Путешествия

Прошлая часть нашла отклик в сердцах форумчан, поэтому я тут же приступил к написанию заключительного текста. Но пришла весна и заботы нового сезона закружили в своём приятном танце тепла. Так что, пусть и с большим перерывом, публикую финальный очерк.

Спасибо за ваши реакции, они дают силы на создание статичного повествования, в мире побеждающего видео-контента.

…

Мы в Весьегонске. Начало нового дня ознаменовалось небольшим ремонтом. Крепление резонатора глушителя дало небольшую трещину, в результате которой повышение оборотов двигателя сопровождалось неприятным звоном. Частный сварщик в гаражном кооперативе помог устранить проблему, а заодно и подтянул газовым ключом амортизаторы в самое тугое положение.



От Весьегонска до Устюжны асфальт периодически сменялся грейдером, а после дорога превратилась в шикарную трассу с новым покрытием. Учитывая наше транспортное средство, подобные шоссе дарят лишь скуку, несмотря на качество. Время замедлилось. Минута за минутой тянулось ожидание Череповца, который позволит нам свернуть с постылой трассы и пойти по правому берегу водохранилища…





Промышленный гигант остался позади. Узкая линия дороги, приятно извиваясь, снова вела нас небольшими деревушками. То и дело в редеющих лесных чащах, словно маячок, проглядывался манящий берег водохранилища. Время близилось к закату и мы, закупившись необходимой провизией, наконец-то свернули в укромный уголок. В здешних местах Рыбинское водохранилище называют морем. Временами водная гладь простирается до самого горизонта, образуя с небосводом смежное пространство, наполненное криком чаек и шумом набегающих волн.

Ускользающие лучи солнца играли на огромных валунах и бликами разбегались по набегающей воде. В какой-то момент мы перенеслись на далёкий берег Онежского озера, укрытого густыми лесами Карелии. Ассоциации. Они пронизывают нашу жизнь и словно старая плёнка пыльного Зенита отщёлкивают в голове кадры, компонуя сюжеты самым причудливым образом. Отлетевший уголёк костра, будто кротовая нора, соединяет десятилетия прожитой жизни. Детство, юность, зрелость…

Я видел сны, они о лете
О тех далёких берегах
Где крики чаек на рассвете
Где юность плещется в волнах
© Джейсон Стэйтем, поздние наброски

















Утром пришли коровы. Невидимый пастух неспешно вёл стадо по остывшему песку побережья. Остатки вечерних дров помогли приготовить кофе и мы тронулись в путь.







К вечеру добрались до небольшого городка Буй, Костромской области и заселились в гостиницу. Если обделить вниманием частный сектор, то город можно посмотреть в течении часа, в неспешном темпе. Из основных достопримечательностей — железнодорожный вокзал, который аккумулирует вокруг себя всю жизнь населённого пункта. То и дело по тихим улочкам разносится отстранённый голос оповещения о пребывающем поезде, внося атмосферу очередного перевалочного пункта на просторах нашей необъятной…











Костромской залив, что отдалил нас от реки на добрую сотню километров, остался позади. Мы снова приближались к Волге, оставляя за спиной наезженные трассы. Вдалеке, на противоположном берегу, показался Плёс, который радушно впустил нас годом ранее. Во время начала пандемии город превратился в крепость с пропускным пунктом, на котором отсекали все автомобили иных регионов. Мотоцикл же запустили без лишних вопросов, чем в очередной раз согрели душу уставших путников.










Пыльная грунтовка вела нас небольшими деревушками, плавно петляя среди желтеющих полей. Шум и суета городов не добрались до этих мест, стерев границы веков для взора проезжающих скитальцев. Старый механизм часов, сделав свой последний щелчок, остановился и лишь останки советской техники напоминают о неумолимом течении времени.





Вечер встретил нас на «большой» трассе Кострома-Пермь. Подобные асфальтовые передышки заставляют ярче переживать контрасты и подталкивают вновь и вновь свернуть с наезженных дорог подальше в глушь. Хорошенько поужинав и закупившись продуктами в деревне Якимово, начинаем спуск вдоль реки Унжа. Лес подступает ближе и былая цивилизация остаётся позади, растворяясь в пыли мотоциклетных колёс.

Свернув с дороги в одной из деревень, блуждаем мелкими тропками вдоль реки и ставим лагерь на дальнем краю свежескошенного поля. Оранжевые лучи солнца, пробиваясь сквозь невысокий ельник, начинали багреть, озаряя уходящие в даль копны сена. Безветрие. Окружающее пространство замерло и наполнилось стрекотанием притаившегося маленького мира. Время больших и опасных подходит к концу и наступающая ночь дарит укрытие крохотным голосам, слившимся в едином аккорде вечернего луга.













Прокладывая маршрут этой местности, мы наткнулись на конфликт спутниковых снимков и навигации. Всему виной таинственный мост в поселке Горчуха, что присутствует на схемах и до сих пор отсутствует на фотографиях сверху. Возвращаться назад, конечно, не хотелось бы, но и оставить в стороне дикую сторону Горьковского водохранилища мы не могли. На наше счастье мост оказался на месте, позволив перебраться на другую сторону, набирающей мощь реки.



С этого момента полотно, пытавшееся казаться дорогой окончательно сдалось и превратилось в направление. Зыбучий песок и увесистый щебень взялись за мотоцикл в полной мере, пытаясь придать ему горизонтальное положение. Мы не сдавались и километр за километром тихонько ползли всё ниже по карте.




Машины и иной транспорт будто вымерли, оставив нас наедине с лесной чащей, что изредка прерывалась очередным бревенчатым мостом. Множество лесовозных развилок то и дело вводили в заблуждение, отчего каждый десяток километров приходилось пристально вглядываться в карту.





Когда силы были уже совсем на исходе показался долгожданный асфальт. Тяжело описать вечернюю радость этого творения человеческих рук, когда утром этого же дня нетерпеливо с него съезжал. Ирония. Контрасты.

Городец встретил нас чудесной одноименной гостиницей и тёплым вечерним светом. Ещё один уютный населенный пункт в копилку личных предпочтений.
























В закатный час мы нашли живописное бревно у обрыва и под «Горит свечи огарочек» в исполнении Растеряева, смотрели, как солнце медленно падает за горизонт. В этот вечер я впервые загрустил по дому.





Утро нового дня встретило дождём. Монотонный спутник зацепился за Нижегородскую область и провожал нас до самой Марий Эл. Небесные жёны луговых мари… Есть в этой республике что-то таинственно-чарующее. Огромные многовековые сосны, густые леса и затяжные прямые бесконечных пустынных дорог…








Вымотанные тяжёлым дождливым днем, останавливаемся в придорожной гостинице. Сил на долгую прогулку найти не смогли, поэтому берём бутылочку красного и встречаем сумерки в папортниковом лесу. Становится теплей и легче.





Распогодилось. Летний зной разогнал былые тучи и над Татарстаном нависла привычная дневная дымка. Столица республики с каждой минутой раскалялась от духоты и пробок, поэтому старались проскочить её без остановок. Ставший привычным уравновешенный, созерцательный ритм движения был нарушен, погрузив нас в грохот миллионного города.

После проезда Казани, при первой возможности уходим с трассы на второстепенные дороги и останавливаемся отдохнуть на мелководье Куйбышевского водохранилища. Азовское море. Именно такой ассоциативный ряд выстраивают в наших головах картины открывшегося залива. Мы будто снова едем по неисчисляемым Екатериновкам через Ейские лиманы, пытаясь найти свой кусочек моря…








Высокий берег Волги и возросшая плотность населения заставили нас искать более укромное место для ночёвки. В течении нескольких часов мы безуспешно штурмовали различные подъезды к воде, пока случайно не наткнулись на высокую поляну среди сосен. Несмотря на крутой обрыв, решили остановиться на этом месте, так как внутренние резервы были на исходе, а солнце неумолимо падало за Волгу.

Среди леса раздался хруст. Легкая, но уверенная поступь приближалась к нашему лагерю. Из высокой травы показался вытянутый рыжий нос, который увлеченно чуял возможность наживы. Мы не первый раз соседствуем с дикими зверями, но данная ситуация явно теряла наш контроль. Лис приближался, не реагируя на громкие крики и хлопки. В какой-то момент между нами осталось пару шагов и я делаю резкий выпад с голосовым предупреждением. Зверь отпрыгивает назад, но не уходит. Бешенство, уколы, живот, больница — синонимы ситуации завели свою круговую пляску в напряженном мозгу, давая телу второе дыхание на сборы. Оставаться было нельзя.




Смеркалось. В сёлах один за одним загорались огоньки, давая жителям необходимый быту уют. Прохладный воздух набегал с реки и на травы начинала ложиться ночная роса. Несколько отчаянных попыток найти дикое место под палатку не увенчались успехом и мы буквально рухнули близ одинокого села «Белая Рыбка». Доносившийся лай собак уже не казался отрицательным фактором, давая надежду, что ночь пройдёт без посторонних гостей.

Поднялся ветер, нагоняя водную рябь на старый затопленный причал, что виднелся за краем камыша. С севера надвигалась гроза. Быстрый сбор ночлега, картошечка на углях, глоток освежающего вина… Всё… Спать…






А утром захотелось домой. Щемящее чувство тоски, подогреваемое усталостью разбитого тела, навалилось огромным комом. После одиноких тропинок Волги, раскинутых среди стареньких избушек, нарастающее обилие шума, сайдинга, железа и камня не вызывало хоть сколько-нибудь желания продолжать двигаться южнее. Как только колеса мотоцикла повернули в направлении дома, настроение пошло вверх и за несколько дней мы успешно добрались к очагу, где нас ждали три тайских чуда с мамой.

Слышен зов за чернеющей далью
И хоть нет уж былого юнца
Накрывает чужбину печалью
Это голос родного крыльца
© Джейсон Стэйтем, 2015



Но это уже совсем другая история…

Конец.