Хай, гайз. На фоне очередного срача в комментах и собственной исповеди дурной первосезонницы, я подумала и мне внезапно понравилось, что нигде в рунете я не встречала какой-то внятной информации о психологии мотоциклизма. Либо это штампы про бешеных хрустов-самоубийц и адреналиновых наркоманов, пафосные обличения ракетчиков, либо шуточки про кризис среднего возраста и взаимосвязь кубатуры с размером известно чего, либо психофизиология вождения, то есть Кейт Код и его ПИСы. Меня же интересовал вопрос мотивации, осознанности и иррациональности. Что движет нами, когда мы решаем сесть на байк, надеть экип или им пренебречь, открутить до отсечки или тихонечко тошнить, возвести ПДД в ранг священной коровы или злостно нарушать.



Беглый поиск в англоязычном сегменте дал довольно внушительную подборку научных статей по последнему вопросу. В том же пабмеде по запросу motorcycle risk behavior найдется 212 статей. Например, о том, почему иранские байкеры пренебрегают шлемами, или что мобильные телефоны являются главной причиной мотоаварий с участием тайских студентов. Самое интересное, на мой взгляд — австралийское исследование Understanding the factors influencing safe and unsafe motorcycle rider intentions, основанное на теории запланированного поведения Исаака Айзена. Но переваривать это не специалисту довольно трудно.

В более популярном жанре нашлась довольно свежая (2017 года) книга Марка Барнса (Mark Barnes)Why We Ride. A Psychologist Explains the Motorcyclist’s Mind and the Love Affair between Rider, Bike, and Road (в свободном доступе нет, дают за деньги в бумажном или электронном виде). Мой приукрашенный перевод звучит как “Зачем мы ездим: Психолог о загадочной душе мотоциклиста и любовном треугольнике между райдером, байком и дорогой”. Автор — практикующий психолог, много лет увлекающийся мотоциклами. По сути книга — это сборник заметок, которые он двадцать с лишним лет публиковал в журнале Motorcycle Consumer News в рубрике Mental Motorcycling (переводчик вынужден констатировать непередаваемую игру слов: mental в данном случае может означать как “имеющий отношение к когнитивной деятельности”, так и “чокнутый”). Второй оттенок появился именно с приходом Барнса — изначально в рубрике выходили колонки все того же Кода про осознанное управление. Барнс же — это классическая поп-психология в духе западной гуманистической традиции, вещи он пишет достаточно очевидные (по крайней мере для тех, кто склонен к какой-никакой рефлексии) и весьма популярно (то есть с заведомым упрощением, что признает сам). Но пишет он это внятно, системно и увлекательно — и главное, дает повод задуматься и попрепарировать себя самого. Вот вам на пробу конспект пары главок.

Your rite to ride. О значении ритуалов. Последний (крайний, закричат сейчас русскоязычные суеверные товарищи) торжественный выезд перед зимней консервацией мотоцикла, тщательное раскладывание инструментов в гараже, застегивание молний на экипе, который вы только что сняли с себя, или смазка цепи после каждой поездки — у каждого байкера найдутся свои небольшие ритуалы, которые он будет ожесточенно защищать в споре с другими, не осознавая, что его истина не является универсальной. “Граница между логикой и мистицизмом может оказаться размытой”. Ритуалы — похороны, свадьбы, дни рождения, выборы и парады — являются неотъемлемой частью культуры любого общества и призваны поддерживать миропорядок (трутся спиной медведи о земную ось), либо символизировать изменения, переход из одного состояния в другое (инициацию). На индивидуальном уровне ритуалы — это способ преодолеть тревожность и “заземлиться”, удостовериться, что все идет по плану. В крайнем случае это может выражаться как обсессивно-компульсивное поведение, вроде мытья рук по 100 раз в день, но где граница нормы?

“Это просто кажется чем-то должным и уместным. И если я намерен бросить вызов опасности езды на мотоцикле, я хочу, чтобы все было сделано, как следует, потому что от этого зависит моя жизнь. И здесь мы можем поймать отблеск чего-то иррационального, предрассудков, лежащих в основе ритуализма. На самом глубинном уровне это отрицание смерти”.

Ритуалы создают порядок там, где до этого царили хаос и непредсказуемость. Хаос и человеческая натура сочетаются плохо — он пугает, провоцирует тревожность. Ритуалы утешают, дают точку опоры там, где человек чувствует себя бессильным — и приближают нас к бессмертию, “повышая шансы”, реально или в нашем воображении: границу каждый волен провести по вере своей.

“Эмоциональная реальность и объективная реальность не обязательно совпадают. Когда дело касается человеческих существ, которые — так уж вышло — имеют крайне ограниченные способности к объективности, именно эмоциональная реальность определяет процесс принятия решений, лежит в основе поведения и моделирует реальность”.

Так что если вы используете лишь одну марку масла, киваете головой, проезжая поворот, где однажды разложились или возите с собой счастливый шнурок — ради бога, пока вам от этого хорошо.



Safe distance. Танец со смертью. Наша жизнь полна ограничений. Некоторые из них вполне реальны, некоторые существуют только внутри нашей головы, однако их сдерживающий фактор ничуть не меньше. Пробиваться за эти границы и преодолевать планку, которую кто-то еще или мы сами считали недостижимой — одно из самых больших наслаждений в жизни, а мотоциклизм дает массу таких возможностей. Однако не все барьеры действительно можно преодолеть. Возьмем, например, смерть.

“Не столкнувшись со свидетельством противоположного, которое невозможно игнорировать, большинство из нас воспринимают свою смерть как событие отдаленного будущего. На самом деле, мы стремимся снизить ее значение еще сильнее, окружая само это допущение ареолом неопределенности, как будто это может вообще никогда не случиться. Я не говорю, что кто-то всерьез верит в свою бессмертность, это скорее вопрос того, как мы проживаем наши жизни, и подспудное убеждение, которое манифестрирует в наших действиях”.

Если бы мы четко и ясно осознавали свою смертность, мы, несомненно, гораздо лучше и продуктивнее строили свою жизнь, расставляли приоритеты… Или нет? В экзистенциальной философии (вернее, ее сильно упрощенной версии) смерть — это главный организующий принцип жизни. Будь мы бессмертны, у нас не было бы никакой мотивации делать что-то здесь и сейчас. Только невозможность получить/сделать все условиях ограниченных времени и ресурсов, может заставить нас инвестировать в то, чтобы сделать/получить что-то взамен ничего. Однако здесь тоже засада — слишком четкое осознание своей смертности и бренности всего сущего, чувство, что жизнь покидает нас с каждой секундой, вызывает огромную тревогу и способно вообще парализовать волю. Так что лучше быть осознанным — но так, слегка.

Вернемся к мотоциклистам. Один райдер, имеющий хотя бы подсознательное представление о своей смерти, видит в байках способ “взять от жизни все”, пока такой шанс у него есть. Он осведомлен об опасности, но предпочитает короткую жизнь состоянию “живого мертвеца”, избегающего любого намека на риск. При этом он намерен продолжать кататься как можно дольше — и готов инвестировать в свою безопасность. Другой райдер, одержимый тревогой за свою жизнь на сознательном уровне, рано или поздно вообще завяжет с этим делом — каждая попытка сесть в седло будет для него отравлена мыслями о возможной аварии, а паника не даст нормально управлять, увеличивая вероятность катастрофы. Признает ли он свой невротический страх или наденет маску горделивой мудрости — байк он продаст. Наконец, третий будет ездить так, будто бросает смерти вызов, и кайфовать, выпутываясь из переделок, утверждая свое преимущество над Костлявой. Но действительно ли в его браваде меньше страха, чем у двух других? Зачем ему постоянно нужно убеждаться в собственной неуязвимости? Бесстрашие в ситуации реальной опасности — это не храбрость, а невежество или компенсаторная грандиозность. То есть он либо малолетний дурак, либо (пусть и бессознательно) одержим дичайшей, зашкаливающей тревогой, освободиться от которой он может только драматическим актом отрицания. Так что, мальчики и девочки, дяденьки и тетеньки, вывод простой — ищите баланс. Memento эту самую mori, но соблюдайте безопасную дистанцию.

Там дальше еще много про смысл жизни, отношения со смертью, формирование желаемого образа себя через мотоцикл и разные проявления поставарийного синдрома. Продолжать?