Я в аэропорту Горно-Алтайска, самый конец августа. Тепло и солнечно — утренний туман к обеду рассеивается, и мы встречаем задержанный из Москвы рейс. Меня ждёт самая прекрасная на свете работа: следующие двадцать дней я проведу гидом-переводчиком с двумя группами франкоговорящих туристов, которых мы с коллегами сопровождаем в туре на мотоциклах «Урал» по Алтаю.




***

В команде нас пятеро: мы с француженкой Лори Бернар (Laurie Bernard) сотрудничаем с французским агентством путешествий, а парни из Новосибирска — Виталий (гид), Игорь (механик) и Андрей (повар) — работают в компании «Уралмото Сибирь», предоставившей мотоциклы. Наконец из здания аэропорта начинают выходить зрелые мужчины и женщины в мотоэкипировке: в первой группе у нас семеро французов. Знакомимся, помогаем загрузить багаж в автобус и приезжаем на базу «Берендеевка», где гостей ждёт знакомство с «Уралами».









После обеда и подписания бумаг нашим туристам предстоят инструктаж по технике безопасности и тренировочные заезды по закрытой грунтовой площадке. Все наши гости — бывалые мотоциклисты с огромным стажем путешествий, но половина не имеет опыта езды с коляской… которая требует очень специфических навыков!









Спустя час — ценой двух разбитых поворотников, помятого крыла и положенного набок мотоцикла — наши туристы осваиваются за рулём, и мы направляемся в небольшой вечерний прохват на горную пасеку.









Утром покидаем базу: с каждым днём мы будем удаляться от цивилизации, забираясь во всё более дикие места без интернета, душа и «европейских» туалетов. Отмечаю про себя, насколько профессионально новосибирцы всё организовали: открывают и замыкают колонну автомобили, между которыми осуществляется связь по рации. В переднем джипе — инструмент и все необходимые запчасти, в заднем — полевая кухня, провиант, посуда и раскладные столы: всё, что нужно для пикника.









Я еду в замыкающем автомобиле с Андреем, нашим поваром. Под колёсами проносится великолепный асфальт Чуйского тракта, сбоку иногда блестит бирюзовыми волнами Катунь, пейзажи кружат голову и захватывают дух. Повсюду свободно разгуливают животные, иногда выходя на шоссе: коровы, овцы, козы, лошади. Андрюха без умолку болтает про мотоциклы, охоту и невероятные повороты своего жизненного пути, я поддакиваю и наслаждаюсь пейзажами.









Чуйский тракт недаром считается одной из самых красивых дорог мира: природа и рельеф радикально меняются через каждые пятьдесят километров. За окном проплывают все возможные виды гор: поросшие густой тайгой, покрытые альпийскими лугами; каменистые утёсы, красноватые скалы, покатые зелёные склоны…









Все наши туристы — пенсионеры, ведь французская молодёжь почти не путешествует: либо очень много работают, либо живут на пособия по безработице. У нас четыре экипажа: Жоэль и Жан-Шарль проводят отпуск с жёнами, друзья Эммануэль и Жак делят «Урал» на двоих и меняются за рулём, а Реми путешествует один — поэтому он идёт первым и везёт Лори.









Наша француженка хочет постоянно контролировать ситуацию и всю дорогу едет, развернувшись в коляске задом наперёд. На остановке Игорь делится идеей специальной версии мотоцикла «Урал Гид» с установленной наоборот коляской, специально для Лори… смеёмся.









Что может быть прекраснее путешествия на мотоцикле? Только путешествие на русском мотоцикле «Урал» по нашей прекрасной Родине, такой красивой и разнообразной. Ещё приятнее помогать зарубежным гостям открывать для себя культуру и обычаи нашей страны. Видеть, с каким удивлением и восторгом они познают привычные нам вещи: «Этот суп называется борщ, он со свёклой». «Пельмени — это русские равиоли с мясом… и обязательно добавьте сметану, по-французски это — свежие сливки». «Баня — такая русская сауна, мы иногда проводим так несколько часов с друзьями и разговорами. А веник — это не больно, такая СПА процедура, очень приятно, попробуйте!» Да, мы такие разные и в то же время такие одинаковые…









После слияния двух рек покидаем долину Катуни и берегом Чуи следуем на юго-восток, приближаясь к монгольской границе. Слева и справа возвышаются горные хребты, вдали замерли стеной снежные вершины. Виталий указывает рукой на горизонт: «налево — Монголия, прямо за хребтом — Китай, а справа — Казахстан».









С сегодняшнего вечера у нас не будет привычных городских удобств: полевые туалеты с дыркой в полу, которые французы называют «турецкими», мытьё — в бане, электричество от генератора. Наверняка лет через десять Чуйский тракт будет пестреть современными гостиницами со всеми удобствами, у нас же пока есть возможность насладиться первозданностью этого края.









Сворачиваем в какой-то посёлок, пересекаем Чую по мосту, навстречу на эндурике проносится девушка в бикини и шлёпанцах. Мы грунтовками устремляемся к невысокой горной гряде: едем на Марс. В степи дорожки сходятся и расходятся — можно выбрать любую, но дисциплинированные европейцы строго следуют друг за другом колонной, глотая пыль. Что же — пусть едут, как им спокойней.











Перед затяжным каменистым подъёмом Виталий с Игорем останавливают группу, чтобы провести инструктаж и включить приводы на колесо коляски — так мотоциклы меньше тянет вправо. Жан-Шарль, привыкший ездить только по асфальту, очень боится боковых уклонов: на крутом подъёме он сразу же съезжает в канавку. Но в этом сложном месте предусмотрительно дежурит Игорь, который немедленно приходит на помощь… вскоре все мотоциклы собираются на вершине холма, откуда открывается головокружительный вид на ущелье и скалы всех оттенков красного: мы на Марсе!









Егорыч — немолодой алтаец с едва уловимой иронией в суровом прищуре монгольских глаз, владелец одноимённой базы «У Егорыча». Его лагерь находится на берегу горного ручья у подножья священной горы Ак Бом, куда, говорят, в поисках духов и откровений поднимаются шаманы. Наши туристы уселись в беседке кружочком: трещит в темноте костёр, Андрюха варит пельмени в большущем казане, рядом гремит по камням ручей и дымит трубой баня. Ак Бом по-алтайски значит Белая Гора: «Монблан!» — объясняю я французам. После парилки никто из интуристов не решается нырнуть в бассейн с ледяной водой: как и все ранее встреченные мною французы, они убеждены, что немедленно умрут от термического шока.









На каждой базе гидам предоставляется отдельный дом, и в баню мы с командой тоже ходим отдельно, после клиентов: с этого момента мой мозг наконец отдыхает, переключаясь на родной язык. За три недели мы очень сдружимся с ребятами: я в восторге от их профессионализма и энтузиазма. Игорь и Виталий — мастера на все руки: прекрасные механики, профессиональные гиды и знатоки этих мест, могут развлекать клиентов, вкусно готовить, рубить, шить, стирать, гонять мотокросс, решать любые проблемы и никогда не терять чувства юмора. Я давно столько не смеялся.









В Акташе уходим с федеральной трассы направлением на долину реки Чулышман, которая впадает в Телецкое озеро: всем дана команда предупредить родных и близких, что два дня не будет связи. Асфальт сменяется пыльным грейдером, дорога карабкается на перевал, где намечен обед на берегу священного озера. Пока ребята жарят на газовой горелке яичницу, объясняю туристам, что в таких местах категорически нельзя мусорить и ходить в туалет на природе — если горные духи ещё потерпят, то оскорблённые аборигены могут достать ружьё или топор…









Мариам, супруга Жоэля, замёрзла и просится пересесть в автомобиль: я экипируюсь и устраиваюсь вместо неё в коляске. С этого дня я продолжу путешествие на «Урале»: хоть и пассажиром, но я несказанно этому рад! Мариам тоже рада теплу и комфорту автомобиля, и только Андрею придётся нелегко болтать о жизни: ведь по-иностранному он знает только отдельные фразы на немецком.









Ближе к концу дня добираемся до знаменитого перевала Кату-Ярык: здесь разбитая, усыпанная булыжником и разъеденная промоинами грунтовка падает вниз по склону на восемьсот метров, а средний (!) уклон составляет 18%. Перед спуском проводим инструктаж, ведь здесь действительно опасно: красноречивей слов об этом говорят останки трёх автомобилей, навсегда оставшихся у подножия серпантина.









Мой пилот Жоэль не уверен в своих силах и присоединяется к супруге в автомобиль, вместо него за рулём устраивается Лори. В каких только передрягах мы с ней ни побывали и я уверен, что француженка меня не убьёт и в этот раз… через несколько напряжённых минут вся команда собирается в долине. Горящие глаза, трясущиеся руки и шумные обсуждения — адреналин всё ещё бурлит в крови после экстремального спуска. Ночуем на туристической базе «Эзен», где наших гостей ждёт сюрприз: европейские туалеты в номерах и горячий душ — неслыханная роскошь для этих мест.









Следующий день проводим расслабленно: небольшой прохват в сорок километров по живописной долине Чулышмана до Каменных грибов — геологических формаций, образовавшихся на склоне горы в результате эрозии почвы. Такие же, оказывается, есть во Франции и называются «девушки с причёской». Мой пилот Жоэль отдохнул за ночь и снова за рулём — по натуре он гонщик, уже неплохо освоился с колясычем, прочувствовал особенности управления и хочет валить… но впереди Жак упорно тошнит 30 км/ч. Жаку не нравятся «Уралы», не нравятся грейдеры, не нравится Алтай, не нравятся «турецкие» туалеты и вообще, приехать его уговорил друг Эммануэль, а сам он ни за что не поедет быстрее… Что же, всем не угодишь: я молюсь, чтобы Эммануэль скорее сменил за рулём своего занудного друга, ведь Маню уже третий раз в России и любит гонять на «Урале».









Чтобы попасть на Каменные грибы, нужно переправиться на моторной лодке через бурный Чулышман и вскарабкаться сыпучей тропой по крутом склону на приличную высоту — наши немолодые туристы поочерёдно сходят с дистанции и возвращаются вниз, только мы с Реми, Лори и Виталиком добираемся до самого верха: оказывается, Реми служил в альпийских стрелках и чувствует себя в горах, как дома. Отсюда, сверху, открывается головокружительный вид на долину и горные хребты вокруг.









После быстрого обеда всей компанией посещаем аил Алексея, местного кайчи и шамана, чтобы послушать традиционное алтайское горловое пение. В центре шатра потрескивает небольшой костёр, дым уходит к потолку, а мы внимаем невероятным звукам, исходящим из этого человека: слышатся и шум деревьев в лесу, и падающая вода, голоса каких-то волшебных зверей и свист ветра… под ритмичное завывание топшура очень трудно не впасть в какое-то подобие транса: мне начинает казаться, что на улице ночь и метель, и можно так просидеть до утра. Но представление заканчивается: восторженные, мы благодарим Алексея и прощаемся.









На улице радом с аилом вертикально стоит строительная тачка, в центре которой на верёвочке висит кнопочный мобильный телефон. Алексей объясняет озадаченным иностранцам: вообще, в долине нет сотовой связи, но тачка играет роль параболической антенны и точно ориентирована в направлении, откуда телефон ловит СМС сообщения. Воистину, нет границ российской смекалке! Мы с потрясёнными интуристами отправляемся в обратный путь.









Утром снова штурмуем Кату-Ярык: дорога здесь одна и действует круглый год. Подниматься не так опасно, но физически куда тяжелее — ревя моторами, машины одна за другой уходят в кручу. За знаменитым перевалом нас ждут доисторические стелы и петроглифы, слияние Чуи и Катуни — место невероятной красоты и силы, разбитые дороги Усть-Коксы, дом-музей Николая Рериха, считавшего Алтай местом возрождения цивилизации.









В Тюнгуре мы пересечём Катунь по полуразвалившемуся подвесному деревянному мосту, а под Усть-Каном познакомимся с Людмилой и Светланой, радушными хозяйками уютной базы отдыха «Лесная дача», с которыми будем петь народные песни и танцевать допоздна. Разгорячённая танцами и застольем, на прощание Людмила поцелует Жан-Шарля в губы, а Лори придётся наврать его ревнивой супруге, что хозяйки нашей базы… ну, живут нетрадиционной семьёй.









Десять дней пролетят незаметно, и вот мы уже в аэропорту Горно-Алтайска меняемся контактами и обнимемся на прощанье с нашими туристами, ставшими друзьями — они повезут домой незабываемые впечатления об отпуске на Алтае, а мы вернёмся на базу. Впереди двухдневный отдых и вторая группа.









Продолжение следует…