Глава 4

Следовало доставить Олега в больницу, и сестра подкатила на машине к подъезду. Оставалось только спуститься к выходу с третьего этажа. Подняв на себе, как конек-горбунок своего друга, я медленно пошел по ступеням вниз на первый этаж. Не спеша, шаг за шагом, ноги подкашивались от такой ноши. Я человек небольшой, всего 56кг, мой всадник был около 80кг. Представьте себе картину наполненную эмоциями, кстати, возможный шедевр мировой живописи, если талантливому художнику постараться с красками. А ведь обратный путь с первого на третий этаж потом оказался еще тяжелее. Откровенно говоря, думал не донесу, не выдержу.
«если б мишки были пчелами, то они бы нипочем,
никогда б и не подумали высоко так строить дом»
Итак, пытаясь с грустью шутить, я погрузил олегово тело в Танькину машину.

«…а мы хотели дать веселый знак ангелам
Да потеряли их из вида, заметая следы.
Вот и вышло бы каждому по делам его,
Если бы не свет этой чистой звезды…» (Б.Г. Волки и вороны)

Чудесное потрясение ожидало нас уже в стенах больницы. Когда врач снял гипс и отправил сделать на рентген новые снимки, оказалось, что кости стоп совершенно целые!!! Погрузочная машина (6 тонн) переехала обе ноги в области голеностопа, но кости спасли армейские ботинки – берцы. Мужики, наша армия непобедима! Оказались повреждены связки обеих ступней, никакой операции делать не требуется. Только согревающие мази и теплые ванночки, чтобы способствовать скорейшему заживлению. Но лечение должно занять не меньше 3-4 недели, прежде чем он снова сможет встать на ноги.

— А что же первые снимки? Которые из травм пункта?
Ортопед поднял их еще раз к свету, повертел в руках, и отбросив в сторону, сказал:
— Глупость какая-то! Снимки сделаны некачественно.

— Ух… Даже словами не передать! Спасибо Вам большое!!!
— Мне-то за что? Живи долго и счастливо, парень!

И дома начались лазаретные будни. Денежные запасы таяли прямо на глазах, поэтому приходилось экономить буквально на всем. Мой кум, будучи лежачим, не мог даже по-человечески сходить в туалет и мы для этого нашли кувшин. А для более «тяжелых дел» мне приходилось таскать его на себе к унитазу и обратно. Чувствовал себя медсестрой, и Олег, смущаясь своим беспомощным положением, был искренне благодарен за все.
Однажды, когда я нес его по коридору, он в полголоса произнес:
— Игорь, если бы ты знал, как мне сейчас перед тобой стыдно.

— Все нормально. Ты же мне в школе на уроках физики списывать давал. Я отрабатываю.
— Ха-ха-ха, ну ты и гусь!

Нормы нашего пропитания уменьшались с каждым днем. В отчаянии, я порылся в старом запыленном шкафу стоявшем в коридоре. Среди прочего ненужного хлама нашел две интересные вещицы. Одна — это дневник убитой хозяйки квартиры, а вторая — это медицинский справочник столетней давности с подписью какого-то профессора. В дневнике ничего особенного не нашлось, обычная девушка, делится своими настроениями с возможным читателем дневника. Как будто он предназначался для нас. Иногда в уголках рисунки.
А справочник имел небольшую антикварную ценность, поэтому решено было сдать его в ближайший магазин и на полученные деньги прикупить на обед пельменей. Я поставил стол между диваном и раскладушкой. Тот самый, за которым мы впервые разделили шикарный праздничный ужин по случаю новоселья с соседом. Два месяца назад.

Обед в этот раз состоялся на славу. Горячие пельмешки со сметаной и специями, по чашке чая без сахара, но с сахарным печеньем. Да прям, королевский стол! Ветер за окном подсвистывал порывами в нашу оконную раму, а во дворе гоняя в карусель обрывки измятых газетных листов. С утра было очень жарко, к обеду значительно похолодало и натянуло грозовых облаков. Питерская погода как девочка подросток, опасна своей капризностью и непредсказуемостью.

Олег еще не мог ходить самостоятельно, но уже мог свободно сидеть. Он поднял руку, растопырил пальцы и медленно прошелся по волосам, отчего они взъерошились еще сильнее. Посмотрел на меня и засмеялся, взгляд того самого мальчишки, с которым пролетело общее пионерское детство. И тут я впервые заметил у него морщины в уголках глаз. Присмотрелся внимательнее – да, я не ошибся. Боже мой, это тот самый парнишка, с которым шесть лет просидели за одной партой. Олег заметил мое замешательство, и не понимая причин, продолжал жевать пельмени, и по-мальчишески шутить и смеяться. Я ответил тем же, умножая позитивное настроение, отгоняя прочь из головы то, что недавно понял. Но пока смеялись, заметил, что морщины от эмоций стали еще выразительнее.

— И вовсе она не толстая! — обсуждали мы симпатичную женщину с обложки журнала.
— Просто фотограф абсолютная бездарность!

— Ага, снимки ее все сделаны на глубоком вдохе!
— Точно! На ее очень-очень глубоком! Угу, на вдохе! Ха-ха-ха.

Ну, думал я, после такой ленинградской блокады в суровой современности мы станем действительно как родные братья. К зеркалу в то время я подходил крайне редко. Не потому, что мне было некогда, просто боялся увидеть свои глаза. Слишком много они успели увидеть за последнее время. А так же не хотел обнаружить морщины и у себя. Не верилось, что так время жестоко бывает с людьми, пока не увидел Олега. НО Бог миловал, я внешне ничуть не изменился, опасения оказались напрасны. Снова пришла на помощь моя сестра, когда узнала, что с деньгами у нас совсем туго.

— Игорь, чего вы ждете? Сходи, на склад, где Олега травмировали, и потребуй штраф у руководства. А там скажи, что операция нужна срочно, а если денег не дадут, подадим в суд на их контору. Свидетели наезда там найдутся, не сомневайся. Требуй штуку баксов, не меньше! Все как было сказано вам в первый день! Снимки рентген первые возьми с собой, и главные свидетели эти парни, что его принесли. Они же и в травм пункте все слышали, в случае чего, подтвердить смогут. Денег на обратную дорогу домой все равно не хватает, чем рискуете?
— Вообще-то рискуем. Даже объяснять, думаю не надо, что это авантюра. Тревожно мне от того, что намечается.

Но тут высказался Олег:
— Я вот как думаю – а ведь Таня права. Сам посуди, она дело говорит. Сворачивать с выбранного пути нельзя, деньги сами в руки идут. Пусть раскошелятся, тем более, что для такой мощной фирмы «Балтика» это сумма небольшая, а нам с тобой по пятьсот долларов, как спасательный круг утопающему. Ну, не дураки же мы, чтобы отказаться и тонуть!

Я задумался, шутки кончились. Эти двое подталкивают на приключения, которые в случае провала могут обернуться большими проблемами, если имеем дело с серьезными людьми. И у меня не было ни малейшего предчувствия, как бы я не пытался «нырнуть в информационное поле». Полнейшее моральное опустошение. Хотя, полжизни и довольно часто выручала превосходная интуиция. Мысли нашептывали о том, что светлые силы не желают нам помогать в этом выборе. Да ладно, справимся сами. Играть придется как в кино, даже нет, как в театре, с первого дубля, без права на фальшивку.

— Хорошо, давайте обсудим детали, если из всех возможных вариантов этот самый удобный.
— Ты Игорек, давай включайся, беда общая и победа будет общей, но надо постараться от души. Не подведи, включай актера и жди гонорар.

— Да уж… (я чесал в затылке в поиске логики, но чем дальше в логику, тем дальше от честности)

— На первом этапе все зависит от тебя. Езжай завтра туда и разговаривай с главным. После того, что случилось вы вправе рассчитывать на помощь, я так полагаю. Доводите это до конца, мужики! – последние слова Танька отчеканила с жестом правой руки, изобразив решительность. Да, после таких напутствий и не поспоришь.

На следующее утро я поехал в «пивное логово». Друга уже можно было оставлять самого, он жил теперь на позитиве от выздоровления. Пока ехал, все старался обдумать по несколько раз. В таких делах никакая осторожность не будет лишней. На вопросы лучше не торопиться с ответами, формулировать их в уме, и лишь затем выдавать наружу, но весь рабочий процесс ума должен происходить мгновенно, иначе могут возникнуть подозрения (вот черт, я до сих пор не мог не мог поверить, что все происходит со мной наяву).

Встретился с начальником склада, объяснил тревожность ситуации. Директор – мужик деловой, на вид бандит бандитом. Недаром Петербург назывался в девяностые бандитским городом, надеюсь, что в будущем он будет называться сказочно красивым и культурным. Поговорил с ребятами, с которыми работал в одной бригаде. В общих чертах, без особых подробностей, рассказал как нам сейчас с Олегом тяжело. Меня поддержали, правильно говорят, что деньги на операцию выбивать приехал. Надо было сразу на следующий день, а не ждать столько времени. Рассказали, что водитель погрузочной машины, который узбек не имеет даже прав на вождение и продолжает работать, как ни в чем не бывало. Я увидел его за рулем, решил подойти поговорить, узнать подробнее, о случившемся в ту ночь. Лично для себя открыл бы еще одну сторону, но он увидел меня еще издали, развернулся и укатил подальше, типа ну, о-о-о-о-чень сейчас занят. Ну, да ладно, не бегать же за ним с вопросами.

Начальник оказался человеком простым в общении, понятливым и совершенно не глупым. А жаль, что не глупым – подумалось тогда. Деньги на лечение обещал заплатить из бюджета организации, не так уж велика проблема, но… только лично лечащему врачу в руки и только накануне операции. А так, как я рассчитывал – вот тебе «бабло» на решение проблемы и прощай, не получится! Грамотно рассуждает, на его месте я поступил бы тоже с максимальной осторожностью. Но тут он добавил еще одно предложение, после которого я был готов бежать домой со всех ног.

Сегодня, после работы, он сам собирается подъехать навестить больного. Как же я вовремя пришел, заодно и адрес ему скажу и уточню как найти. Бли-и-и-ин, у меня земля задрожала под ногами. А ведь я сейчас могу не успеть. Попрощавшись, рванул домой, представляя себе картину, если директор на машине быстрее меня является, дверь ему открывает ничего не подозревающий сосед Василий, а там Олег с целыми ногами без гипса лежит довольный книги читает. Ярость благородная вскипит в груди моментально и справедливо. Развести значит, хотели какие-то лохи! Даром это нам не пройдет!!!

Пока ехал в метро нервничал страшно, постарел небось за час на пару лет вперед, потерял несколько волос на макушке. От метро бегом по улице, в дом бегом по ступенькам на третий этаж с одышкой паровоза, кубарем вкатился в квартиру.

— Ты чего, сдурел?! – как я и ожидал, Олег, валялся с кучей журналов и подтанцовывал одной ногой в такт играющей на кассете «Машины Времени».

— Так! Времени очень мало, поэтому разговор будет кратким, будешь перебивать или тормозить, прибью на месте!

Быстро обрисовал ситуацию и начал приводить Олега в страдающее состояние. Перебинтовал обе ноги всем, чем только можно было. В начале обложил ноги газетной бумагой, поверх всякими тряпками, салфетками, и даже полотенцами, что бы придать гипсовую форму, поверх уже бинтами все закрепил. Расставили по всей комнате лекарства, положили под подушку Библию и фотографию сына. Распылили йодом по воздуху, придав атмосферу больницы, задернули шторы, создав полумрак. Выставили напоказ туалетный горшок, от одного вида которого выворачивает наружу. Взъерошили пациенту волосы и до последней минуты тренировали жалостливый вид. В такой спешке было и смешно и страшно. Остапы Бендеры чертовы… Репетировать трагедию на словах не имело смысла, вопросы могли быть в разных интерпретациях, по сему решено было импровизировать.

— Теперь твой выход, Олежка, дружище, не подведи. Что от меня требовалось, я сделал.
— Не боись! Иначе как «хорошо» не будет!

Вскоре приехал крутой мен с телохранителем и осмотрел больного. По ретро-радио как раз звучала очередная песня ревущего до соплей Вадима Казаченко, о разбитом сердце. А после этого запела Татьяна Буланова о том, что ей тоже жизнь совсем не сахар, но виноват во всем только ты один, а счастье неизбежно и она его заслуживает. В общем, оба оратора прекрасно дополняли друг друга и даже создавали подходящий фон в нашу болезненную обстановку.

Пристальные взгляды этих людей я могу выдержать без особого труда. Не та энергия в них, чтобы покорно отводить глаза в сторону. А по сему, все было сыграно нами, как опытными актерами малого театра. И на жалость придавили, и паузы с вздохами грамотно расставили там, где следует, и последним кофе угостили, который максимум на одну порцию оставался, а я разделил на четверых и добавил побольше воды в это позорное пойло. Ну, последний же. Разделите вместе с нами тяжесть положения.

Начальник все расспрашивал про ноги, про то как все в подробностях произошло, а Олег переводил стрелки на рассказ о своей семье. И что «там» никто ничего не знает, его любят и ждут, а как сказать теперь об этом, подскажите добрые люди. Чтобы не заржать в особо острые моменты, я вынужден был выходить то в туалет, то на кухню и давиться в полотенца. На страдальца Олега невероятным усилием воли старался не смотреть, остерегался засмеяться в самый неподходящий момент.
И вновь пауза, долгая-долгая. Казалось она тянется целую вечность на вопрос – а ты не замечал, что на складе кто-то пьет пиво из банок? Но тут Олег со стоном повернувшись на бок, упал лицом в подушку и заплакал, вздрагивая плечами и судорожно сжимая кулаки. Я застыл в восхищении. Вот это талант! С первого дубля настолько реалистично! Если в этих людях есть сердце человеческое, то оно обязательно дрогнет. Они оба посмотрели на меня и показали жестами, что им лучше уйти. Ну и хвала Богам, наконец-то!

В общем, наш дебют, премьера театра с пьесой «о бриллиантовых ногах» прошла успешно. Когда «братва» уехала, мы стали думать, что же теперь делать дальше, игра всерьез уже началась им адрес наш стал известен. Обратной дороги нет, либо дальше по клетчатой доске «в дамки», либо готовься «быть съеденным» с позором.
(если вы читатель и есть тот самый начальник с пивного склада, прошу понять наши мотивы, отступать было некуда, простите)

Продолжение следует…