Путешествия

Кратчайший маршрут из Уфы в Екатеринбург; что бывает при падении с мотоцикла; где богатство земли Башкирской — об этом в истории двух путешествий по Уралу.

Кулак дружбы
Пришло время забрать мотоцикл, оставленный после падения в Уфе, прекрасным летним утром я стою на перроне Южного автовокзала города Екатеринбурга, в руке сумка, в другой — новый шлем из корсиканского города Бастиа, впрочем, о Корсике в другой раз, вернемся к родным пенатам, чтобы рассказать о коротком маршруте из Уфы в Екатеринбург.
Приникнув к автобусному окну, гляжу на дорогу, мы с дальнобойщиками на одной высоте. Выбираемся в сторону Перми, через 70 километров уходим налево, на Нижние Серги. Автобус, покачиваясь в поворотах, заходит в окрестные городки и, приняв на борт новых пассажиров, натужно ревет двигателем.
Сколько таких деревенек промелькнет за день мотоциклетного путешествия, и славно было бы заглянуть в каждую из них! В старинных городках разглядываю разрушенные цеха и действующие плотины демидовских времен. Вода двигала механизмы тех заводов.
Пройдя 260 километров, въезжаем в Башкирию, пейзаж меняется, вырастают горы, огибая их, дорожка спускается в лощины и вновь взбирается на холмы. Мы прошли Большеустьикинское и делаем остановку в Месягутово.

Предлагаю водителям хорошенько поужинать, говорят, что сделаем большую остановку за Кропачево, когда выйдем на М5.
После Малояза автобус набирает скорость, внезапно двигатель замирает, долгие минуты идем под горку накатом в полной тишине. Остановившись, справа поле, слева лес, слушаем, как кузнечики обещают прекрасную, жаркую погоду. Запах нагретого асфальта вперемешку с техническими жидкостями, по нему разлитыми. Двигатель поймал «кулак дружбы» — корпус блока цилиндров пробит оторвавшимся шатуном.
Подменный автобус забрал нас в 11 вечера. Через Кропачево вышли на Сим, навстречу, переливаясь желтыми чешуйками, в мерцающем свете извивалась пятнадцатикилометровая змея автомобильной пробки.

У «Трех толстяков»
Падение под Ашой сделало из меня пацифиста, а также убедило, что границы дорожного братства шире любого, в том числе и нашего, сообщества.
Шел четвертый день путешествия по дорогам России и Казахстана, из Челябинска я двинулся на Уфу, чтобы оттуда пойти на Самару. Под Ашой скалы приблизились к дороге, кроны деревьев как башенки сказочного замка выстроили на вершине зубчатый частокол.

До Уфы оставалось 120 километров, начался ремонт дороги, я понизил скорость и вышел на полосу встречного движения, где поплелся, подпрыгивая на кочках и объезжая ямы. Дорога нырнула в низинку, место показалось ненадежным, коснувшись ручки переднего тормоза, я выровнял мотоцикл и тут же оказался под ним.
«Бум! Бум! Бум», — стучал асфальт по правой стороне шлема.
«Бум! Бум», — отскакивал от асфальта наколенник, слетая с правой ноги.
Оттолкнувшись, я отделился от мотоцикла и заскользил по собственной траектории. Вскоре мы остановились, оба лежа на боку. Двигатель, как ни в чем ни бывало, продолжал работать. Встречных автомобилей не было, а попутные шли мимо, иногда притормаживая с вопросом, не нужно ли чем помочь? Я вяло отмахивался, прислонившись к ограждению. Тяжело груженная фура встала на обочине, молча водитель подбежал ко мне и приподнял мотоцикл. Попутное движение остановилось и общими усилиями технику убрали с проезжей части.
От вызова «Скорой» я отказался. Мотоцикл на ходу, а рядом, у «Трех толстяков» торговые ряды, где можно разжиться скотчем и примотать к рулю сорванное зеркало. Правая рука отбита, снял перчатку и положил ладонь на ручку газа. Сколь мог, прикрыл визор. Правую ногу аккуратно поставил на подножку. Левой оттолкнулся от земли и переключил передачу.
Я плелся по федеральной трассе со скоростью 70 километров, поглядывая в левое зеркало, как тащится за мною белая фура, казалось, она прикрывает и сопровождает меня. Ехать быстрее было невозможно, шок прошел и природные обезболиватели перестали действовать.

Яркий воздух Янган-Тау
Полтора месяца мотоцикл простоял в Уфе, заводили с толкача. Со страхом во взоре выезжаю на знакомые улицы района Сипайлово, толкаюсь в пятничной пробке и выбираюсь из города. Пройдя Сим, сворачиваю с М5 на Кропачево, разведанная дорожка оказалась на сотню километров короче, а машин там почти нет.
Автобус с пробитым двигателем стоит в том же месте. Водители загорают, протягиваю бутылку минеральной воды. Узнав, куда я еду, ребята рисуют маршрут, который сократит дорогу до Екатеринбурга еще на тридцать километров, если я не испугаюсь пары километров без асфальта. Положив в карман листок, двигаюсь в сторону Малояза.

Возле источника Кургазак башкирская свадьба — десятки воздушных шаров взлетают в небо. Один из выходов источника на поверхность доступен всем желающим, у струи очередь с кружками в руках.

Держу направление на Янган-Тау. О приближении к санаторно-курортному комплексу можно догадаться и без указателей. Воздух здесь теплый, густой, травянистый, древесный.

В Месягутово понимаю, что у властей свои, традиционные понятия о богатстве здешних мест.

Кажется, что этот список неполон без меда, чистого воздуха и прозрачной воды.

Большие и Малые Тавры
В Больших Таврах поворачиваю направо, держу направление на Малые. Километров через 20 асфальт заканчивается.

Навстречу, в клубах пыли проходит легковой автомобиль, вслед за ним и я, и мотоцикл покрываемся слоем серой пудры. Двигаюсь рывками и подпрыгивая, не быстрее пешехода. В дождь здесь на шоссейной резине не пройти. В дождь лучше на Малые Тавры не соваться, а идти через Большие в сторону Красноуфимска, в Новом Бугалыше повернуть направо, на г. Арти.
Через пять километров появляется асфальт. Прилежно следуя схеме, набросанной на обрывке путевого листа, я двигаюсь через села Свердловское, Андрейково и Большие Карзи в направлении г. Арти.

Там кафе со странным названием «Вечный зов», может, это по фильму, а может, про тот зов, который манит нас на трассы, какого бы качества не были они. Выпив чаю, надеваю все самое теплое, что есть со мной и через Нижние Серги выхожу на трассу Пермь-Екатеринбург, где после Первоуральска, в тридцати километрах от дома навстречу мне, переливаясь и помигивая желтыми чешуйками, извивается змея многокилометровой пробки.