Навстречу судьбе

Начинался ясный летний денек, один из тех свободных от работы, которые располагают к томному безделью. С одной стороны, хотелось валяться у телевизора, с другой сожалелось, что солнце светит впустую и впустую же деревья нагоняют ветерок своими листьями.
Не отчетливо хотелось куда-нибудь скататься, и я чувствовал в себе силу сделать это в любой момент, но все что-то откладывал его из минуты в минуту.
И так бы это все и продолжалось до бодрящей темноты вечера, если бы не прозвучал телефонный звонок. Я поднял трубку, не отрывая головы от подушки.
После стандартных приветствий, «как дела» и «что делаешь», звонивший мне друг поведал о жестокой судьбе якутских путешественников, застрявших в г.Улан-Удэ по причине крайнего износа колеса. К счастью, необходимая покрышка нашлась в одном из магазинов города, и надо-то было только, что купить ее и отправить с попутной машиной. Хорошее байкерское дело! Жизнь приобретает определенный смысл и наполненность.
Я начал движение от кровати к джинсам, от джинсов к куртке и дальше в сторону гаража, соблюдая все необходимые и не значимые для повествования подробности, когда был настигнут следующим звонком, на этот раз от подруги.
Развитие разговора не выбивалось из стандартного ключа. Я поведал о своих ближайших планах и вдруг был неожиданно ошарашен высказанной мыслью… Я и сам подумал об этом в момент первого разговора, но груз суетных обязательств растоптал не успевшие обречься в разумную форму слова. И они выскочили из головы и, видимо, тут же впитались в подушку, на которой я тогда лежал.
— А почему бы тебе самому не отвезти?
— Да…?
— Возьми меня с собой.
— Нет.
Черт возьми! Надо ехать! Как хорошо то! Целых 450 километров!
Это совсем не трудно – сгонять до магазина за резиной, приделать ее к мотоциклу и дунуть на ту сторону озера по приличной, местами, дороге.
Трудно другое — объяснить девушке, что ты любишь ездить один, что тебе не хочется везти ни кого с собой, несмотря на то, что:
— ты к ней хорошо относишься,
— и должен быть благодарен за то, что она все так классно придумала,
— и неужели тебе жалко…
— ты обещал покатать…
О, госпади, эти мужские обещания! И когда я успеваю?
Я проговорил ей все в самой открытой форме, я 99 раз сказал: «Нет». И я один раз сказал: «Да». Человек слаб(( Мы поехали вместе.
Из города выехали около 17 часов. Расчетное время прибытия 22. Какая наивность! Дорога заняла 7 часов.
Городские пробки еще не успели зародиться и нам не удалось порадоваться компактности транспортного средства, за исключением тех мест, где можно было пронзить стоящие на светофоре ряды и выехать на перекресток перед стоящим на стоп-линии головным автомобилем. Я люблю это. В этом много вольности и полёта над суетностью людей, закованных в тесные цепи трафика, забившихся в железные звенья ее.
Первый скоростной прохват на выезде из города Иркутск и мгновенно город Шелехов, со своим единственным светофором. Нельзя не отдать славному городу должное не постояв на красный. Здесь плавят металл, да еще какой – алюминий. Самый главный металл нашего века. Металл эволюции.
Наш путь лежал сначала на юго-запад, вдоль поймы реки Иркут, через предгорья Восточного Саяна, вокруг южной оконечности озера Байкал. А потом на восток, по краю, выходящих к Байкалу, хребтов Хамар-Дабана, на северо-восток по пойме реки Селенга. И строго на юг, вдоль Селенги, в столицу республики Бурятия, город Улан-Удэ.

Дорога очень разная. Первая четверть (110 км) очень не скучная горная дорога Иркутск-Слюдянка, напоминающая путь через Южный Урал, между Челябинском и Уфой.

Пологие горы, масса подъёмов и поворотов, которые проходятся на хорошей скорости с уютными кренами. Дорога местами новая, в основном хорошая, только в одном месте был ремонт.



Примерно на 40-м километре есть резкий поворот почти на 360 градусов, место частых ДТП. В трех километрах от него горный источник со студеной водой. В конце дорога выходит к Байкалу, почти у самой вершины горы, спускаясь извилистой лентой в прибрежный поселок Култук.

Из каждой точки этого спуска открывается замечательный вид на долину, на озеро, на величавый Хамар-Дабан. Вид игрушечных домиков и игрушечного причала дополняет ниточка железной дороги, затейливо вьющейся вдоль склонов, опоясывая долину и абсолютно достоверно отсылая наблюдателя к игрушечным моделям железных дорог, изготовленных, трепетным к деталям, коллекционером.
Это место, где путник обязательно останавливается. Здесь обязательно надо сделать фото и постоять, раскинув руки. Присутствие опорных точек цивилизации поможет вам набить облегченное и облегчить набитое… Я бы рекомендовал хариус горячего копчения, обязательно пока он не остыл.

Дорога вышла на берег Байкала, и пересекает низменность, которая, в последствии, переходит в Тункинскую долину, вольготно развалившуюся между Саяном и Хамар-Дабаном аж до самой Монголии. Но нам путь на юг, вокруг южной оконечности озера и на восток, вдоль берега. Сначала пост ГИБДД, потом город Слюдянка, там заправляемся и дальше берегом Байкала. Дорога извивается вдоль склона змеей, то прижимаясь, то отходя от берега. Повороты в основном закрытые то растительностью, то склоном. Там слева по берегу еще идет железная дорога. Мне кажется, Слюдянка — это прежде всего вокзал и железнодорожный музей. Еще рядом мраморные разработки и одно время дорога на Слюдянку выглядела очень экзотично – в асфальт, вместо щебня, засыпали мраморную крошку. Волшебно, не правда ли?
В Слюдянке есть байкпост, называется «Турбаза», по названию шелеховского мотоклуба «Турман». Там можно встретить замечательного человека — рокера из конца 80-х – начала 90-х Аль Пачино, удивительное сходство с Аль Капоне. Михаил — это отличная компания, но время разговоров еще не наступило, впереди ¾ дороги.

Берег и вид озера теряется не далеко от города Байкальск, где дорога становится довольно прямой. С обеих сторон лес и редкие населенные пункты. Байкальск – город победивший свое производство. Это, возможно, спасет озеро. Теперь надо спасти людей. Здесь есть горнолыжная трасса с видом на Байкал. Сейчас, увидев сочинскую Красную поляну, я думаю – все очень провинциально. Но разве это плохо?
Собиралось вечереть и я изрядно поддавал газ.



Как обычно, ремонт возник неожиданно и оттормозиться до нужной скорости не вполне удалось. Разумно прекратив торможение на границе гравия, имел удовольствие услышать сзади несколько – «Ой-ой». Вскоре дорога совсем «испортилась», мы выехали на ремонтный участок во всю ширину полотна отсыпанный крупным угловатым камнем. Глыбы торчат из дороги частыми острыми кулаками. Кожей чувствую боль резины. Скорость пешехода. Так на протяжении километров четырех-пяти.
Как классно потом опять вырваться на асфальт. Ты чувствуешь себя свободным, но при этом более осмотрительным. И снова ремонтики и канавки.

Это середина пути. Дорога старается вытряхнуть из нас лоск городских ездоков и проверить на прочность, стянутые болтами, части и механизмы мотоцикла, и надежность крепления поклажи. Здесь проходит граница Иркутской области и республики Бурятия.
Город Бабушкин – долгожданная заправка и половина пути. Большая половина. А прекрасная половина получает чашечку кофе и сникерс. Вечереет. Еще немного на северо-восток, вдоль берега, до устья реки Селенга и потом на восток, вдоль ее поймы. «Так себе» горная дорога перешла в степную с неровным асфальтовым покрытием. На встречу несется сухой запах степи. Он пришел на смену влажной прохлады озерных ветров.
Постоянные кочки и раскачивания, но колдобин, практически, нет. Тут нас и застигла ночь. Освещения на дороге нет. Ограждения крайне редки. Разметка – что это такое?
Мы в неприятной ситуации: городской наездник неожиданно столкнулся с недостатком света. Я недавно купил этот мотоцикл и еще не успел изучить всех его особенностей. Замечательная, с виду, фара, оказывается, светит из рук вон плохо. Небольшое пятно тусклого света дает возможность рассмотреть ближайшую к тебе разметку осевой, разделяющей полосы или края дороги. Но где она? Очки долой, скорость на минимум, а в случае встречной – прижаться к обочине и стоять. Мы жадно вглядывались во тьму и сумрак, чтобы иметь возможность продолжать движение. Стараемся разглядеть край асфальта – границу обочины. Вокруг черное небо и черная степь. Неожиданно появился и отчетливый запах гари, это ветер принес дым горящих вокруг торфяников.
Наконец попутная машина. Это что-то крупное. Она наезжает сзади, накрывая нас ярким капюшоном света. Почти физически ощущаю давление света. Я стараюсь разогнаться, но не настолько, чтобы у него не было возможности обогнать меня. Мне нужен этот обгон потому, что впереди поворот, и он уходит из освещенной области. Мне не светит идти в темноту. Пока участок дороги прямой я должен сесть ему на хвост, но с минимальным отрывом, чтобы быть уверенным в повороте. Впереди успеваю увидеть поверхность асфальта, похожую на взволнованную речку. Мотоцикл подпрыгивает на кочках, но я уже давно не стараюсь об рулить их. Автомобиль обходит нас. Я пристраиваюсь в свет габаритных огней и стараюсь не отставать. Трясет.
Повороты. Мысленно запоминаю траекторию красных огоньков, старательно повторяю маневр ее и сильно отстаю. Прямик. Ручку газа до упора, лечу на красные огоньки, но и там водитель поддает на прямике. Догнал. Пристроился на нужную дистанцию. Настороженная радость, тень покоя. Загорелись стопы. Что там, дефект дороги или поворот? Пыль из-под колес фургона. Успеть оттормозиться до начала пылевого облака с выходом на встречку (машин нет). Сильная тряска, аккуратное торможение кончиками пальцев рук и ног, плюс двигатель — нежно, корпус ровно. Короткий плохой участок. Потом серия поворотов. Я не могу с уверенностью воспроизвести их в том же темпе и отстаю. Ориентиров нет. Они дружно уехали, кивнув на последок на неровности дороги. Я почувствовал, что мой жизненный опыт стал богаче. Жаль, что попутки редки здесь в это время.
Трудно сейчас сказать, сколько автомобилей поменял я пока не доехал до Улан-Удэ. Были случаи, что некоторых из них я обгонял и «использовал» дважды. В пути попадались освещенные населенные пункты, в которых ограничение скорости движения транспорта играло мне на руку, ну вы понимаете…
Хочется рассказать об одном человеке. Это было уже на подъезде к городу, может, километров за 30. В этом месте дорога сначала прижимается к горам, а потом начинает петлять, повторяя изгибы склонов. Отменное покрытие, ограждение и разметка. Но вот незадача – масса поворотов. Я очередной раз теряю поводыря и иду по боковой разметке края дороги. Она яркая, белая, мне с ней уверенно, но медленно. Очередной автомобиль догоняет меня и обгоняет. Я за ним. Это микроавтобус. Он пустой, в салоне один водитель и только какой-то груз на крыше. Я вижу салон насквозь, я вижу свет фар впереди. Стекла чисты, ни какой тонировки, и мне кажется, что в салоне тихо. От нее веет покоем. Машина движется не торопясь, и я комфортно, насколько это возможно в таких условиях, еду за ней. Но, вот крутой поворот направо за склон и я отрываюсь, мне нужно сильнее тормозить, иначе радиус я не выдержу, а еще и не понятно, какой там радиус вообще, а может я и перестраховываюсь… но сзади сидит «Ой!» и рисковать преступно. Когда я вышел из правого поворота. То увидел, что он уже прошел новый левый поворот и едет почти навстречу мне, только ниже и по другому склону. Я опять «потерялся». Я не вижу этого поворота, ни радиуса, ни расстояния до него. Машин нет, я выехал к осевой и пошел повторять ее изгиб уже в своем, черепашьем, скоростном режиме.
Через несколько сотен метров, к своему удивлению, я нагнал его. Он остановился. Он ждал меня. Человек понял, в чем моя беда. Расстояние между нами сократилось, и он тронулся впереди меня. Последние километры до Улан-Уде я улыбался. Ехать было легко и радостно. Я испытывал глубокие чувства к этому незнакомому человеку. Я чувствовал его надежное покровительство. Я испытывал дружеские чувства. Я чувствовал благодарность, но не какую-то абстрактную, а абсолютно конкретную, объединяющую, благодарность сотрудничества, когда делаешь какое-то очень важное дело. Это было что-то объёмное, это было что-то внутри чего-то.
Мне казалось, мы вошли в какое то чуткое состояние взаимопонимания и как то дружно проделали остаток пути. Мы въехали в пригород, на освещенной улице я догнал его, на мгновение поравнялся и махнул рукой, он тоже махнул. Не было ни какой возможности рассмотреть лица. Я дал газу. Так мы расстались. И пришла песня — Гарик Сукачев — «Это был ангел», и мне этого ни когда не забыть.
А тут пришло время «Я же говорила!» и «Чтобы ты без меня делал!». Легкие пальчики приласкали мобильный девайс, и нежный голос выдал мне направление движения. Хорошо, что речевые указания дублировались жестами, а то бы мы уехали «налево»… Все-таки, напрасно современные школы отказались от курса начальной военной подготовки, девушки прежних поколений гораздо четче знали, где какая сторона.
Город раздвинул для нас свои пустынные, освещенные и не очень улицы, дыхнул запахом перегретого за день асфальта. Навигатор тоже продемонстрировал свою власть над нами — провел дворами и вывел из тьмы на площадку. Невдалеке горели огни уличного освещения. Они светили не на нас, и это придавало встречи таинственность.
В потёмках мы подъехали к группе, стоящей возле машин и мотоциклов. Один из них, в потрепанном джинсовом жилете, грузно встал, протянул руку и сказал:
— Привет, меня зовут Макс. Еще, меня называют Большой.
На последнем слове он сделал сдержанный акцент движением головы и плечами вперед и слегка вниз. Я увидел лицо азиата и ощутил крепкое объятие и плечи борца.

Там были еще Кирилл и Руслан… но обо всем по порядку. (Фотки Кирилла и Руслана взял в соцсетях… не нашел именно с той встречи совместных фотографий)



Перед нами стоял круг вопросов, который необходимо было срочно решить, не смотря на то, что в Бурятии полночь. Надо припарковать мотоцикл, найти ночлег и развлечения. Но, благодаря предусмотрительности парней, это не заняло много времени. Парковка в подземном гараже в 100 метрах, съёмная квартира через дорогу и отменный бар в паре кварталов пешком. А в баре темный гиннес. Я и раньше относился к нему с одобрением, но с этого момента это стало перерастать в настоящую любовь. Даже сказать больше – он стал сакральным напитком сообщества.


Ps: В Улан Удэ нельзя не сфотографироваться с местной достопримечательностью☺


Продолжение следует…