Опубликовав вот это пост bikepost.ru/blog/69117/Nemets.html,
захотел более подробно описать историю создания Кобыла.


Пришел с совещания по Ирбитской ярмарке с думами о Кобыле:
— Чего я ляпнул про Кобыла Меру? Повеселил народ, начальник культуры даже рот открыла. Как мне пришла в голову мысль из споров двадцатилетней давности? Да и споры были больше шуточные.
В группу перспективного проектирования приходили люди порой с бредовыми идеями, да и у нас самих бредовых хватало. Но на бумагу мы их не выкладывали. Скорее всего, это были минуты отдыха или забавы. Я все ратовал за вездеход- гусеницу, но ни разу не рисовал ее. Халтурин за роликовый движитель, Гейслер за одноколесный вездеход. Я ему возражал:
— Петр Неоныч, одно колесо или с зацепа соскользнуло, или уперлось, второе, третье помогло бы, подтолкнуло.
— А зачем? Вы все рассуждаете в рамках старых известных «колесников». Мое колесо не надо подталкивать, его нужно «распрячь», повернуть, «запрячь» с другой стороны и выехать.
— Когда твое колесо село наполовину, куда его повернешь и распряжешь?
— А его не надо делать тяжелым и нагрузка на грунт должна быть переменна: водитель то навалиться должен, а то и спрыгнуть.
— Но двигатель, привод и все системы, это и есть весь вес.
Петр Неоныч звал свой вездеход Кобылом и яро отстаивал его преимущества.
-Взгляд на вездеходность нужно переменить, почему ваше воображение рисует БТР?
Но я даже у него эскизов не видел этого Кобыла. Спорили и не собирались строить. Я вообще сомневался о необходимости колеса в этой области техники.
Гейслера уже давненько нет, чего я вспомнил про этого Кобыла, да еще публично.
— Смету сейчас буду считать. А на что считать? Чего-то порисовать нужно.
Я нарисовал систему «двигатель – колесо», к которому запряжена, какая-то тележка, а у нас это будет вагончик для катания детей. Для расчета затрат все разложил по стоимости, своих затрат особо не считая. Оформил бумажку и отнес Красновой- начальнику культуры. Я был уверен, что денег не дадут. Сколько таких бумажек я ей отнес, и что где есть?
Ее звонок через неделю меня удивил и озадачил. Какие — то денежки нашли. Краснова требовала договор с готовностью проплаты аванса.
Договор я составил пустоватый, так как сам не совсем представлял, что делать. И вообще я не представлял конкретного движителя Кобыла.
Двигатель – понятно, мотоциклетный жидкостного охлаждения свой.
Привод – нарисую, не проблема.
Управление – проблема, но смоделируем.
Но колесо? Чего взять?
И попало мне на глаза колесо от тракторной телеги Т-150 диаметром более метра и шириной полметра.

Зря оно мне на глаза попало, или не зря, но оно определило вид нашего Кобыла.
Вовнутрь колеса затолкали все, что входит в транспортное средство. Управление Кобылом сделали через хомут и оглобли, как положено.
— Что же запрячь за Кобылом?
Вагончик для детей даже и не начат делаться, не очень интересно.
Несколько напрягали оглобли, тогда предложил прицепить к хомуту мотоцикл. Это для нас было более понятно: — Кобыл выглядел передним колесом мотоцикла, вернее трайка.
— А как иначе держать такую махину? Колесо тянуло на полтора центнера.
Руль сделали пошире, чтобы повернуть его.
Ну что? Надо пробовать!

В КБ как-то повелось, как испытывать что-то пантовое, так мастер Сангатулин, а как что-то страшное, так мне честь.
Тронулся как трактор, выбрав все зазоры с металлическими звуками. Еду. Ямка под одной частью колеса, кобыл сразу в наклон к ней. Я борюсь, тяну за руль. Вес свой распределяю. Еще ямка, снова вес, руль. Еще ямка, … Вторая передача: скорость растет, мой героизм тоже. Под горку понесло, а тормоза нет, а под горку тоже с ямками. Поворот, одно из задних колес в воздухе. Тяжелая акробатика, тяжелейшая. Но я сумел вернуться назад, и даже припарковаться.
Патовая ситуация для конструктора. Ехать второй раз не хотелось, даже дать кому-то не хотелось.
— Как же я так? Я совсем ничего не считал, правда, уже не в первый и не в третий раз. Я многое уже не считаю, но не почуять, что этот Кобыл будет мотать меня, как пацана настоящая кобыла. Стоп, стоп… Этого «конягу» еще предстоит объезжать.
— Закатывай! Есть мысли, но с ними надо переспать.
Подпирало событие — Ирбитская ярмарка. Мы сделали большой вагончик, от которого к хомуту протянули брутальные оглобли. Помучились с управлением и выпуском выхлопных газов. В итоге пришлось «газ» перенести под левую ногу, а сцепление под правую ногу (на авто наоборот). Костюм чудовища не удавался, делался он каким-то добрым. В конце концов, оставили все, как получилось, и выехали на праздник.

Кобыл моргал глазами, рычал выхлопными газами, ездил медленно, но солидно. Детей катал наш человек, поэтому за безопасность я был спокоен. Муниципалитет не оплатил остаток по договору, поэтому зависала не только собственность Кобыла, но и его судьба.
Пришла зима, и уже почти прошла, когда мы вспомнили про Кобыла.
— А как он идет по снегу?
— Выгнать его на нетронутый снег, прямо в чисто поле!
Выгнали. «Грустное зрелище»- я Вам скажу! Представьте картину:
— Милый зверек уткнулся в снежное покрывало и медленно поедает его.
Кобыл буксовал, тонул в снегу, да и скорость была сделана для катания детей, а не для прохвата по полю.
Зима уже уходила, как-то бы надо попробовать вездеходность одноколесника.
— Шину долой, облегчаем, как можем.
— Новое передаточное?
— Нет, это долго. Тронемся на «третьей», катаем на «четвертой». Движитель надо легкий и эффективный.
Ничего не приходило в голову. Но недельки через две изладили вот это:

Три стальных ленты замкнули в кольца и утыкали их резиновым шлангом. Это были отходы от собственного производства. Изобретали торопно, делали торопно и торопно выехали на испытания.
Кобыл оказался настоящим зверем.

Он перепахивал любой сугроб, именно перепахивал. Ехать тоже едет, но когда перепашет. Колесо фрезерует снег до земли, а не заезжает на него. Если помощник водителя поджимает заднюю часть тележки, то колесо выкатывает на поверхность снега и ускоряется. Ускоряется в разы.

Перепахав все наше «приусадебное поле», мы вдоволь насладились окончанием зимы.
— Только настроишься на одни «коэффициенты», показатели и неизвестные, на одни «правила игры», условия. Но вдруг «сверху» все меняют. Вот что взять в зачет?
— Надо накатываться на снег, а не фрезеровать его.
— А вот сейчас у нас грунт необычный: сверху корочка снега, а под ней сыпучий в гранулах снег. Не мягкий, а сыпучий. Надо в декабре перепробовать.

— Да, да, да,… У нас всегда сезона не хватает. Мы в ноябре последний заплыв на Аэрокате делали. На озере неожиданно оказался лед.
— Давай готовить Кобыла к весенней грязи.
Пришла грязь, весна конечно пришла, но грязь пришла тоже. Достаточно было запрячь Кобыла в тележку с колесами и выехать в наше поле, как пришлось выезжать обратно. Кобыл закидал грязью водителя, причем сразу и всего.
— А движитель из шлангов работает, видишь как меня устряпал.
— Одна забава с этим Кобылом. Забава есть, а вот есть ли перспектива?
Вдруг меня вызывают в бухгалтерию управления культуры, с которым и был подписан договор о создании Кобыла.
Для читателя необходимо сделать некоторое пояснение. Я, являясь директором КБМТС, еще вел кружок технического творчества в управлении культуры. Это тянулось еще со времен моего увольнения с отдела конструктора. Это было и в интересах городских начальников и в моих интересах. Кружок находился в подвале моего дома, и многие работы от КБМТС я притаскивал ребятишкам. И так, я у бухгалтера управления.
— Мы вашего Кобыла списали, вот распишитесь.
— То есть как? Это же не Ваша собственность, это собственность КБМТС.
— Ну да! Вы тоже включены в комиссию по списанию.
Я взял «документ», прочитал и ничего не понял. Списывалось имущество в организации, к которой оно еще не имело отношение. Проговорив с бухгалтером еще минут десять, я перестал понимать действительность. Пошел с документом к начальнику культуры, новенькому начальнику, молодой изящной женщине. Однако, она не только внешне, внутренне она была не менее изящна.
— Ой, эта бухгалтерия, это что-то чуждое…. Разберитесь, пожалуйста, между собой сами…
Я еще недолго объяснял бухгалтеру, что КБМТС и кружок в управлении культуры – это разные вещи. В конце концов у меня нервы не выдержали:
— Списывайте без меня, списывайте то, чего у вас нет….
Через пару месяцев мы выставлялись на местном празднике. Подходит эта молодая, изящная, начальник культуры и заявляет:
— Ой, и какую проблему Вы нам создали. Я консультировалась с юристом.
Нам обещали помочь очень серьезные люди. Ладно, работайте.
Какой начальник у меня лучезарный, мне уже все простили. С таким начальником не только расчета за Кобыла не получишь, с таким пару лет на ровном месте получить можно.
— Значит, окончательно оплаты не будет. Значит, Кобыл остается в конструкторском бюро. Значит можно на испытания.
Испытания – это весело, но затратно. Погрузка – разгрузка, потом один гоняет, остальные ротозеют.
Еще ранее с большим прицепом, опробовая управление Кобылом, я попадал в неловкое положение, путая педали газа и сцепления. Колесо начинало подпрыгивать- вставать на дыбы, а при приземлении бросать грунт и камни в «наездника».
Когда мы запрягли Кобыла в легкую двуколку, то даже по неровной дороге он побежал хорошо. Колесо весело поскакивало, не валило всю телегу на бочину, как в первые разы, и вселяло в нас перспективу.
Только свернули на взвороченную трактором и засохшую кокорами грунтовку, как Кобыл снова стал кидать комья грунта в наездника. Наездник болтался в седле крайне неуклюже: ноги подпрыгивали к рукам, а попа отрывалась от седла и пыталась попасть в него обратно. Со стороны и страшно и смешно, однако все еще было впереди.
Ноги при приземлении пытались управлять Кобылом, но срабатывал рефлекс памяти ног управления авто. Взревел двигатель перед ложбинкой, колесо почти перепрыгнуло ее и встало, а все остальное хлопнулось в эту яму, вдруг снова полный газ. Кобыл начинал скакать все выше и выше, казалось, произойдет непоправимое, но скорость замедлилась, и вот встали.
Испытатель вышел, не помню, кто был, но из молодых, и заявил, что больше не сядет. Других желающих не нашлось. Порассуждав над конструкцией и над применением данного транспортного средства вообще, мы приуныли.
Но надо выбираться. Развернули вручную, я сел за рычаги, и выбирая кусочки вздыбленной дороги поехал. Вернулись без особых проблем, пару раз перекатывая, Кобыла вручную.
Жаль, нет Гейслера, подсказал бы, что значит: — «Рассуждаете в рамках привычных колесных вездеходов»? По существу – мы в тупике, нет ни денег, ни предложений, ни азарта первооткрывателя.
— Поставить нужно Кобыла в стойло до лучших времен, и лучших мыслей.

Стоит он сейчас в экспозиции работ КБМТС и напоминает о бредовых идеях, о тупоголовых чиновниках, о незаконченности многих решений, и еще о многом…