На блестку дней, зажатую в руке,
Не купишь Тайны где-то вдалеке.
А тут — и ложь на волосок от Правды,
И жизнь твоя — сама на волоске.
Омар Хайам.

Справка из Википедии: "… название горы Иремель считается очень древним, оно не имеет однозначного объяснения. Есть несколько версий: от башкиро-татарского «ырымлы» — «заколдованный»; от тюркского «ир» — «мужчина, герой, богатырь» и монгольского «эмээл» — «седло», «седловина»."



Наверное, идея посетить вторую по величине вершину Южного Урала — Иремель, приходит в голову каждому, кто начинает открывать для себя Урал и его пики.

Гора Большой Иремель — священная для башкир, и ещё не так давно ходить туда можно было только для совершения обрядов. Все изменилось в 70-80 годах двадцатого века, когда Большой Иремель становится Меккой для туристов.

Мне каждая поездка напоминает плод, который висит на ветке дерева. Но здесь есть тонкость: ты — это плод, который решает сорваться ли ему с ветки-дома в реку, которая называется Дорогой.

Я почувствовал, что созрел для Иремеля, и стал собираться в путь. Ночь, как всегда, перед непростой поездкой, прошла беспокойно и бессонно. Утро встретило мелким грибным дождиком, который проводил меня в дорогу.



Первая остановка случилась на берегу озера Киреты. Я всегда стараюсь останавливаться здесь. Именно отсюда, с Вишневых гор, красовавшихся на противоположном берегу, началось мое знакомство с Южным Уралом.







Мимо Карабаша, имевшего не так давно дурную славу одного из самых грязных городов планеты, мне никак не проехать.





Карабашский медеплавильный комбинат после шквального роста цен на цветные металлы, связанного с эпидемией коронавируса, похоже получил второе дыхание. Проезжая по новенькой асфальтовой дороге, мимо строящихся цехов, больше не приходится ловить мотоцикл на покрытии из черного абразива или ехать в облаке пыли за каким-нибудь самосвалом. Для жителей Карабаша новый завод, наверное, гарантия на постоянную работу.

Но условия их жизни, похоже, совсем не изменятся. Двигаясь по окраине города, наблюдаешь, как маленькие дети играют возле пыльных палисадников у покосившихся избушек.

Да и мотивация нынешних «хозяев жизни», вовсе не благополучие туземного населения, а исключительно нажива.







Следующим местом для остановки оказался Златоуст и расположенная на въезде в город Александровская сопка. Эта, расположенная на одном из северных отрогов хребта Уралтау, относительно небольшая вершина (843 м), стала известной после восхождения на неё цесарича Александра (в будущем Александра II).

Несмотря на свою небольшую, по местным меркам, высоту, при подъеме на вершину пришлось изрядно попыхтеть, пробираясь через заросли и карабкаясь по сыпучему курумнику.









Но нелегкий подъем награждает своим великолепным видом на лежащие рядом вершины хребта Таганай: Двуглавую сопку, Откликной гребень и Круглицу. Отсюда виден расположенный в распадке хребта Уреньга, город Златоуст.





Миновав Златоуст и часть трассы М5, я делаю остановку в деревушке Меседа. Здесь асфальт заканчивается и начинается каменистый грейдер, ведущий вдоль хребта Зигальга в село Тюлюк, откуда уже начинается тропа на Иремель.





Путь на Тюлюк — это 25 километров каменистой и пыльной дороги. Положение зачастую осложняется тем, что тени пробивающиеся сквозь кроны деревьев на обочине удачно маскируют расположение ям, которые мотоцикл на скорости в 70-80 км/ч проскакивает, на пределе возможностей подвески. Изрядное количество пыли медленно, но верно уничтожает ресурс цепи.





При въезде в Тюлюк взгляд сразу приковывают вершины Жеребчик и Сукташ.





Старинное село Тюлюк существует, во многом, за счет туристов. Здесь много баз отдыха, приютов и совсем нет заброшенных домов. Многие жители заняты заброской туристов на Иремель на своих «буханках» ульяновского производства.

С юга на север через село протекает река Тюлюк, которая впадает на окраине в Юрюзань.











Отсюда можно уйти на хребет Зигальга, Бакты, но мой путь лежит на Иремель и я отправляюсь туда вслед за одной из «буханок». Дорога, вопреки опасениям, оказалась совсем несложной. Возможно, из-за установившейся здесь надолго жаркой и сухой погоды.







Но такая дорога кончается километров через пять, а дальше начинается путь, который доступен не всем внедорожникам. Здесь пешие туристы покидают свой трясучий транспорт.

Всё же глубокие лужи давно высохли и Фаер с его внушительным дорожным просветом, неслышно булькая мотором, забирается все выше и выше. Перепад высот по карте составляет больше ста метров на километр этой дороги.







Наконец, я достигаю въезда в национальный парк. Здесь мотоцикл придется оставить. Заплатив егерю за вход 200 рублей, записавшись в тетрадку, я оставляю ему шлем на хранение. Отсюда, по верхней тропе, начинается мой пеший маршрут длиной в три с половиной километра.