Путешествия

21-23 июля

Незаметно пролетели два дня на даче у родителей. Вечерние разговоры (наконец-то мы все снова вместе), шутки, большие и маленькие планы на незаметно ускользающее от нас лето…
Стартовать собиралась двадцать третьего в час дня, но чёс по дороге настиг уже часов в семь утра. Как сидеть на месте? Чего ждать? Ведь столько всего впереди ожидает! Только вот заныло что-то в груди, когда вся семья вышла провожать. Племяшка приволокла шлем и с гордым видом сообщила, что вовсе даже и не тяжелый (хотя в половину ее роста)). Сестра принесла куртку и поправила выбившиеся из-за ворота волосы. Родители все спрашивали не забыла ли я чего. А дождевик взяла? А камеры? Паспорта? А голову не забыла?)
Со всеми быстро распрощалась и потихоньку катясь до поворота улицы, все смотрела в зеркало на них, сгрудившихся возле ворот, таких старых и знакомых. Каждый пожелал мне удачи, каждый по-своему.
Погода хмурится и дождит местами, но даже в этом тусклом свете, под серым нахохленым небом, подмосковные леса прекрасны. Такие они все родные, такие знакомые, так бесконечно дорог мне их влажный сумрак и запах. От времени года такой переменчивый, но всегда свежий и узнаваемый.
А кусочек домашнего уюта всегда со мной — сверху на черной сумке толстый слой кошачьей шерсти. Это потому что коту очень нравится дрыхнуть на моте (я тоже иногда так делаю, мне тоже нравится)) Кошаня же почуяла, что я ее дней на сорок брошу и на прощание поточила когти о седло. Теперь каждый раз вспоминаю об этой засранке, стоит к моту подойти)
Весь день меня кропит легким дождичком, что, впрочем мало расстраивает. Я всем существом впитываю влажность и прохладу, наслаждаюсь ею. Уже завтра мне в Саратове обещают +30, а потом еще несколько дней по выжженому солнцем Казахстану, и +40 в Худжанде и Душанбе. Ух, на весь год нагреюсь, будет что зимой повспоминать)
Ночлег у меня сегодня в Мокшане в дешевеньком мотеле. Останавливаюсь рано, потому что я наконец-то живу, и мне наконец-то опять есть о чем писать.

24 июля
На подъезде к Саратову дождик и вереницы маленьких хищных птиц. Сидят себе качаются на проводах вдоль дороги, наблюдают за нами людьми, куда-то вечно спешащими. Впрочем, дела мои не слишком-то их занимают. Они все больше о хлебе насущном помышляют — о сбитых фурами воробьях да лисах, раскатанных в колючие лепешки ежиках, и прочих вкусностях.
А дорожники как всегда умеют взбодрить — налить на дорогу расплавленного гудрону и пустить по нему машины. В сочетании с дождем — непередаваемые ощущения!))
От хмурого косматого неба сегодня ни света, ни радости. Зато всю дорогу мне улыбаются бесконечные поля подсолнухов. Они такие яркие и теплые, что кажется подсвечивают все вокруг.
За городом Марксом нашла палаточный кемпинг на самом берегу Волги. Вечер на берегу великой реки перед засушливыми просторами Казахстана мне сильно импонировал, потому за день проехала всего триста километров. Когда еще придется поплавать?
Кемпинг очень порадовал удобным подъездом и просторными уютными площадками, отгороженными друг от друга густым подлеском. Лес здесь смешанный из дубов, кленов, вязов и тополей. А у самой воды на серо-желтом песке с подмытыми корнями ивы трепещат серебристою листвою. И я в этих корнях, как в кресле. Млею на солнце и ловлю волосами прохладный мягкий речной бриз. Тепло, блестит на солнце вода, и ветер шумит в кронах, и кружевные тени на песке вокруг.
Окрест моей палатки скачут стайки воробьев и мелких пичужек. Малявки не пуганые, почти ручные — кружат вокруг на расстоянии вытянутой руки и шуршат по пакетам в поисках вкусненького.

А к вечеру улегся ветер с реки, и волна утихла. Осталась только мелкая рябь, а в ней отблески вечернего теплого света в разрывах серых облаков и тени суетящихся над рекой маленьких чаек. Я же валяюсь на берегу и впитываю тишину, которой мне так не хватает, зарываясь зябнущими ногами в не остывший еще песок. Иногда мимо, на фоне высокого противоположного берега, громко рычат моторки, эту самую тишину разрывая. Очень я их за это не уважаю…

25 июля
Организьма моя вредная активно желала праздника и потому, видать решила проснуться в час ночи и не засыпать больше. Это потому что меня нынче накрыл тридцать второй день рождения.
В качестве подарка судьбинушка позволила мне не разложиться на раскисших, по случаю ночного дождя грунтовках. Гармиша же, вражина пиндостанская все пытался меня с асфальта увести на тропинки, петляющие по кустам. Считает, что если его на эндурика повесили, можно теперь вместе с ним по козьим тропам прогуливаться и тонуть в лужах. Ох и приласкаю я тебя кувалдой, друг мой.
Выбираюсь на трассу – над Марксом солнце и голубизна, над Энгельсом темно-серая туча. Посверкивает и погромыхивает. Повздорили старички должно быть… А между ними я и много-много желтого на полях. Бликующие на солнце лужи, запах близкого дождя и сладких теплых подсолнухов. Иихха! Что за утречко! Сбежала от дождиков в сторону границы с солнечным Казахстаном.
Проход границы со страховкой заняли меньше часа. Там все как всегда — все те же вопросы праздно любопытствующих, все так же приглашают, кто в гости, кто сразу замуж.
Покружив по Уральску в поисках обменниуков, купила тенге, и выдвинулась в сторону Жымпиты. На полпути свернула вправо в степь и здесь в сухой степной траве, свила себе гнездо на ночь.
С заходом солнца улегся, наконец горячий ветер и снизошла на степь долгожданная прохлада. Теперь ничто вокруг не движется, только лишь машины вдали. До меня долетает лишь еле слышный шум. Река-дорога влечет людей к цели, или возвращает домой, а может просто позволяет кататься по себе взад — вперед, даруя ощущение прохлады и полета.
А я перестала уже быть частью этого движения. Я выпала из суеты дорог, осела маленькой незаметной пылинкой в степи. Слилась с сухой как порох, пахучей землей и полынью. Суета не касается меня больше. Я просто есть. Я растворяюсь в сумерках, накатывающих с востока, погружаюсь в тишину, и взгляд мой тонет в звездном небе…

26 июля
Ночью какая-то козява грызанула меня за заднюю лапу, и теперь в моей правой ступне запасено не меньше стакана воды. Хорошо хоть эта слоновья лапка в бот влазит.
Пейзажи в этой части Казахстана разнообразием не радуют. Весь день вокруг меня голая степь, изредка разбавленная придорожными кустами. А вот окрестности Уральска красивы на наш русский манер и напоминают Астраханскую природу.
Езда однообразная — неплохой асфальт, не плотный трафик. Разнообразие вносят птички. Не знаю как их на латыни кличат, я же прозвала этих ребят казахскими дурошлёпиками. Размером они со скворца и окраса воробьиного. Занимаются они тем, что лакомятся трупиками своих собратьев, сбитых фурами. Зачастую через чур увлекаются, слишком поздно взлетают и сами становятся чьим-то обедом.
Заехала мимоходом в Актобе, купила симку. Местные ездят нагло и страшно. Прям как мотоциклисты в Москве. А в шаурму тут пихают жареную картошку — сплошное безобразие))
В Карабутаке на заправке старый узбек, выслушав про маршрут, сказал, что у меня мужское сердце. Насчет сердца не знаю, по мне так очень даже жеское, со всеми его недостатками и достоинствами, но звучит это куда как лучше, нежели стальные колокольцы.
Дело меж тем движется уже к закату, а степь возьми, да и превратись в холмистую песочницу, местами поросшую саксаулом. А кто станет в одно лицо лазить по барханам на груженом моте? Не я точно, я боюся))
Хотя может и получилось бы потихонечку (закопаться в песок по самые крылья гы-гы), но моя крепко устала нынче. Настолько, что при съезде к кафешке не заметила ни обломков бордюра, не размешаного песка по щиколотку. Прилегла чутка.
Нашла рядом с заправкой дорихану. Тут сдают койку без душа и туалета в четырехместной комнате за 2000 тенге. Я, впрочем, в этих апартаментах одна, чему ныне и радуюсь.

27 июля
С утра выяснилось, что кафешки в семь утра еще не работают. Но нас так просто не возьмешь — кофе можно и на полу на горелке приготовить)
Место в котором я остановилась вчера это сгрудившиеся в кучу пара заправок и несколько кафешек на перекрестке дорог. В общем — караван сарай. Только что верблюды не орут. Их тут вообще нет. Вместо них кряхтят и взрёвывают в рассветной дымке фуры. А вы слышали когда-нибудь верблюжий голос? Мне показалось, что пьяный мужик, уронивший на ногу рояль голосит куда как мелодичнее, но верблюдам я все же симпатизирую больше) Кругом песок, наверху небо и… чайки! Обычные такие морские чайки.
Все это замечаю как-то мимоходом, кружа вокруг своего ночного прибежища в процессе увязывания вещей на мот. А апартаменты мои не закрываюстя, потому все деньги и домументы я таскаю в сумочке под мышкой, как яйцо василиска.
Заправка здесь это тоже место для ночлега фур и груженых до безобразия узбекских легковушек. Салон у них забит под завязку, сверху прикорячена коробка размером с половину машины, так же наполненная всевозможным добром. Это такая неофициальная узбекская почта для доставки подарков на родину. Водитель этой шайтан арбы спит рядом, завернувшись в пару одеял. Я на этом месте очень люблю попивать кофе. Есть что-то особо притягательное в этих бордюрах на заправках для людей кочевой породы…
Очередное открытие этого утра — если приперло писать заметки на степной обочине, не плохо бы попутно не забывать придерживать попой мот с противоположной от подножки стороны. А то фурам тут раздолье и 120 км/ч не предел, и завихрения за ними вовсе не детские летают. Уронят нас обоих и не заметят даже.
К Аральску ближе пейзаж вокруг еще больше пожелтел и вылинял, пошли по обочинам верблюды.
В кафешке заболталась с дальнобойщиками из Джамбула (это там где тепло, мой дом и моя мама)). Парни конечно же знают на каком кпп лучше всего переходить границу с Узбекией, и как всегда, рады помочь милой, но придурковатой девочке о двух колесах. Потому что замуж табе надо, и детёв. И корову. А лучше две. А не по континенту носится, хвост задрамши))
Ближе к полудню стало теплеть стремительно и неуклонно. Температура доползла до 35 в тени, но с тенями нынче как-то не богато. Впрочем ладно. Здесь сухо и не так все ужасно.
Над Аральском ожидаемых чаек не увидела, кругом песок и сушь. Смотреть на город, потерявший смысл своего существования меня не тянуло ни разу.
В Жосалы по мосту пересекла Сырдарию. На противоположном берегу ее влажные густые заросли тростника выше человеческого роста, а воздух теперь куда влажнее и прохладнее.
Мимопроезжим на заправке, как всегда очень все интересно:
— А где ты, — спрашивают — девочка спишь?
— Иногда в гостинице, иногда в палатке.
— И тут в палатке будешь?
— Да.
— А тут змеи. И фаланги.
— Фаланги это — говорю — интересно.
— А вот залезет в палатку, будет неинтересно уже…
Вот еду теперь, жадно вглядываюсь в обочину, но не видать никого.
На место стоянки приехала почти уже в темноте. Заодно по огонькам вокруг (точнее их отсутствию) проверила нет ли вокруг не отмеченых на карте поселков.
Небо же, тем временем, не замечая мирской суеты, по обыкновению полнится чудесами. Сегодня оно ясное, с ярко-красным заревом на западе. Выше оно плавно становится оранжевым, желтым, и каким-то почти неуловимым зеленым переходом переходит в бирюзу и густую синеву на востоке. А там уж и луна встает, оранжевая, налитая, полная.
А я под всем этим великолепием стою по привычке рот разявивши, такая вся впечатленная, а палатку мне как всегда Пушкин будет ставить…
Света полной восходящей луны вполне хватает для моих бивуачных делишек. Ночью температура здесь не опускается ниже плюс двадцати, потому позволяю себе тент на палатку не натягивать. Впрочем ботинки мои (пылючие и пахучие премного), ночуют сегодня вместе со мной за сеточкой, а штаны (такие же как ботинки) забрались аж на ветровик. Потому что степная среднеазиатская экзотика под лунным небом это несомненно очень и очень здорово. И, конечно же, мне бесконечно дорого все живое, но делить свои штанишки с насекомыми — это немного перебор)
И лежу я себе тихонько в своем тряпичном аквариуме, блуждаю взглядом по звездным дорожкам и лунным теням. А сон уже пришел ко мне, прозрачный и чуть слышный, на мягких, теплых лапах своих и на груди свернулся, как кот, теплым, уютным комочком.

Часть 2