Призрак из Йермо

В долгих поездках компанию мне обычно составляют выхлопные трубы и двигатель моего мотоцикла. Путешествие на двух колесах для меня — не про медитативное состояние. В моих мотоциклах вот уже много лет стоят магнитолы, но я ими не пользуюсь, никогда не включаю. Вместо этого я прислушиваюсь к своему байку. Я слушаю, что мне говорят ремень, выхлоп, цепь и клапана. Я хочу знать, как там мой мотоцикл, что с ним творится. И он разговаривает со мной. Хотите совет? Всегда прислушивайтесь к своему байку, когда он говорит с вами.

Брент изучил дорогу из Даго в Вегас вдоль и поперек. Четыре с половиной часа, полет по прямой на Шоссе 15. Хоть Брентон и был типичным парнем из Южной Калифорнии, отдыхать он предпочитал на Стрипе. В Лас-Вегасе всегда можно было повеселиться от души: стриптиз-клубы, пип-шоу, казино, вкусная еда и поездка по пустыне. Вместо того, чтобы лететь самолетом или поехать на машине, Брентон сел на свой 1993 Softail Custom.

Брентон ездил на мотоцикле не так уж и долго, всего около четырех лет. Он всегда был очарован байкерским стилем жизни и начал с ’77 FLH, а потом перешел на Softail. Ребята из Moreland Choppers обслужили мотоцикл по технической части, а также удлинили переднюю часть. Дополнительный стиль байку придавал новый руль ape hanger высотой 40 см.

Когда Брентону хотелось зажечь, дорога по 15-му в Лас-Вегас была идеальным вариантом, чтобы проветрить голову. Как и многие мотоциклисты, которые ездят далеко, Брентон использовал это время, чтобы подумать о жизни и подвести какие-то итоги. Как идут его дела? К чему он идет? А что, если бы он пошел другим путем? Иногда он зацикливался на упущенных возможностях. Такие мысли он оставлял исключительно для долгой дороги.

Брентон обычно останавливался для быстрой заправки на полпути к Вегасу, в пустынном поселке Барстоу, единственный смысл существования которого заключался в том, чтобы ты мог влететь там на штраф за превышение. Следующий пит-стоп он делал в городке названием Бейкер, родине “самого большого в мире термометра”, температура на котором обычно колебалась возле тридцати пяти, а то и взлетала под сорок.

После насыщенных выходных в Лас-Вегасе Брентон решил ехать обратно налегке. На улице было под сорок. Поскольку нормальных кофров у него не было, он отправил свою одежду обратно в Сан-Диего через UPS. У него осталось только то, что было на нем надето: кожаные штаны, футболка и джинсовая жилетка. В куртке не было необходимости, ведь он не планировал ехать ночью. В четыре часа дня он миновал раскаленный Лас-Вегас-Стрип и должен был приехать домой до девяти.

Примерно в 15 км после Бейкера (около 90 км от Вегаса) Шоссе 15 стало больше похоже на забитую парковку, чем на автомагистраль. Брентон проехал пару километров, лавируя между рядов. Движение становилось все плотнее. Машины перегревались, люди выходили наружу и околачивались посреди дороги. Вокруг бегали дети. Двери автомобилей открывались и закрывались. Брентон прошивал пробку медленно и безопасно, чтобы в случае чего суметь быстро затормозить. Дальнобойщик рассказал ему подробности: впереди полыхала фура, а дорога была полностью перекрыта.

Брентон проехал по линиям разметки еще около 30 км, уворачиваясь от детей, животных и других препятствий. Как только он миновал место аварии, все снова стало гладко, и он на полном газу погнал по шоссе. Когда Брентон въехал в крошечный городок Йермо, после того, как его без очереди пропустили через КПП сельскохозяйственной инспекции, байк начал чихать. Мотоциклист не обратил внимания на шум, но много километров в междурядье сожгли больше топлива, чем он думал.

На следующем съезде он выкатился с автострады уже на заглохшем байке, бензобак окончательно обсох. Мотоцикл встал прямо посреди безлюдной развязки. Вокруг не было ни машин, ни заправок, ни магазинов, ни даже таксофона. Ничего, кроме грязи. Брентон чувствовал себя дураком. Он стоял на перекрестке обхватив руками голову и кричал, проклиная собственную глупость.

Он застрял в Йермо, у черта на рогах. Брентон облажался, надо было заправиться еще в Бейкере. Теперь ему нужно было найти выход из положения. Он боролся с желанием пнуть свой байк, как будто бы это могло чем-то помочь.

Затем, совершенно неожиданно, Брентон услышал голос. Он понятия не имел, откуда взялся говорящий — вокруг была только пустыня, местность открытая, и он точно не видел, чтобы кто-нибудь приближался к нему.

— Сынок, да у тебя ж бензин кончился, — сказал спокойный голос.

Старик был невысокого роста, может, метр семьдесят. Длинные седые волосы, длинная белая борода, он походил на пропитого Санта-Клауса. Рубашки на нем не было, поэтому ничего не скрывало мешковатый обвисший живот. Из одежды он, судя по всему, признавал только обрезанные джинсовые шорты. Беззубый и босой старик, мешок с костями, потягивал из бутылки Jack Daniel’s, любимый напиток Брентона, но и не подумал предложить ему глоток.

— Тут поблизости есть заправка?» — спросил Брентон.

— Восемь километров дальше по шоссе.

Брентон не находил особого удовольствия в том, чтобы так далеко толкать Softail. Тогда старик рассказал ему о паре, которая жила примерно в километре от шоссе. Они могли бы помочь, но Брентону придется идти туда одному. Видимо, старик не очень хорошо с ними ладил.

Брентон заблокировал мотоцикл и отправился в путь. Когда он обернулся, чтобы поблагодарить старика, того уже и след простыл. Вокруг не было ни деревьев, ни кустов, ни зданий, старик исчез так же таинственно, как и появился. Куда же он мог пропасть? “Что за чертовщина?” — подумал Брентон.

Брентон был с похмелья. Здорово повеселился накануне вечером. Вдобавок ко всему, он был злым и уставшим. Брентон не особо верил в паранормальные явления, но теперь он застрял в пустыне и разговаривал с призраком, который потом просто исчез. Странно все это.

Брентон направился по дороге к дому. В запыленном дворе он заметил крупного человека. Парень в комбинезоне был огромным, под два метра, здоровенный и толстый. Он пил бог знает что из глиняного кувшина литров на десять. Его жена, без передних зубов, сидела на крыльце. Во дворе стоял пикап, в кузов которого были свалены чьи-то пожитки. Все ясно, йермовские колхозники.

Брентон подошел и протянул руку в знак дружбы.

— Скажите, а поблизости есть заправка? Я тут встрял совсем недалеко, на дороге. У вас, ребята, случайно нет лишнего бензина? Я заплачу.

Мужчина почесал яйца и задумался.

— Ну, я, наверное, могу откачать немного из пикапа.

Его жена (предположительно) пробормотала, что сливать бензин в Калифорнии запрещено законом.

— Заткнись, — мужчина крикнул на женщину. Затем он повернулся к Брентону. — Ладно, но тебе придется отсасывать бензин самому. У меня эмфизема.

Когда мужчина вытащил шланг и канистру из своего пикапа, Брентон признался, что арканзасский метод для него в новинку.

— Забей, — сказал мужчина. — Сам разберусь.

Присосавшись к шлангу, мужчина поперхнулся с полным ртом бензина. Топливо бешено полилось из шланга, забрызгивая его джинсовый комбинезон и выплескиваяь на землю. Мужчина неловко вставил хлещущий шланг в канистру и быстро наполнил ее. Пока он откашливался и хрипел, Брентон изо всех сил старался не рассмеяться — парень, в конце концов, делал ему одолжение.

Брентон предложил мужчине двадцать баксов за бензин, канистру и хлопоты, и, после долгих настойчивых уговоров, тот согласился взять деньги. Надо было возвращаться к мотоциклу, но Брентон замешкался. Черт, он чуть не забыл, ему нужно было кое-что спросить у этого парня.

— Скажи, а ты знаешь что-нибудь о маленьком старичке с длинными седыми волосами и бородой? Я столкнулся с ним на дороге. На самом деле, это он послал меня сюда.

Мужчина и его жена озадаченно посмотрели друг на друга и замотали головами.

— Седые волосы и борода. Хм. Так, говоришь? — произнес мужчина. — Спокойный такой, вежливый?

— Да, типа того, — ответил Брентон. — У него с собой была бутылка Jack Daniel’s.

— Похож на моего тестя, старого черта. — сказал мужчина. — Только вот он уже лет пять, как помер.

На ближайшей заправке Брентон залил полный бак и подготовился к дальнейшей дороге, он был рад убраться подальше ото всей этой чертовщины. До Барстоу, середины пути, все еще оставалось 15-20 км, а главной задачей теперь было наверстать время и побороть холод. По мере приближения к перевалу Кахон становилось все прохладнее. Когда он пролетал мимо Викторвилла (дома покойных Роя Роджерса и Дейл Эванс), температура упала до 15°C. К тому времени, когда он добрался до перевала Кахон на пути в Сан-Диего, температура опустилась ниже десяти.

Холодный ветер хлестал его сквозь жилет и футболку. Клац-клац-клац. Брентона так сильно трясло, что он боялся, как бы зубы не обломать. Он подумывал переждать ночь, но в итоге решил дотянуть до дома. Остановившись в Лейк-Элсинор, Брентон выпил три чашки обжигающе горячего кофе, слопал несколько таблеток No-Doz, достаточно взвинтил себя и набрался сил, чтобы проехать оставшиеся 110 км. Байк, судя по всему, был только за. Так что Брентон удерживал Softail на дороге до тех пор, пока его замерзшие руки почти не сдались. В 25 км от Даго дорожные работы сузили оставшуюся часть пути до одной полосы. В половину первого ночи Брентон наконец добрался до дома. Восемь с половиной часов в дороге, почти в два раза дольше обычного. После пары часов дрожания под шерстяными одеялами он, наконец, отогрелся. Завтра я уж точно, сказал он себе, рвану за кофрами и термосом. И в следующий раз, когда его байк заговорит с ним, уж будь уверен, прислушается.

В бегах

В июне 1979 года федералы запустили против нас серию рейдов в соответствии с положениями RICO: “Закона о коррумпированных и находящихся под влиянием рэкетиров организациях”. Красивое название, за которым скрывается полная хрень и ни слова правды. Федералы заявили, что наш мотоклуб действовал как организованная преступная группировка. Пытаясь поймать нас, они нагрянули в наши дома, дома наших друзей, в наш клабхаус и почти всюду, где, по их мнению, мы могли находиться. Некоторые из нас ускользнули и стали беглецами.

Цинциннати был в числе сбежавших. У него была доля в нескольких золотых приисках, расположенных в маленьком городке посреди калифорнийской “Золотой страны”. Городок тот стоял в самом конце тупиковой 30-километровой дороги, что позволяло довольно легко следить за каждым, кто приезжал или уезжал.

Однажды поздно ночью Безымянный, еще один скрывающийся от RICO, появился в городе, чтобы навестить друга, расслабиться и залечь на дно. Цинциннати был чертовски рад его видеть. Незадолго до рассвета они поехали осматривать местные достопримечательности в фургоне Цинциннати. Проведя много дней в этом районе, где было нечего делать, кроме как обследовать окрестности, Цинциннати побывал практически везде, так что он был вполне компетентным гидом.

Они проехали около 30 км, забираясь все глубже в лес, и оказались в ущелье, где провели много времени, исследуя несколько старых рудников. К полудню они направились обратно в город и по пути заметили фургоны, в которых мелькали люди с оружием. Двое беглецов быстро свернули в верхнюю часть города к ближайшему укрытию — Цинциннати знал хозяин первого дома у дороги.

Женщина, которая жила там, выбежала и рассказала им, что все местные полицейские (а также несколько приезжих) были в городе, они искали Цинциннати. Байкеры вбежали в дом и поднялись наверх в спальню, чтобы осмотреться, оценить свое положение и выяснить, что, черт возьми, происходит. Цинциннати всматривался в бинокль. Глядя на жилой трейлер, припаркованный у дороги, он заметил, что кто-то тоже смотрит на него в бинокль. Надо ли говорить, что тут адреналин накрыл его с головой.

— Кто живет в этом трейлере? — спросил у дамы Цинциннати.

— Хэл с холма. Он безобидный.

— Во сколько ты обычно встаешь?

— Да примерно в это время.

— А где ты одеваешься?

— Прямо там, где ты стоишь.

Ложная тревога. Просто подглядывающий мужик в поисках утреннего шоу. Цинциннати попросил даму не разочаровывать свой фан-клуб, что она и сделала.

Цинциннати и Безымянный запрыгнули обратно в фургон и быстро развернулись. Но вместо того, чтобы подняться в гору по той дороге, по которой они приехали, они решили двинуться по нижнему пути. Там дорога разветвлялась. Они свернули налево, так как правая ветка дороги вела к старой шахте, которую город использовал как источник воды. Примерно через три километра они спрятали фургон и сбежали вниз по склону, у каждого с собой был MAC-11 с несколькими дополнительными обоймами.

У подножия холма пролегало сухое русло ручья, по которому и пошли Цинциннати с Безымянным. Растительность смыкалась сверху, образуя туннель, по которому они шли, пока не достигли каменной стены. Должно быть, там был чертовски большой водопад, когда вода еще протекала здесь. Вечерело. Они остановились, чтобы отдышаться, и решили дождаться полной темноты, прежде чем двигаться дальше. Но отдых внезапно прервали звуки в кустах. Неужто это был кто-то из своры полицейских? По мере того, как шум становился все ближе и ближе, двое отступили глубже в тень, взяв оружие на изготовку.
Из-за угла показался маленький скунс, именно он напугал двух больших злобных головорезов. Они, не шевелясь, позволили ему пройти мимо. Двигаться дальше казалось разумным планом, поэтому они взобрались на скалу и вышли на небольшое плато. Перед ними лежал город.

— Что это за место? — спросил Безымянный.

— В душе не ебу. — ответил Цинциннати.

— Я думал, ты тут все знаешь, как свои пять пальцев.

— Я, блять, тоже так думал. Либо это мираж, либо мы попали в параллельное измерение. Я никогда не видел ничего подобного здесь.

Маленький поселок состоял из небольшого ряда аккуратных ухоженных домов, выстроившихся по сторонам грунтовой дороги. У каждого дома были кованые заборы и дорожки. Вероятно, они были построены в конце девятнадцатого века; дома определенно пустовали, и уже давно. Они прошли по улице, которая изгибалась вправо. За поворотом обнаружились постройки и вход старой шахты, которая снабжала город водой.

“Черт,” — сказал Цинциннати, — “я знаю, где мы сейчас. Мы просто зашли с обратной стороны. Чувак, тут все в порядке. Жаль, что я не побывал тут раньше”.

Цинциннати бывал в этом районе много раз, но у него никогда не было причин заходить так далеко. С того места, где они стояли, был виден город, а площадку перед ними освещал уличный фонарь. Там, куда не добирался свет фонаря, царила кромешная тьма, в которой притаился старый шахтерский склад, отличное убежище. Но в дальнем конце того склада была большая дыра, которая могла бы стать идеальным местом для засады федералов. Когда-то вход в этом месте закрывала громадная дверь, но ее убрали много лет назад. Темное пространство за складом практически не просматривалось из города.

Цинциннати передал все Безымянному и сказал, что если что-то случится, тот должен бежать отсюда со всех ног. Он глубоко вздохнул, стиснул зубы и пошел. Его не очень-то нравилось разгуливать у всех на виду. Цинциннати был убежден, что в любую секунду его худшие кошмары станут явью. Когда он миновал склад и попал в любящие объятия темноты, он глубоко, с облегчением, вздохнул и повернулся, чтобы жестком подозвать Безымянного.

Когда он повернулся, его приятель был уже прямо за ним и чуть не врезался в него. Это так напугало Цинциннати, что он чуть не обосрался. После еще нескольких приключений, таких как распутывание волос Безымянного, зацепившегося за ветки дерева, они сделали полный круг и подошли к дому женщины, которая ранее сообщила им об облаве.

Кто-то нашел их машину и припарковал ее чуть выше по дороге, откуда открывался прекрасный вид на весь город. Хозяйка дома все еще была там, и у нее были новости. Пятьдесят или шестьдесят копов прибыли в город и перекрыли все выходы. Они даже дошли до того, что остановили школьный автобус и обыскали его.

Оказалось, что даме Цинциннати удалось сбежать. Какие-то ребятишки спрятали ее в маленькой хижине, в самом центре города, прямо под носом у федералов. В тот день федералы расклеили по всему городу плакаты о розыске, предлагая вознаграждение в размере $10000 долларов за любую информацию, которая приведет к поимке Цинциннати. Дети срывали плакаты так же быстро, как федералы из наклеивали. И пока полицейские сходили с ума, гоняясь за одними детьми, другие сумели провести даму Цинциннати в ее убежище. Она ждала его указаний, прежде чем что-то предпринимать. Через несколько часов большинство полицейских уехали, но в городе на всякий случай оставили помощника шерифа. Цинциннати пробрался к хижине, где дама ждала его.

В доме рядом с хижиной в тот вечер отмечали свадьбу. Все пошло наперекосяк, жених упал и сильно порезал руку. На свадьбе был еще один здешний друг Цинциннати, капитан добровольной пожарной охраны и по совместительству водитель скорой помощи. Помощник шерифа, который также присутствовал на свадьбе, заявил, что рана не была достаточно серьезной, чтобы гонять скорую помощь в Невада-Сити, что в 55 км вниз по извилистой дороге.

Друг Цинциннати не согласился и напомнил помощнику, что раз уж тот остался здесь единственным представителем власти, то был за все в ответе и был обязан позаботиться о пострадавшем. Друг Цинциннати пошел за машиной скорой помощи, но сначала отправил нескольких детей в убежище Цинциннати и Безымянного с сообщением: им надо валить, как только они увидят, что скорая помощь с единственным оставшимся законником направляется вниз по склону.

Как только в скорую погрузились жених с невестой, машина отправилась в путь. Примерно в километре позади ехал автомобиль с Цинциннати, а за ним в своем фургоне держался Безымянный. Когда скорая повернула на запад к больнице Невада-Сити, Цинциннати и его друг отправились на восток, в безопасное место, чтобы и дальше скрываться от полиции.

Длинная дорога домой

Из женщин часто получаются лучшие мотоциклисты, чем из мужчин, потому что их рефлексы быстрее. Но в конечном счете все зависит от особенностей конкретной женщины и ее опыта. Когда случается что-то незапланированное, обычно они реагируют быстрее. Вот почему женщины довольно успешно выступают в гонках на драгстерах. Их реакция позволяет им стартовать быстрее мужчин. У меня когда-то была старушка, которая занималась драг-рейсингом, и она так лихо обгоняла парней со старта, что они не могли в это поверить. Даже если бы у них были более быстрые байки, то шансов все равно не было бы. Она ездила на Sportster с мотором увеличенного объема (1460 cc), и довольно скоро гребанные парни перестали на ней гоняться. Они думали так: “Если я выиграю у нее, то я всего лишь выиграю у девушки. Если она меня побьет, то меня побьет девушка”. Для нее ситуация была заведомо проигрышная. Если она ездила херово, то над ней насмехались; если же она фигачила как чемпион, то мужчины начинали морозиться. Кому ж хотелось, чтобы его заткнула за пояс девушка на Harley?

Дебби была очень высокой, длинноногой женщиной. Ее парень, Джексон, ездил на мотоцикле и был сложен как профессиональный лайнбекер. Джексон был потенциальным однопроцентником на ’69 Shovelhead с маленьким баком от Mustang и suicide clutch. Дебби и Джексона сложно было назвать идеальной парой для езды вдвоем. Поскольку Дебби была такой высокой, а Джексон — большим и широким, им редко удавалось получить удовольствие от дальних поездок. Как и многим девчонкам, Дебби вскоре надоела роль второго номера. Ей нужен был собственный мотоцикл.

Дебби знала, что если она когда-нибудь решится осуществить свою мечту о мотоцикле, то ей придется делать все самой, тратить время и деньги. Учиться ездить тоже надо будет самостоятельно и, скорее всего, втихаря. Дебби ждала подходящего момента, чтобы попросить Джексона разрешить ей взять его байк и прокатиться вокруг квартала.

В конце концов, однажды ночью Джексон облажался и так погано поступил с Дебби (другая девушка, как обычно), что у него перед ней нарисовался должок. Когда она попросила покататься на байке, Джексону оставалось только бурчать себе под нос и бросить ей ключи от Shovel.

Дебби пару раз проехала вокруг квартала без происшествий. Потом она позвонила своей лучшей подруге Жанетт и предложила ей вместе прокатиться по окрестностям. Парень Жанетт, в отличие от Джексона, поддерживал энтузиазм своей старушки относительно мотоциклов. Ему эта идея нравилась так сильно, что он построил для Жанетт потрясающий оранжевый трайк с огромными шинами и хромированными дисками из старого Panhead. Жанетт, под стать своей технике девушка красивая и яркая, привлекала к себе много внимания, когда каталась на трайке по городу. Девушка и ее трехколесный монстр регулярно приезжали на Oakland Roadster Show, где пользовались популярностью. Ездить на трайках было опасно для всех, даже для умелого мотоциклиста, каким была Жанетт. Они часто переворачивались. Когда она каталась с другими байкерами, трайк всегда, без исключения, замыкал колонну. Жанетт тщательно следила за тем, чтобы давление в шинах было как можно ниже, чтобы эта чертова штуковина не подпрыгивала от малейшей выбоины или мусора на дороге.

Жанетт и Дебби решили прокатиться вместе, пока солнце не зашло за горизонт. Жанетт была в восторге от того, что могла теперь ездить с другой девушкой. Когда они повернули за угол, обоим стало понятно, что парой кварталов дело не ограничится. Они собрались прошвырнуться по окрестностям и вернуться домой “длинной дорогой”.

Речь шла о Киркер-Пасс-роуд, двухполосной лесной дороге в нескольких километрах от того места, где жили Дебби и Джексон. Девушки ехали в прогулочном темпе и приблизились к затяжному крутому спуску в виде серпантина, который заканчивался поворотом на девяносто градусов. Каждый день Дебби без проблем проезжала это место на машине, но теперь она ехала на любимом Shovel своего парня, а для начинающего мотоциклиста дорога Киркер-Пасс казалась такой же крутой, как американские горки, и такой же пугающей, как Большой каньон.

Ну и хрен с ним! Дебби глубоко вздохнула и начала спуск. Она ускорялась все сильнее и сильнее, приближаясь к крутому повороту. Было слишком поздно давать заднюю, и Дебби запаниковала. Ее руки нервно тряслись, а ладони вцепились в руль, словно тиски. И, что еще хуже, на спуске мотор мотоцикла внезапно заглох. Перспективы были нерадужные. Без контроля над ручкой газа, с заглохшим двигателем и летящим все быстрее мотоциклом, Дебби не могла управлять скоростью спуска. Жанетт сразу почувствовала, что подруга в опасности, и сдерживала движение, широко виляя влево и вправо по обеим полосам в стиле дорожного патруля. Shovel Дебби все еще набирал скорость, и Жанетт увидела, как байк наклонился вбок. Дебби чувствовала, как ее нога цепляет поверхность дороги. Ее сердце колотилось. Она могла надеяться только на то, что когда она положит байк, он в скольжении не пришибет ее и не утащит за собой в пропасть.




Но Дебби не была дурой, к тому же инстинкты ее не подвели. В нужный момент, у подножия холма, она в последний раз выжала сцепление и переключилась. По милости богов мотор снова заработал. Мощь и инерция двигателя потянули байк назад и замедлили его. Она больше не была в свободном падении. Быстрое торможение двигателем выдернуло байк в вертикальное положение, и Дебби справилась с крутым поворотом с запасом чуть больше метра.

Дебби и Жанетт съехали на обочину. Ладони Дебби теперь были мокрыми и тряслись, ее тяжелое дыхание почти перешло в рыдания. Девушки приходили в себя в напряженном молчании. Затем, почти одновременно, обе издали громкий радостный крик. “Охренеть, подруга! Давай еще раз!”

Дебби и Жанетт завели свои мотоциклы и поехали домой. Джексон так никогда и не узнал о случившемся.

Вскоре после того, как она чуть не разложилась на Киркер-Пасс, для Дебби пришло время выставить Джексона за дверь. Она устала от его выходок и, что более важно, у нее наконец-то накопилось достаточно денег в банке из-под кофе, чтобы купить себе шикарный Harley Super Glide. Super Glide был идеальным байком для Дебби; ей нравилась низкая посадка, и управлять таким байком для нее было проще, чем более длинным мотоциклом. Через несколько месяцев на Super Glide она набралась достаточно уверенности, чтобы присоединиться к парням, с которыми дружила, в длинном мотопробеге за пределы Северной Калифорнии — в Рино и на озеро Тахо.

Езда в группе помогла Дебби стать лучше. Когда она только начинала ездить, Дебби, при всех ее знаниях и умениях, никогда не могла гнать так же быстро и долго, как ее друзья-мужчины. Держать их темп в долгой дороге было испытанием. Езда в сложных погодных условиях, под проливным дождем и в холодные ветреные дни, была еще более сложной задачей. Но при всем при этом парням нравилось ездить с Дебби. Она могла тусоваться с ними и не запариваться по поводу того, что она была единственной девушкой в группе.

В те выходные Дебби вместе с сорока другими мотоциклистами приняла участие в большом спонсируемом пробеге. Она надела свою стандартную экипировку — сексуальный кожаный топ с лямкой, переброшенной через шею. Это была ее первая поездка в такой большой группе, и когда Дебби заняла свое место в середине колонны, она впервые ощутила грозную и неукротимую силу сорока пар выхлопных труб Harley, ревущих в унисон. Ее переполняли эмоции. Дебби почувствовала себя просто великолепно, когда мотоциклисты перешли на высокую передачу, спуская с привязи волну необузданного крутящего момента.

Все шло прекрасно, пока в ее кожаный топ не залетела оса. Дебби держалась изо всех сил, пытаясь поправить топ, чтобы выгнать осу. Но чем больше она старалась, тем сильнее оса жалила ее, маленькая тварь никак не хотела улетать. В отчаянии Дебби решилась потянуть за кольцо, то есть за шнур, который удерживал топ. Она ехала быстро, сильный ветер сдул топ прямо в лицо парня позади нее. К радости приятелей, окружавших ее в колонне, Дебби проехала следующие 15 км топлесс, прежде чем они смогли найти подходящее место, чтобы притормозить и дать ей съехать на обочину. Пока Дебби рылась в своем кофре в поисках запасной футболки, один из парней успел взять свой Kodak и запечатлеть момент на пленку. Но кто из нас можету упрекнуть его в этом? Боль была почти такой же сильной, как и стыд, но Дебби на своем опыте поняла, что пчела в топике хуже, чем тараканы в голове.

Посмотреть — 2005 Big Dog Pitbull

Послушать — 20 Watt Tombstone