Путешествия

Продолжаю про маршрут выходного дня.

Вена

Путь из Кракова до Вены незатейлив и быстр. Стать неторопливой экскурсионной прогулкой этому маршруту мешает только Чехия. По всему чешскому отрезку пути — широкая дорога с ограничением 130 км/ч. С виду очень похожа на настоящую, но по ощущениям – обочина во владимирской области. Трясет, подбрасывает, нужные съезды появляются внезапно, как сивка-бурка. Повороты на развязках местами настолько круты, что приходилось скрести подножками и без того исцарапанный асфальт. Грузовики все больше украинские. Везут, судя по их внешнему виду, едкий кал самой отвратительной степени жидкости. Обгонял их брезгливо отвернувшись и увеличив боковой интервал до предела.
Чехия такая жуткая сделана специально, ибо на подъезде к Австрии открываются такие виды, что уже не до качества дороги. Предгорье Альп выглядит настолько грандиозно, что можно ехать на асфальтоукладчике и этого не замечать. Или вообще никуда не ехать. Просто сесть на обочине и задумчиво скользить взглядом по нежно зеленым холмам и мелким деревушкам с торчащими шпилями ратуш, теряющихся в плотном альпийском воздухе.
На самой границе с Австрией придумано здоровенное озеро. Дорога идет по насыпи посреди. И все это – с видом на небывалой красоты замок под названием Микуловский. Рядовой турист неторопливо движется по этому великолепию и раскрыв рот, разглядывает готические своды на фоне Альп, постепенно теряя бдительность. Захваченный видами он незаметно оказывается на территории Австрии, где для проезда по дорогам необходимо приобрести виньетку. В двухстах метрах после границы дежурят предприимчивые австрийские гаишники и собирают с каждого зазевавшегося водителя без виньетки по 400 евро.
Про такое коварство мы были наслышаны от бывалых камрадов, поэтому прикупили на границе за небольшую сумму нужную бумажку. Демонстративно наклеив ее на несъемную часть мотоцикла, проехали мимо засады и запетляли по холмистым дорогам в сторону Вены. Культурные австрийские мошки облетали ветровое стекло, пронзительно пища: «Entschuldigen Sie!». Цивилизация подступила вплотную.
Добравшись до Вены столкнулся с альтернативным представлением о пространстве. Когда по схеме и указателям требуется свернуть на широкую магистраль, ищешь ее, магистраль эту, проезжаешь пару кварталов, возвращаешься, снова проезжаешь и так – до трех раз, пока не поймешь, что магистраль — это – крошечный переулок в полтора автомобиля шириной. Гулко рыча трубами, довольно долго колесили в узких переулках между исторических зданий в поисках подходящего жилья. Выбрали многозвездочный отель, что во втором районе Вены. Leopoldstadt, по-ихнему. Отель привлек многовековой историей, ковровыми дорожками, хрустальными люстрами и собственным стойлом для транспорта. На входе швейцар с гигантскими усищами корчил рожи. Ну и я покорчил в ответ, тоже демонстрируя высокий уровень культуры.
По-быстрому создав эстетически прекрасный хаос из разбросанной экипировки в номере, метнулись осматривать исторический центр Вены. К цивилизованности, стало быть. И пиву, само собой.



По сложившейся традиции ознакомления с европейскими городами, выдвинулись в сторону самого высокого городского здания. Им оказался огромный католический Stephansdom (собор имени Степана, по-нашему). По совместительству Степанский дом работает национальным символом Австрии. Не Кёльнский собор, конечно, но тоже впечатляет.





На площади перед собором случайно узнали, что под ним долгое время хоронили горожан. Не из предрассудков. Из прихоти. Потом хоронить перестали, но сделали между слегка прикопанных трупов нору и теперь водят туда экскурсии. В перестроечные времена, в видеосалонах, я насмотрелся всякого из быта покойников и с тех пор даже надежно захороненных мертвяков стараюсь обходить стороной. А тут – такое… Неопытную в плане упокойников, а оттого бесстрашную madame пришлось лаской и уговорами от экскурсии отваживать.



Тем более, что стремительно приближалось время ужина. Праздношатающиеся туристы и сосредоточенные аборигены заполоняли кафе-мороженное, а мы отправились на поиски пивной. К сожалению, Вена избалована полчищами туристов с отбитым вкусом. Например, диким японцам вообще все равно что есть после напряженного, 18ти часового осмотра достопримечательностей. У них – графики и показатели эффективности экскурсий. План нужно выполнять. Поэтому что говядину вагью, что кусок старой бамбуковой удочки с соевым соусом по сходной цене съедят без остатка. Сохраняя каменное выражение лица.
Ну и, конечно, славянские корни в Вене дают о себе знать. Это если никого нет – можно с душой приготовить ту же картошку, обжарив ее до золотистого цвета в свежайшем оливковом масле. Подать ее на красивой тарелке, украсив веточкой зелени и куском стейка оговоренной степени прожарки. А когда вдруг набегает рота японцев слегка не в себе? Да еще одновременно с компанией москвичей на отдыхе с откляченными нижними губищами. Тогда можно дьявольски хохоча сгрести все, что было на овощном складе и с отвращением плюхнуть это все на сковороду с маргарином. Туда же вбросить сомнительный кусок неясно чьего мяса. Все это с силой переворачивать в чаду и угаре. Подавать с соком брюквы, непонимающе глядя на постылые рожи посетителей – дескать, local cusine, бамбарбия! Киргуду!
Выход в таком случае – один. Следует искать ресторанчики, о которых не пишут в путеводителях.



Об одном таком я вычитал в одной из редакций книжки Mein Kampf. Книжка, конечно, про другое, но там рассказывалось о замечательном месте в еврейском квартале, где варят пиво стандарта Gösser аж с 1652го года. Туда и направились.
Смущало только название пива. Под таким названием раньше продавали жуткое пойло в бутылках мутно-зеленого цвета. Продавали из зарешеченных ларьков, именуемых тогда батискафами. Цвета эта жижа тоже была зеленоватого и по вкусу напоминала воду, в которой дети всполаскивают кисточки на уроке рисования. Кому посчастливилось учиться в начальной школе – понимает, о чем речь.
Не без опаски выдал подбежавшему кельнеру большую часть своего немецкого лексикона. А именно — zwei kleine Ihre besten Gösser! Оставшиеся «хенде хох» и «шляу шляфен» были не к месту. Сурово нахмурился и стал ждать.



Принесенное пиво ничем не напоминало перестроечную жуть в зеленых бутылках. Более того, оно радикально отличалось от всего, что доводилось пить до сих пор. Ароматное, густое, свежее, оно обладало к тому же еще и дивным золотистым цветом. С уверенностью могу сказать, что лучшего светлого пива мне пить не приходилось. Немедленно заказал zwei groß такого же и согласился на предложение попробовать гордость заведения – венский шницель. Замер в предвкушении, рассматривая интерьеры.
Атмосфера в пивной – классическая немецкая. За соседним столом сидел ветеран. Скорее всего еще первой мировой. Пока я пытался по буквам прочитать немецкие названия блюд в меню, старая грымза одну за другой осушал пузатые полулитровые кружки пива. Выпив, залихватски крякал и заигрывал с компанией толстых немецких девок поодаль. Отвесив очередную сальную шутку, дедок попытался расплатиться с кельнером купюрой в 500 евро. Из-за проблем со сдачей, вынул 200 евро – опять мимо. Потом вынул сотню, набрал на сдачу брецелов, различных сортов бутылочного Gösser и бодро насвистывая старинный вариант «Wenn die Soldaten», покинул пивную. Чтобы я так жил!
Из этого можно сделать только один вывод – польза пива – безусловна!
Принесенный шницель поразил всем сразу – и размером и вкусом. Слышал я про большие порции в Польше, Германии и еще ряде других стран. Но по факту оказывалось, что это – полная ерунда! Просто народ в обычной жизни мало ест. Действительно большая порция – это венский шницель в исторической пивной в Вене. Ширина его в самом узком месте доходит до одного идеала (21 сантиметр)!
Вопреки всеобщему заблуждению, в нормальном венском шницеле нет никакой свиньи! Только нежный кусок телятины во вкуснейшем кляре. И ничего больше.
После ужина, неспешно уже, прогуливались по вечерним опустевшим улицам. Забрели под стены городской ратуши – там по вечерам на гигантский экран транслируют оперу. Обычно, едва заслышав сколь-нибудь выдающееся меццо-сопрано, я мгновенно засыпал в самых неожиданных позах. А тут, удивляясь себе, прослушал до конца, с удовольствием. Записал этот факт в загадки.



Наутро в многозвездочном отеле нас поджидал такой завтрак, что меня чуть было не хватил апоплексический удар. Обычно в таком простом деле, как завтрак все однозначно. Круасан, сыр или местная какая диковинка. Вот тебе масло в упаковке и ступай с миром. А тут, в дополнение к привычному набору – разнообразные фрукты, нежнейшие йогурты, ветчина 10 (десяти!) видов и упоительно дорогие сыры.



В качестве гастрономической достопримечательности – терпкий местный брют. В безлимитном варианте. И все это – утром, пока день еще не начался. Съесть всё – невозможно, но попытку я сделал. В итоге завтрак затянулся часа на полтора. В номер шел как по подушкам. Отходил от завтрака еще час, сидя в халате на балконе с чашкой кофе и свежим номером Kronen Zeitung.
Культурные особенности Вены, вроде такого завтрака, требовали тщательного изучения. И мы решили пожить в Вене еще несколько дней. Идея маршрута выходного себя изжила. Телеграфировал (для солидности) на службу, что задерживаюсь по независящим от меня обстоятельствам и выключил телефон.
Туристически важная часть города – небольшая. Неспешным шагом можно обойти примерно за час.



Если нужно резко переместиться к удаленным, но тоже культурным ценностям можно воспользоваться метро. Мотоцикл как средство передвижения отмели – не хотелось отказывать себе в кружке пива теплым июльским днем.
Метро (да и вообще, транспорт) в Вене забавное – на входе нет ни турникетов, ни контролеров – заходи и поезжай куда вздумается. Но если изловят без билета – оштрафуют на крупную сумму. Так и живут в страхе.



По части погружения в местный быт и эстетику я всецело отдался madame. Появилась уникальная возможность использовать в мирных целях ее профессиональное увлечение зарубежной литературой. Европа – она небольшая. Поэтому в книжках все аспекты местной жизни подробно изложены. Оставалось только осматривать исторические места и делать выводы.




Случались, правда и сбои. Доверившись madame, под предлогом небывалой исторической значимости, оказались в гнезде кондитерского разврата – кафе Demel. Очередь желающих попасть внутрь змейкой растянулась на квартал. Оно и понятно. Внутри — аромат кофе и буржуазный интерьер обеспечивают такой накал изысканности, что кого угодно парализует и лишит воли. Пройти мимо — невозможно. Что ни тортик, то произведение искусства. Никаких загустителей и улучшителей вкуса с эмуляторами запаха. Все – настоящее, честное. До последнего шоколадного завитка. Попробовав там штрудель по-венски, хочется вернуться туда снова. Или вообще не уходить. Я так понял, что Demel – это будущее, которого у нашей Шоколадницы никогда не будет.



По слухам, есть в Вене конкуренты у этого кафе. Под названием Sacher. По-русски «Захер». В смысле «Зачем?». Не пошли туда. Название смутило.
По центру Вены развешены плакаты – приглашают посмотреть сиси. Навязчиво так предлагают. До паранойи. Вот это – я понимаю, культура! Сразу же побежали искать кассу. Однако оказалось, что это вовсе не приятные глазу и на ощупь сиси. А сразу тетя целиком – австрийская императрица Елизавета Баварская. Сиси – это ее прозвище. Среди прочих монархов Сися резко выделялась тем, что что исповедовала культ красоты. Более яркого персонажа в истории Вены не было, поэтому теперь культ сделали из нее. За деньги предлагают посмотреть личные вещи и тренажерный зал августейшей особы. Интерес сразу потерял.



Блуждая по венским закоулкам, случайно забрели на площадь, где стоит монумент с табличкой: «В память о евреях, уничтоженных нацистами». Ниже – историческая справка — от 7000 евреев в Вене к концу 2й мировой войны осталось всего 170. Тут же вспомнились кадры военной хроники, где германские войска входят в Вену под овации горожан. И эти люди учат нас жить!
Но евреи, видать, стойкий народец. Современный еврейский квартал – это фешенебельный район Вены с дорогущими магазинами и роскошными отелями. Понятно, что до Метростроевской улицы в Москве еще далеко, но в мелком европейском масштабе – можно зачесть.



Для установки жирной точки в плане самообразования, прогулялись по загородной королевской резиденции – Бельведер. Обычно сатрапы свою жизнь обставляли с размахом. Не подкачали и австрийские эксплуататоры – загородный домик поражает обилием каменных завитушек, а парк вокруг можно рассматривать с любой точки – эстетический градус везде одинаково высок.





Тут тебе и масштаб, и фонтаны как в рекламе средства от простатита и хитро изогнутые клумбы. Внутри домика оборудован краеведческий музей. Никаких откровений – просто стащили в одно место темные и понурые картины местных художников про мрачный быт средневековой Австрии. Зайти стоит только ради видов из окон. В целом — утратил домик свое назначение. В культурном плане.



Совсем другое дело – домики современные. Благодаря средствам эффективной борьбы с венерическими болезнями, европейская интеллигенция получила возможность смело экспериментировать. В архитектуре, например. Один из таких экспериментов — Дом Хундертвассера — замысловатое строение на одной из обычных улиц. Представляет собой нагромождение геометрических форм вперемешку с растущими на разных этажах деревьями. Все окна – разного размера, а повышенная цветастость объясняется тем, что жители красили дом самостоятельно. Каждый жилец — в силу своего представления о прекрасном.



Примечательно то, что это – самый обычный жилой дом. Интересно, каким складом характера нужно обладать, чтобы жить под пристальным вниманием полчищ туристов, осаждающих дом ежедневно? Хотя после покойников под центральным собором удивляться не приходится.





Сидя в этом странном строении в кафе за кружкой пошловатого пива Stiegl, понял, что ощущения от города приобрели совершенно неожиданный оттенок. До сих пор мне попадались города, примечательные чем-то одним. Без контекста. Например, Мурманск – лучшие человеческие качества в людях, Париж – уютный город, Тында – заиндевелый вокзал, а из Кишенёва лучше побыстрее уехать. Искусственное нагнетание ценности вроде сочинения местной администрацией куплетов «Магнитогорск – Дрезден на Урале!» — не помогает. Из впечатлений все равно останется только гордость за отечественную металлургию и рюмочная «Погребок».
С Веной все не так. Если ее воспринимать как красивую картинку в очередном европейском городе – вспомнить будет не о чем. Чтобы почувствовать Вену, действовать нужно комплексно. Шницель, опера, пиво, старинные здания, запах кофе, Моцарт и общая неспешность – всё существует в удивительной гармонии и связано неразрывно. Убери что-то одно и ощущение будет неполным.



Поучительные прогулки по городу разбавили речным круизом. Реклама обещала нечто невероятное. Поверили. Погрузились в суденышко типа «речной трамвай» и очень медленно пошли по Donaukanal. Дунайский канал, по-нашему. Вдоль канала тянутся серые заборы, сверху проплывают унылые мосты автомагистралей. Изредка пейзаж разнообразят промзоны. В многочисленных телеэкранах подробно рассказывают о невыносимых тяготах строительства канала и жутких затратах. Они вообще про Беломорканал слышали?
Когда в шлюзе борта кораблика поравнялись с бетонными плитами набережной, я чуть было от тоски не выскочил на берег. Чтобы вприпрыжку, фривольным полугалопом, метнуться в любимую пивную к запотевшим литровым кружкам Spezial Gösser. Но стоило преодолеть шлюзы, выбраться на просторные воды Дуная и к пиву расхотелось. Оказалось, что в известной песне про эту замечательную реку — не соврали. Дунай – действительно голубого цвета. Правда, увидеть это можно лишь в редкие закатные минуты. Когда солнце медленно заходит за горизонт и разливает вокруг теплые вечерние краски. Необычный цвет реки обеспечивает какая то хитрая минерально-биологическая взвесь в воде, которая отражает вечернее небо.





Закат на Дунае по силе экспрессии можно сравнить разве что с путешествием на Харлее. Хоть это и кощунство, конечно. Лучше Харлея ничего нет. Это – все знают.
По прибытии на берег, под грузом впечатлений, решили пройтись по набережной – обсудить бренность бытия. Не получилось. На набережной от мыслей постоянно отвлекают бегуны. Проактивно так бегут, лица – зверские – думают о пользе бега, карьере и о размокшем сельдерее на ужин. Или чего они там едят, эти перспективные и целеустремленные. Такая активность совершенно несовместима с уравновешенным состоянием покоя человека отдыхающего. Меня, например.
Поддавшись тлетворному влиянию самосовершенствования, я хотел было найти турник и подтянуться, нарочито улыбаясь и демонстрируя безупречные широчайшие мышцы спины. Но вместо турника нашелся бар с заманчивым названием Philosoph. Патлатые студенты оживленно беседовали за столиками под открытым небом, а кельнер раздавал нефильтрованное розоватое пиво Ottakringer. И я решил затею с турником отложить…



В ходе пьяной дискуссии в баре Philosoph обсудили эмансипацию, качество дорог, колонизацию Марса и прочее, жизненное. Когда толковали про нюансы римского градостроения и термы, один из завсегдатаев бара со словами «die gute dampfbad» махнул куда то в сторону Альп, мощно отхлебнул пива и показал жестами «был дважды – очень понравилось».
Как известно, посещение терм отлично оттеняет езду на мотоцикле. Но в этом смысле надежды на Вену было мало – среди австрийских символов есть шоколад, музыка, горы и даже горькая настойка. Про термы – ни слова. Тем не менее решили проверить.
Венские термы расположены на окраине. С виду – здоровенная серая коробка из бетона. В таких обычно располагаются вагоноремонтные предприятия в Сибири. Однако внутри – просто праздник для тела. Термы расположены на термальном источнике. Что характерно. В наличии – несколько зон по интересам: спортивная, для расслабления, поесть, погулять в парке, сауна и еще какие-то совсем уж специфические. Меня, как сторонника незатейливых пролетарских извращений, интересовали: Thermenlandschaft – отмокнуть, Der ErlebnisStein – с гиканьем попрыгать в водные горки и Der SaunaStein – прогреться до звуковых галлюцинаций в виде песен В.С. Высоцкого. Нужные мне зоны расположены удачно – подряд. Задумываться не надо – просто движешься в одном направлении и всё.
Сразу после входа в термы – отличный бассейн минерального толка. На разном уровне в стенках придуманы мощные струи. Над каждой такой струей предусмотрительно поставлена табличка для пояснения, чего струя должна массировать и какой пользы следует ждать. Удобно. Бассейн не прекращается на протяжении всей зоны. Не вылезая из воды можно выплыть наружу, удобно раскинуться в специальной ложбинке и замереть, глядя в прозрачное и голубое небо.
Как следует отмокнув, побежал к водным горкам. По пути попрыгал с трамплина в глубокий бассейн – соревновался с австрийскими подростками в красоте прыжка. Понятно, победил. Пару раз, дико вращая глазом и истошно вопя, съехал с хитро закрученных водных горок и направился в Der SaunaStein. Парные, по-нашему.
Организованы парные – мое почтение! В угоду извращенцам отведено 2 отдельных, маленьких и тесных кабинета – для раздельного полового прогревания. Для остальных – общая зона с банными изысками: совсем и не очень влажные парилки, просто с горячим туманом и туманом ароматизированным. Парилок – много. Для простоты каждая имеет тематическое название. Lemon – цитрусовый жгучий аромат, Papaya – восточная теплая дремота, Ocean – волнующий запах соленого океанского ветра на мысе Доброй надежды. Solt – два унылых немецких пенсионера на верхней полке, например. По случаю хорошей погоды дополнительно работали две сухих парных на улице. То есть можно было вполне серьезно прогреться и тут же нырнуть в бассейн с гидромассажем. Струи в гидромассаже – добротные, с руку толщиной. Основная задача – случайно не подставить под напор заветное, эрогенное. А то так и до конфуза недалеко.
Покидали этот водный рай с некоторым сожалением, осознавая, что лучше вряд ли где-то будет.



Через четыре дня, осматривая Вену с башни Stephansdom, я вдруг понял, что неплохо ориентируюсь в городе, знаю расписание и маршруты городского транспорта. А в излюбленной пивной уже вполне способен перекинуться парой шуток с кельнером по-немецки. Следующий шаг – это уже вид на жительство. Решили эту евроинтеграцию усилием воли прекратить и спешно собравшись, покинули этот замечательный город.



Продложение — следует...