Единственный нами построенный кастом, который облюбовала черная кошка. Моя контора сделала не один десяток кастомов, да и кошек так или иначе у нас перебывало больше десятка, но чтобы кошка, облюбовав мотоцикл, спала на нем ночами, такого не бывало.
С Уренычем происходили странные случаи.

Первый выкат кастома торопили. Наступала золотая осень и хотелось заснять мотоцикл на той натуре, которая длится мгновения.

Вывезли мы Уреныча с Ирбитским блюзом в Вязовую рощу, когда она была в осеннем цвету. Местное телевидение увязалось, собственно, почему и Блюза взяли.
Сгрузили, заводим, регулируем, пробуем: — обычная работа на выезде. Первым поехал мастер по производству- Александр, но что меня удивило, как-то неловко поехал.
Сажусь, трогаюсь и ощущаю подклинивания рулевого. Но не клинит, поворачивать вроде легко на месте, а при движении поворот идет рывками.
Повозились с рулевой колонкой, странно то, что затягивая болт демфера, усилие поворота не меняется.

И тут Александр вспоминает, что поставил вместо подшипников полипропиленовые кольца, дабы не возиться с шариками подшипников при многократных сборках – разборках. А могли и продать с ними.
Следующим странным явлением явилось заклинивание двигателя уже у заказчика в Тюмени. По сути события произошел катастрофический выброс масла, который Алексеем не был замечен, после которого произошло крепкое закупоривание поршня в цилиндре.
Разобрав двигатель, мы не находим причины выброса масла. По нескольким повторным рассказам Алексея выясняем, что масло погнало во все щели на максимальной скорости, а клин произошел при остановке мотоцикла.
Сапун! Однозначно сапун. Но сапун цел, фазы открытия соответствуют. Что тогда?
Через пару дней мастер обнаруживает, что штифт, проворачивающий сапун, при высокой вибрации проворачивается сам, а в одном из положений может утопать в теле шестерни газораспределения. Такого я еще не встречал.
Исправили, но зиму он провел в подвале, где его и облюбовала черная кошка.

По весне, пока Алексей еще не забрал Уреныча, мне такое имя больше нравилось чем «Old Friend» которым называл его хозяин, я решил выехать на фотосессию.

Фотографировали и катались сами. До сих пор с теплым чувством перебираю эти фото.

Вообще, Уреныч мне нравился как мотоцикл, он рулился на всех скоростях, посадка была по мне. В отличие от других кастомов, в нем не чувствовался дискомфорт в угоду красоты и оригинальности. Отличный мотоцикл.

Все было просто замечательно, в тот день я накатал на нем более пятидесяти километров. Уже вернувшись, мой приятель попросил меня снять еще подъем в гору. Чтобы красиво развернуться для кадра, я стал пятиться назад на ровно подстриженную травку. Вдруг Уреныч переворачивается назад себя, а потом, падая, ударяет меня в грудь торцом руля.
Первый вздох я сделал только через минуту, а как-то относительно ожил, минут через десять. По факту у меня обнаружили только трещины на двух ребрах. На Уреныче ни царапины. В чем же нелепость падения?
Травка, которая показалась мне лужком, оказывается, росла в канаве, и была ровно подстрижена косилкой.
За что же кастом наказал меня?
Но большим удивлением и вопросом для меня стала весть о продаже Уреныча в Казань новому хозяину – Максиму.

Алексей десять раз приезжал к нам за 200 км, пока строили кастом. Участвовал в дизайне, в мелочах, все говорило о том, что это его мотоцикл.
Во вторую зиму Уреныч простоял у меня на ремонте из-за сапуна. Алексей приезжал, проведывал.
В начале весны было решено участвовать в Московском Кастом шоу на МОТО ПАРКЕ 2008. Две тыщи верст, а потом обратно. Я решил сколотить фанерный ящик для многократных таких поездок. Пока его собирали и оснащали, чтобы я один мог мотоцикл выгрузить и загрузить, настал последний день отправки.
Везу в Екатеринбург в транспортную компанию за 200 км, где оператор меня огорошил увеличением цены на треть, так как Крокус Сити оказывается не в Москве, а в Московской области.
— Как не в Москве? На МКАД же!
— Да! Но на другой стороне МКАД!
А больше денежек то нет, я в другую, в третью… Привез фанерный ящик с Уренычем домой. Не засветились мы с Уренычем.
И вот сейчас Алексей его продал, как будто избавился. Странно.
Может, кто-нибудь продолжит рассказ о дальнейшей жизни Уреныча?