Полуденное солнце поднималось всё выше, но жары не было – его свет рассеивался облаками. В приёмный покой клиники Святого Антонио неторопливой походкой, стуча каблуками о только что вымытый кафель, вошёл заведующий хирургическим отделением, Клинт Митчелл.
— Привет, Флорес! Как тут дела, что интересного было в моё отсутствие?
— Особенного ничего…а хотя как это не было! В акушерское отделение привезли индианку, и как! На мотоцикле!
— Ого! А с чем?
— Поздний срок беременности, отошли воды, но практически отсутствовала родовая деятельность. Её сразу же взяли под наблюдение, но похоже, что её дела плохи. По последним данным, было решено проводить экстренное кесарево сечение…
… Клинт её уже не слушал. Со всей прытью, на какую было способно трехсотфунтовое тело, он убегал внутрь клиники.
*************

В операционной царил полный хаос. Хирурги готовили сверкающую сталь, анестезиологи – маски и баллоны. У изголовья женщины стоял человек, одетый в чёрную кожу. Вообще присутствие посторонних в таких делах исключалось, но как говорится – при помощи револьвера и доброго слова можно добиться большего, чем при помощи только доброго слова.

Таннер усмехнулся, вспомнив лицо заместителя хирургии, когда он наставил на него револьвер, потребовав своего присутствия. Знал бы тот, что в револьвере лишь стреляные гильзы.

— У неё нет никаких документов! Бывает так, что документов нет, а бывает что нет вообще, так вот у неё нет вообще! Ни социальной карты, ни страховых полисов, ни кредитных карт! О ней не знают никакие базы данных, включая пенсионные и полицейские! Её просто не существовало – до сего дня! – вопила медсестра, прыгая возле тучного Митчелла.

— Так. Успокойтесь, хватит паники. Вы давали клятву Асклепия? Вот и выполняйте. Документов нет, а человек есть, и ему нужна ваша помощь. Работайте.
К этому времени анестезиологи уже подключили свою аппаратуру, хирурги установили ширму, оставив Таннеру доступным лишь верх тела Сойки.
Сойка не боялась уйти в мир духов. Она уже не видела своего места в этой жизни – в лесу она осталась одна, а жить в городе, среди грохочущих чудищ, не хотела. И несмотря на это – она считала, что выполнила своё предназначение, данное ей Совой и предками. Она спасла от гибели мужчину, который был из того же племени, что и она – пусть он и пришёл издалека и был поначалу совсем чужим. Она была счастлива, несмотря на то, что они были вместе не так долго времени. Может быть, когда-то он найдёт других Воронов и они смогут вместе возродить её племя.

Таннер понимал, что это конец его «карьеры», но с другой стороны – и начало новой жизни. Во всяком случае, лет на пять. Как отнесутся парни, скажи он им, что хочет отойти от дел? Кого он хотел бы видеть на своём месте? Проповедник? Лом? Кардан? Турбина? Или всё же немногословный, но многозначительный Морган?

…интересно, что сказал бы по этому поводу Винс – столь же мудрый, сколь и древний?

От размышлений его оторвал Митчелл, положивший ему руку на плечо.
— Сэр, пойдёмте. Нужно поговорить.
Джек с неохотой отпустил руку Сойки и отошёл на несколько шагов с доктором.
— Для начала, прошу вас, уберите револьвер. Персонал слишком нервничает. Но это одно. Другое – что её организм реагирует на препараты не так, как мы ожидаем. Словно никогда ничего подобного ей не знакомо. Хотя если она действительно индианка и никогда не слышала что такое таблетка – то я не очень удивлён. Плохо то, что вы появились слишком поздно, если бы вы были здесь на час раньше – то мне бы не пришлось говорить это. Мы будем стараться спасти обеих, но стоит исходить из худшего. Да-да, мы уже знаем что это девочка. Возможно, вам придётся выбирать – она или ваша дочь…
— Я выбираю её, — не дослушав и не задумываясь ответил байкер.
— Я вас понял. Повторяю, мы делаем всё возможное, но у ребёнка глубокая гипоксия, усугубленная наркозом матери, а у самой матери сильное кровотечение, под угрозой находятся жизни обеих. А теперь прошу, всё же оставьте нас.
Таннер подошёл к Сойке и взял её за руку.
— Я вернусь за тобой. Обязательно.
— Сойка улыбнулась, и это было последнее, что она сделала в этом мире. Её дух, коснувшись руки Ворона, с благодарностью к нему отправился к предкам.

*******************

Когда Митчелл через полчаса вышел в коридор, уже без маски – Таннер понял всё без слов. В одном конце коридора стояли охранники – видимо, доктор решил всё же подстраховаться, и Джек пошёл в другой.
Клинт догнал его.
— Сэр, а как же…
Таннер не замедлил шагов.
— Сэр, у нас есть одна пара…
— Я согласен, — не оборачиваясь бросил Таннер и ускорил шаг.

***********************
Через месяц в приюте святого Антония вновь появились двое.
— Здравствуйте, мистер и мисс Сайлас. У меня к вам две новости. К сожалению, тест на беременность вновь отрицательный. Но я помню, что вы уже давно спрашивали о возможности усыновления. В нашем приюте появилась замечательная девочка! Её мать погибла при родах, а отец разрешил усыновление. Пойдёмте, я покажу вам малышку! Только накиньте халат, чепчик и бахилы!
— Да-да, конечно… полковник Сайлас торопливо сбрасывал пояс с кольтом и армейскую фуражку.

Вскоре все трое – Джерри Сайлас, его супруга Глория и заведующая приютом вошли в детское отделение. Пройдя мимо ряда кроваток, они остановились около одной из них. Малышка сладко посапывала. На карточке, прикреплённой на кроватке, значилось – отец и мать неизвестны.

— Про её родителей совсем ничего не известно?
— Почти ничего. Мать – индианка. Отец – судя по всему, местный. Он очень любил её мать. Не нам его судить, но он разрешил усыновить девочку. Один из наших докторов немного знал его.
— Могу я поговорить с ним? Задал вопрос полковник.
— Да, конечно, — и Гвенет Ривьера набрала номер на телефонном аппарате.
— Доктор Митчелл? Здравствуйте. Это Ривьера, заведующая приютом. Вы бы не могли заехать к вам?.. а через какое время?.. да, конечно, мы подождём.

Через полчаса около крыльца раздался скрип тормозов древнего «Бьюика» доктора, резко контрастировавшего с современным гравикаром четы Сайлас.
— Здравствуйте, доктор. Расскажите нам о родителях девочки, — волнуясь, спросил полковник.
— Мать я не знал, но был немного знаком с отцом.
— Какой он был?
— Не особо вежливый. Немногословный. Сильный духом и по-своему благородный. Он не оставлял мать до последнего.

Доктор знал, что всегда следует говорить правду. Просто не всегда стоит говорить ВСЮ правду.

Что скажешь? – обернулся полковник к супруге.
Глория стояла возле кроватки, боясь прикоснуться к посапывающей крошке. По её щекам текли слёзы.
Я назову её… Кира, — прошептала она.