно, а еда – неоправданно мерзкая и дорогая… Или если кажется диким, что девчонки в драных джинсах при помощи балеток изображают утиную походку, можно считать – хорошо отдохнул. Пора снова привыкать к родным реалиям. В том числе к идиотским.
Выскользнули в вечер – прогуляться по пешеходной улице. На удивление, вне праздника городской уклад – все тот же. На скамейках под гитару поют дворовые песни, и бабушки несут дозорную службу у подъездов. Все та же душевная атмосфера небольшого города, где все друг друга знают, здороваются на улицах и долго беседуют, рассказывая последние новости. Без суеты. Обстоятельно и с удовольствием.
Пиво, правда, до сих пор делают из аспирина, хлористого аммония и жевательной резинки. При полном отсутствии крафтовых хипстеров непонятно, кто его тут покупает. Надеюсь, эта столичная мода на так называемую необычность улетучится сама собой.
Памятуя про суровый нрав местных комаров, в номер возвращались, стараясь сильно не шуметь. Разбудишь хоть одного – бессонная ночь обеспечена. Но оказалось, что администрация гостиницы даром времени не теряла. Была проведена масштабная операция «антикомар». Кровососов выгнали из помещения, а на окнах установили надежные решетки. Теперь комары ищут своих жертв по старинке, на улице. Осторожно включил свет и увидел их гнусные хари по ту сторону окна. Прислушался – снаружи ни звука. Добротные стеклопакеты надежно блокируют их психоделическое жужжание. Чтобы им там, снаружи, было обиднее, станцевал победный танец 7:40.
Спалось – отлично.
Хороший город – Брест. Люблю сюда приезжать.

VIII.

Утром проснулся от стойкого и неприятного чувства служебного долга. Где-то там, за тысячу километров, ждала изнурительная, непосильная работа. Пришлось собраться и ехать.
Дорога от Бреста до Москвы – замечательный способ погрузиться в свои мысли, плывя между бескрайних полей и пряно пахнущих разогретых сосновых лесов. Впасть в задумчивое состояние не удалось – мерещилась пробитая шина, капающее из двигателя масло и прочая техническая дребедень. Но двигатель работал ровно и уверенно, новая шина радовала цепкостью в плавных, интересных поворотах смоленской области. Все было хорошо.
Ближе к Москве стали попадаться быстрые и сверхбыстрые грузовики. Они гонялись друг с другом как дети, блокируя всякое разумное движение. Явно везли партию галоперидола для москвичей. Но, судя по дорожному хаосу на подступах к столице, грузовики с задачей не справляются. Тут нужен галоперидольный трубопровод. Непременно в сочетании с карательной психиатрией.
Длинный день решили закончить, съев по сочному гамбургеру в известном месте. Уселись за столик в знакомой обстановке… И тут вдруг все стало понятным и простым. Суровые на вид байкеры парами и поодиночке смотрели старое смешное кино. Очевидно, уже не первый десяток раз. Громко предвосхищали особенно интересные моменты. За спиной шумела городская жизнь, над головой темнело огромное чистое небо, а гамбургер был очень вкусный.
Нахлынули приятные в своей свежести воспоминания о только что завершенной поездке. Вспомнились сразу все приключения. Но главное – все те случайные люди, что приходили на помощь в самый нужный момент. Внутри разливалось огромное чувство благодарности к ним и уверенность, что в мире все еще осталось место для нормальных человеческих отношений.

За сим, Провидению я препоручаю вас, и заклинаю: остерегайтесь выезжать в Польшу в воскресенье, когда силы зла властвуют там безраздельно.



Итого: проехали насыщенные 4 500 километров за 150 000 рублей – во многом благодаря проколотому колесу.