Как Сара повстречалась с Роном

Сара — выпускница школы дизайна, она из Бостона и любит ездить на мотоцикле. Рон строит кастомные байки и живет в Питтсбурге, он — превосходный художник. А еще он обожает жечь шины. Эти двое познакомились в Лаконии, на фестивале Bike Week, когда случайно обнаружили, что оба ездят на черно-оранжевых байках. Поначалу приятели подкалывали Рона: ну как так, его мотоцикл такого же цвета как и 96 Sportster 883 Сары, который хоть и был расточен до 1200, но все еще оставался девчачьим байком. Но Саре хватило фестивальной недели, чтобы подружиться с Роном и его командой. Она отметила, что новые знакомые ездят на весьма необычных мотоциклах. В ее голове проскочила мысль: “Да, этот парень делает вещи!”

Мопедом Рона был 1973 Ironhead с жесткой рамой. Рядом с ним стоял еще один Ironhead, на этот раз с заваренным маятником. Еще там были 1986 SSL переделанный в Road King наподобие чоппера и восстановленный до идеального состояния ригид 1980 Shovelhead. Рон построил и покрасил весь парк байков.

Сара выросла в семье сталевара, папина дочка. Она здорово разбиралась в металле и рылась в отцовском барахле, выискивая лишние железки, которые потом можно было приварить. Отец увлекался постройкой хот-родов и был большим любителем старинных автомобилей, поэтому, когда юная Сара получила водительские права, отец и дочь восстановили ’66 Mustang, на котором она могла кататься по городу. Сара немного научилась крутить гайки, устанавливая новый карбюратор. Когда она поступила в Массачусетский колледж дизайна, Сара внедрила сталь и сварку в сюжеты своей художественной фотографии.В перерывах между учебой она начала тусоваться с местными байкерами из Новой Англии, у которых и научилась ездить на мотоцикле.




Бостон — дорогой город для начала карьеры, особенно если ты бедный художник. После окончания колледжа Сара работала внештатным фотографом для нескольких журналов. В то время мотоциклы и фотография были для нее разными мирами. Концепция мотоциклов в искусстве родилась только когда она случайно пересеклась с механиком по имени Марк.
Марк, как и Рон, был неприметным мотоциклистом, одиночкой по натуре. Ему нравилось работать одному, в своей маленькой мото-мастерской, где помещался всего один байк, в Метьюэне, штат Массачусетс, недалеко от границы с Нью-Гэмпширом. Сара познакомилась с Марком через общего друга, еще одного мотоциклиста. Когда дело дошло до кастомных байков, под классической внешностью байкера, бородатого и длинноволосого, Сара смогла разглядеть настоящего художника. Марк ездил на ’48 Panhead, который он превратил в крутой ретро-чоппер в стиле 60-х, с высокими задними подножками и большим сиденьем в стиле “king and queen”. Снаружи Марк выглядел суровым и грубоватым, но на самом деле он всегда был готов прийти на помощь. Довольно скоро они договорились, что если она не будет мешаться под ногами, то Марк разрешит ей околачиваться в мастерской и делать свои чертовы фотки, пока он целыми днями крутит гайки в относительном спокойствии.

“Я фотографировала байки, двигатели, детали, инструменты — все, что попадалось мне на глаза. Мое оборудование занимало много места, но, к счастью, Марка это не волновало”.

После бесчисленных снимков в крошечном гараже Марка, Сара наконец нашла свое вдохновение, смешивая на фотографиях части тела с механизмами мотоциклов. В ее работах поршни и цилиндры слились с женскими формами. Жуткие штуки, в которых было что-то от “Терминатора”, были связаны общим настроением и линиями.

“Мотоциклы были созданы мужчинами специально для мужчин,” — говорила Сара. — “Байк жесткий, грубый, холодный и прочный. Поэтому я начала искать способы связать это с женским телом, которое наоборот, мягкое, со множеством притягательных изгибов”.




Марк был настолько впечатлен фотографиями, что убедил Сару отправить свои материалы в несколько мото-журналов, которые печатали экспериментальные фотографии. В журнале In the Wind был раздел под названием “500 No Shit”. Это означало, что если вы пришлете крутую фотографию, а они ее напечатают, то вам пришлют пять сотенных купюр. Без обмана.

Однажды у Сары зазвонил телефон. Звонил общий знакомый, по поводу Марка. Марк недавно закончил работу над байком, Сара это отчетливо помнила. Она специально сделала несколько фотографий, там была особенная форма бензобака. Марк решил проверить байк на улице, но авария с пожилым водителем прервала тест-драйв, и он скончался в машине скорой помощи по дороге в больницу. Сара была шокирована. Буквально за несколько дней до этого Марк был доволен жизнью, дорабатывал мотоцикл в своем тесном гаражном раю. У Марка, как и у многих байкеров, было большое сердце, его двери всегда были открыты для других мотоциклистов, в том числе для Сары. Он всегда останавливался на шоссе, если кому-то требовалась помощь. А теперь его не стало.

Когда фестиваль Bike Week в Лаконии закончился, Сара и Рон обменялись телефонами и продолжили общаться. Сара как-то наведалась в Питтсбург, чтобы посетить музей Энди Уорхола, и в итоге переехала переехала в “Стальной город”. В Питтсбурге очень много мотоциклистов. Жареный поросенок по выходным в Voodoo Lounge привлекает до пяти-шести тысяч двухколесных. Что касается езды, в один момент ты можешь кататься по городским улицам, а уже через двадцать минут будешь рассекать по сельским просторам западной Пенсильвании.




Кастомы Рона заработали ему репутацию в мотосообществе Питтсбурга. Сара продвинулась в своей работе, объединив искусство коллажа со своей любовью к мотоциклам. Вместе они выкупили местную мастерскую и открыли скромный магазин с большим гаражом, идеально подходящим для сварки, работы с металлом и покраски. Они всегда вместе, живут, работают и дышат одним миром мотоциклов. Сарафанное радио приводит к ним клиентов аж из Кливленда. “Мы такая классная команда, что аж страшно становится!”

В конце концов журнал In the Wind напечатал фотографию последнего мотоцикла Марка, сделанную Сарой. Напечатал во всю страницу, с подписью “В память о Марке, езжай с миром”.

Между тем, Рон и Сара двигаются вперед по своему творческому пути. Рон совершенствует технику рисования и жжет шины всякий раз, когда может. Что касается Сары, то она нашла свое призвание на стыке техники и фотографии.

Эксперты, Судьи и крытые фургоны

Я был связан с однопроцентными мотоклубами с конца 1950-х годов, так что можете мне поверить: мотоклубы — это именно то, чем мы являемся. Мы не банды спятивших головорезов, которые только насилуют, грабят и разоряют. Наши клубы и наши байки — это то, ради чего мы живем, а все остальное — на то и остальное, что побоку. Само собой разумеется, что мы много работали на свою репутацию и сделаем все, что в наших силах, чтобы сохранить ее. Мы ни за что не извиняемся. Более того, если бы я знал, что мы проживем так долго, то взялся бы за дело с удвоенной энергией. Я бы пошел в те места, куда предпочел не ходить, причем дважды. Наша группа состоит из свободных людей, настоящих личностей. У каждого из нас есть своя причина быть тем, кто мы есть. Единственное, в чем мы сходимся, так это в нашей любви к Клубу. В этом, и еще в нашем увлечении мотоциклами.

Кроме того, мы сходимся во мнении относительно так называемых “экспертов по байкерским бандам”. Они написали книги в соавторстве с самой отъявленной крысиной блевотой, которую вы только можете себе представить. Бьюсь об заклад, таких лживых мудаков вы никогда не видели. Врут они не меньше, чем большинство федеральных полицейских, и это действительно о чем-то говорит. Одним из источников этих экспертов являются обиженные бывшие члены Клуба, которые обернулись крысами. И большинству крыс пришлось выдумывать львиную долю того дерьма, которое они говорят. А еще, бог знает, откуда “эксперты” берут свои фантазии.

Член однопроцентного клуба с далекого Северо-Запада однажды должен был предстать перед судом. Услышав свое имя, он подошел к трибуне. Судья был не особо рад тому, что увидел.

— Разве я не говорил, чтобы в этот раз вы пришли с адвокатом? — спросил судья.

— Да, говорили, он здесь. — ответил однопроцентник.

— Хорошо, и где же он? Я не вижу его. — судья повысил тон.

Невозмутимый байкер сделал два шага вправо, и, более низким голосом, ответил: “Я адвокат, представляющий интересы этого подсудимого”.

Лицо судьи застыло. Через несколько секунд он вернул самообладание и сказал байкеру: “Вы когда-нибудь слышали поговорку: если человек является собственным адвокатом, значит, его клиент – дурак?”

— О, ничего ничего страшного, — своим голосом ответил однопроцентник, делая шаг влево, — у меня и адвокат тот еще болван.

Тогда, после еще одной долгой паузы, судья жестко сказал: “А что, если я посажу вашего клиента в тюрьму?”

Байкер снова переступил вправо и ответил своим лучшим адвокатским голосом: “Ну, тогда, ваша честь, я буду вынужден подать иск о какой-нибудь херотени”.

Один из наших парней мотал срок в тюрьме Фолсом и зарабатывал на жизнь тем, что делал в мастерской лампы в виде крытых фургонов, какие были у первых переселенцев. Это была по-настоящему хорошая работа, цельное красное дерево с множеством мелких и четких деталей — мастерское исполнение, превосходное качество. Однажды заведующий мастерской (в чине капитана) вызвал нашего парня в свой кабинет.

— Как думаешь, сможешь ты сделать 55 таких фонарей к концу следующего месяца?

— Ага. — ответил наш парень, человек немногословный, но смекалистый.

В то время губернатором Калифорнии был Джерри Браун. Штат спонсировал съезд губернаторов, и какой-то чинуша, государственный агент по закупкам или еще какой-то дурак, связался с тюрьмой Фолсом и спросил, не могут ли они предоставить какие-нибудь подарки для всех губернаторов. Потому-то нашего парня и попросили сделать 55 фургонов — по одному на губернатора каждого штата плюс Пуэрто-Рико, Гуам, Самоа и бог знает какие еще территории.




Тогда каждому в Фолсоме разрешалось иметь в камере свой личный телевизор. Тем вечером, когда проходил съезд, местные шестичасовые новости Сакраменто (недалеко от Фолсома) выкатили главный сюжет. Съезд губернаторов! Показывали место проведения встречи. Внутри стоял большой деревянный овальный стол. 55 стульев, 55 графинов с водой, 55 стаканов и 55 ламп в виде крытых фургонов. Ведущий новостей объяснил телезрителям, что фургоны были особым подарком губернатора Джерри Брауна всем другим губернаторам, и что они были изготовлены и приобретены в мастерской, расположенной на территории замечательной тюрьмы Фолсом.

Тук, тук, тук. Из соседней камеры еще один из наших парней вызывал фонарных дел мастера.

— Новости смотришь?

— Ага.

— Ну, походу ты уделал их, брат. Прям таки поимел, уж будь уверен.

— Ага. — таков был ответ.

Видите ли, наш мастер-ремесленник взял каждую деталь каждого фонаря и изрядно пошуровал ими у себя в промежности, так что той ночью все, до единого, губернаторы штатов и владений США подержались за причиндалы однопроцентника. А когда они вернулись домой, то же самое сделали их старушки. Они, возможно, не знали об этом (до сих пор), но мы уж точно были в курсе.

Полчище викингов

Это случилось в 1967 году, в Лоуэлле, штат Массачусетс. Маленький шестилетний мальчик он играл во дворе дома бабушки и дедушки. Сначала откуда-то издалека послышался низкий гул. С каждой секундой звук нарастал, пока не превратился в оглушительный гром. Один за другим товарищи мальчика по играм исчезали, их подхватывали и волокли в дом испуганные родители. Остался только он, один, на улице.

Мальчик подошел к краю тротуара. Он увидел двух байкеров, возглавляющих колонну длиной в милю, бесконечный поток мотоциклов простирался так далеко, насколько хватало глаз. Они проезжали перед ним снова и снова, полчище викингов на черных хромированных чопперов, каждый из которых был более устрашающим, чем предыдущий.

Но вместо испуга маленький мальчик был очарован властью байкеров, страхом, который они вселяли в сердца взрослых, прячущихся за плотно закрытыми шторами. Мальчик стоял там во всей своей невинности, пока члены Клуба по двое проезжал мимо. Кто-то махал ему рукой, кто-то улыбался, кто-то серьезно смотрел прямо перед собой. Все они направлялись на кладбище Святого Патрика, чтобы похоронить верного павшего брата.

Сестра Тереза

По будням Тереза работает секретарем в юридической фирме. Ее рабочее место оформлено в мотоциклетной теме — изображения байков в рамочках, байкерские календари, настольный канцелярский набор Harley. Стена фотографий и наград. Ее босс, имя которого написано на входной двери фирмы, говорит следующее: он нанимал и более опытных людей, но мало кто работает так усердно, как она.

В мире Harley Тереза — относительный новичок, она 3 года ездит на своем 1200 Custom Sportster. Ей нравится образ жизни мотоциклиста, она читает журнал Easyriders. Откровенные фото в нем ее не смущают. “Многим женщинам нравится байкерский прикид. Мы любим кожу, любим мужчин, любим хорошо выглядеть.”

Чтобы вы понимали, Тереза в плане внешнего вида не уступает милашкам моделям, позирующим на страницах Easyriders. Но, помимо красоты, есть в ней и кое-что еще.




Тереза выросла среди мотоциклов, на сельских просторах Западной Вирджинии, в маленьком городке под названием Спенсер. Отец купил восьмилетней дочери ее первый минибайк. Вскоре Тереза освоила эндуро, и почувствовала желание ездить по улицам только через много лет, когда переехала в Чарльстон, чтобы стать помощником юриста. Осознав огромную разницу между грунтовыми дорогами и городом, она прошла курс безопасного вождения, спонсируемый Motorcycle Safety Foundation, некоммерческой организацией, созданной крупными производителями мотоциклов. После покупки Custom Sportster она присоединилась к местному HOG (Harley Owners Group — обществу владельцев Harley). Тогда же проявился ее талант к организации мероприятий и сбору средств.

Вскоре Тереза захотела создать сообщество женщин-мотоциклистов. Она обнаружила, что женские клубы нацелены на разную аудиторию. Ladies of Harleys ограничили список участников владельцами Harley. Это было вполне нормально, но другие организации, такие как Motormaids, Women in the Wind и Women on Wheels, судя по всему, принимали женщин на Honda, Suzuki, Ninja и так далее. Чтобы заявить о себе и открыть отделение Women on Wheels, ей нужно было десять участниц. Без проблем. К тому моменту, когда она подала заявление на открытие отделения, Тереза набрала тридцать женщин, которые были готовы присоединиться. Звонки продолжались, некоторые девушки проводили в дороге по два часа, чтобы присутствовать на собраниях. Вскоре отделение Терезы в Западной Вирджинии разделилось на четыре отдельных региональных филиала.

Женщины на мотоциклах, как таковые, давно не являются чем-то необычным, в этом нет никакой проблемы. А вот что важно — это настоящие проблемы, о которых многие женщины говорят на собраниях Терезы. Они, как правило, больше заботятся о безопасности, чем мужчины; 90% членов ее клуба прошли курс безопасного вождения. Другая проблема заключается в том, что многие женщины чувствуют себя изолированными, большинству из них трудно найти подруг, которые бы разделяли их увлечение, чтобы ездить вместе. По словам Терезы, некоторые женщины боятся заходить в мотомагазины. Какую экипировку им выбрать? Как им научиться обслуживать свои мотоциклы? И, что еще важнее, как правильно выбрать первый мотоцикл под себя? Позиция большинства женщин в отношении законов о шлемах, как правило, совпадает с позицией мужчин — это личное дело каждого, надевать защиту или нет. Некоторые девушки, которых привлекает образ жизни outlaw, предпочитают кататься только с мужчинами. Встречаются и лесбиянки, которых в некоторых местах ласково называют “Dykes on Bikes”. Женщины на мотоциклах, как и мужчины, бывают самые разные.




При таком интересе со стороны женщин Западной Вирджинии, Терезу сильно озадачивал тот факт, что на улице женщину на мотоцикле можно было встретить крайне редко. Другими словами, если столько людей звонили и хотели вступить в ее отделение WOW, то где же были все эти девчонки на байках? В городе их почти не было видно.

Тогда Тереза организовала первый в истории родного штата женский мотоциклетный парад. Мероприятие провели на огромной парковке, которую обычно использовали для обучения на курсах безопасного вождения. Тереза уговорила местные дилерские центры предоставить призы и спонсорскую помощь. Вскоре она добралась и до других предприятий — гостиничных сетей, магазинов автозапчастей, общепита. Она пригласила лекторов и живую музыку. Короткий пробег, 8 км по автомагистрали, закончился у здания Капитолия в Чарльстоне, где женщины-мотоциклисты смогли показать политикам штата и местным чиновникам, что они представляют собой организованную силу. Тереза даже уговорила губернатора объявить этот день “Днем женщин-мотоциклистов Западной Вирджинии”.

Каждый год ее парад собирает сотни женщин. Дистанция пробега была увеличена до 100 км. Когда Тереза не занимается парадом, она участвует в дюжине других мероприятий для благотворительных организаций, таких как Habitat for Humanity, March of Dimes, Make a Wish Foundation, the Red Cross, the Salvation Army, the Ronald McDonald Houses, помогает приютам для бездомных, обществам ветеранов и местному центру для женщин и детей, подвергшихся насилию.

“Все это связано с моим увлечение мотоциклами,” — говорит Тереза. “Это то, что заряжает меня энергией. Мне предлагали работу в других благотворительных организациях, но все, что не относится к мотоциклам, не вызывает у меня интереса.”

Акции Терезы распространяются и на outlaw-мотоклубы. “Я катаюсь с outlaw-байкерами на их poker runs. Хоть я и не тусуюсь в их клабхаусах, я работаю с ними, чтобы им, в свою очередь, было не западло поддержать меня.”

Терезу, как и многих мотоциклистов, мотивируют два фактора — сила, которую она чувствует на своем байке, и восхищенные взгляды на улицах, особенно от других женщин.

“Я часто слышу от многих женщин одну фразу — я вот никогда бы не смогла сесть на такой байк и ездить на нем. Но ты можешь, главное — захотеть это сделать. Я знаю женщин, которые ездят на Road King. Управлять мотоциклом — все равно, что контролировать свою жизнь. Важно не то, насколько велик байк, а то, как ты с ним справляешься и балансируешь. Женщины способны на все. Все, что им нужно, это толчок, им нужен кто-то, кто поможет сделать первый шаг. Тут-то и начинается моя работа.“

Несгибаемая Кэй

Маленький городок всего в получасе езды к западу от Солт-Лейк-Сити. Кэй и ее муж Джордж владеют и управляют станцией технического обслуживания, гаражом и службой эвакуации, все предприятие расположено на оживленной трассе. За свою жизнь эти двое уж точно насмотрелись на последствия аварий с автомобилями и мотоциклами. Не проходило и дня, чтобы машины не отправлялись на место какого-нибудь жуткого столкновения на 80-й автомагистрали. Джордж и Кэй много работали, и дела шли хорошо, поэтому они расширили бизнес, открыв второе предприятие в 160 км к западу, в Уэндовере, еще меньшем городке на границе Юты и Невады. Большую часть своей жизни Джордж ездил на Harley, в то время как Кэй обычно довольствовалась ролью пассажира. Затем, в 1991 году, мать Кэй скончалась, оставив после себя пригоршню долларов. На семейном совете пара пришла к выводу, что было бы неплохо, если бы Кэй потратила свое небольшое наследство на что-то значимое, что могло бы увековечить память ее матери.

На следующий день, когда Кэй уехала за покупками, Джордж предполагал, что она доберется до ювелирного магазина и выберет кольцо или бриллиантовое колье. Но вместо побрякушек Кэй нацелилась на кое-что другое. Она проехала мимо ювелирного магазина и повернула в сторону Солт-Лейк-Сити.

Зайдя в салон Harley, она увидела новый 1991 Heritage Softail, припаркованный прямо перед входом. За исключением бирки “ПРОДАНО”, которая висела на руле, это было именно то, что она искала. Чтобы купить подходящей Harley, как правило, требуется оказаться в нужное время в нужном месте. Иногда уходят недели, месяцы или, в некоторых городах, до года, чтобы купить подходящий мотоцикл. Однако, в тот день Кэй повезло. Парень, заказавший байк, возненавидел зеленый цвет. Некоторые байкеры считают, что этот цвет приносит несчастье. Для Кэй, с учетом хрома и крутого вида мотоцикла, цвет не имел значения. По словам менеджера, раз уж она так хотела, то, черт побери, могла забирать Heritage. Кэй вытащила чековую книжку. Теперь память ее покойной матери была увековечена так, как мало кто в семье ожидал.

Когда Кэй вернулась на станцию с Heritage, челюсть Джорджа чуть не ударилась о бетонный пол гаража. После многих лет на заднем сиденье, Кэй вступила в ряды женщин, готовых к собственному мотоциклу. После небольшой практики и курсов безопасного вождения Heritage помогал Кэй справляться со стрессом, связанным с управлением двумя СТО, двумя службами эвакуации и двумя магазинами, не говоря уже о нуждах ее собственной семьи.

Теплым январским утром, в среду, Кэй с Джорджем серьезно поругались из-за мелочи. Этого было достаточно, чтобы она бросила все, взяла теплую одежду с перчатками и запрыгнула на Heritage. Легкий ветерок в волосах был отличным способом остудить пыл. Кэй не знала, как далеко она заберется, это ее особо и не волновало. Разозленная, она легко могла бы доехать до Уэндовера, проверить там своих сотрудников и вернуться обратно к ночи. К тому времени они с Джорджем бы помирились и, может быть, организовали бы поздний ужин с итальянской едой и вином. В кармане кожаной куртки Кэй чувствовала выступающий корпус мобильного телефона. Возможность сбежать от телефонов была одной из причин, по которой она ездила на мотоцикле, но что-то подсказывало ей не швырять эту пластиковую скотину в придорожные кусты.

Через 15 км по 80-й январская свежесть дала о себе знать. Heritage работал, как часы, мотор шептал, так что в зимней экипировке следующие 150 км могли стать для нее почти идеальными.

Включив поворотник, Кэй съехала на обочину. Она вытащила одежду из кофра и надевала легкую туристическую экипировку из Gore-Tex, пока приезжие лыжники и отдыхающие проносились мимо на своих джипах.

Кэй только застегнула перчатки и стояла рядом со своим байком. В этот момент мимо промчалась фура. Кэй чувствовала ветерок, создаваемый огромным полуприцепом, но это не было единственным, что грузовик оставил за собой. Два гигантских сдвоенных колеса соскочили с осей и летели к обочине... прямо на нее! Первое колесо подпрыгнуло на три метра в воздух и проскочило прямо над головой Кэй. Но второе влетело прямо в бок Heritage и ударилось о топливный бак. Внезапный удар блудного колеса подкинул Кэй в воздух и отбросил в канаву, а ее мотоцикл отшвырнуло метров на восемь. Лежа на спине, Кэй смотрела, как ее любимый Heritage отскакивает от телефонного столба, прежде чем приземлиться в нескольких метрах от нее.

Кэй вспомнила о телефоне в кармане и набрала 911, но в тот момент она могла думать только о своем мотоцикле. “Я прикинула, что мои ноги как-нибудь заживут, но если байк не получится починить, то я просто не смогу прожить год или около того в ожидании нового Harley.”

На станции Джордж увидел и услышал, как патрульные машины с визгом сирен направляются к месту аварии. Инстинктивно он залез в эвакуатор и направился вдоль 80-й. Он был потрясен, обнаружив, что Кэй лежит в канаве и спорит с медиками, которые собираются срезать ее новую кожаную куртку. Медики были вынуждены отступить, что было весьма разумно. Судя по всему, Кэй была взбешена еще сильнее, чем когда выходила из дома.

Все, что Джордж мог сделать, это наблюдать за суматохой, и, когда водитель грузовика подошел извиниться перед Кэй, предупредить его, чтобы он держался подальше. Джордж никогда не видел Кэй в такой ярости. Последнее, что было нужно ему или полиции, это обвинение в нападении.

Поездка в больницу на скорой выявила только порезы, синяки и травму колена. Они сказали, что Кей чертовски повезло остаться в живых. Если бы это колесо ударило ее на 15-20 см выше, заключили врачи, то Кэй уже могла бы играть в шашки с Элвисом.

В конечном счете, Кэй перенесла операцию на колене, чтобы восстановить раздробленный хрящ. Что касается мотоцикла, то он выжил, получив повреждения на сумму около $11000, и всю зиму провел в ремонтной мастерской. Это причиняло больше боли, чем операция, и трудно было сказать, какая погнутая рама была для Кэй важнее — своя или мотоцикла.

Джордж напрасно пытался уговорить жену продать Heritage. Кэй с байком слишком многое пережили вместе, включая аварию. Несмотря на ссадины и синяки, она все еще странным образом чувствовала себя под защитой, как будто память о матери хранила ее.

Пару лет и 40000 км спустя, в годовщину ухода матери, Кэй представила свой Heritage на местном байк-шоу в Salt Palace. Рядом с Softail стоял родной помятый бензобак. Он служит напоминанием о том, что удача и вера играют большую роль в жизни мотоциклиста. И, как мы все знаем, всем нам отмерен свой срок. Тем не менее, пока это время не пришло, Кэй собирается хорошо проводить время в седле. Некоторые мотоциклисты говорят: езди, чтобы жить, живи, чтобы ездить. Или, как говорю я: езди с кайфом, живи свободно.

Посмотреть — 1946 Indian Police Chief Peru edition

Послушать