30 июля. 4-й день плавания. Температура воздуха за бортом 4 градуса. Идем со средней скоростью 11 морских миль, чуть больше 20 км/ч. Расстояние от Архангельск до Певек 5170 км по предварительно проложенному курсу. По этим данным должны дойти за 10 дней.

Движение на западном участке Северного морского пути оживленное, проходим рядом с буксируемой буровой вышкой.




Когда нет солнца, все вокруг в серых тонах. К обеду тучи расходятся, солнце превращает серую воду в насыщенную сине-зеленую гладь. Иллюминатор открыт, голубое небо подсвечивает каюту, слышны крики чаек и волн, нарезаемых пароходом.


К вечеру погода опять меняется, грузовую палубу заливает водой. Сильно дует с севера, все отсеки по левому борту задраены.


Меня укачивает. Понял сакральное предназначение диванов в каютах, обязательно стоящих перпендикулярно кроватям. Если при сильной продольной качке с кровати скидывает, ложишься на диванчик и уже полегче, мотает вверх-вниз, но лежишь.


31 июля. После завтрака пошли со старпомом и боцманом на подтяжку груза после ночного шторма. Спросил, почему корабль называют пароходам, когда он теплоход? Оказалось, что это просто привычный термин для всех судов такого типа, а вот кораблем обычные суда не называют, корабли только у военных.


1 августа. Неделя, как мы вышли из Архангельска в Певек. Впереди пролив Вилькицкого, полностью забитый льдом. Самостоятельно пройти его мы не сможем.
Из тумана показывается атомный ледокол Таймыр, который будет проводить через льды караван из трех скопившихся судов: Георгий Ушаков, Александр Сибиряков и наш sistership Ермак.


Расстояние между судами 8 кабельтовых (1500 м), мы в середине. В 20:00 официально началась проводка через пролив Вилькицкого, который отделяет полуостров Таймыр от архипелага Северная Земля и соединяет Карское море с морем Лаптевых.


По краям кильватерной линии, рисуемой ледоколом, мимо нас пробегают белые поля льдин, изредка натыкаясь на которые Сибиряков вздрагивает, и, вибрируя металлическим телом, откидывает осколки по сторонам.


За бортом 0 градусов, туман иногда рассеивается, напоминая о соседях по каравану. В сложившейся обстановке, по решению капитана, вводится усиленная вахта по 6 часов вместо 4 и два помощника капитана, вместо одного, дежурят на мостике. Теплоход переходит на ручное управление, чтобы попадать в прокладываемый коридор. Ледокол не идет по прямой, постоянно корректирует траекторию, маневрируя между ледовых полей. На руле матрос, команды по подруливанию в градусах звучат от капитана и помощника. Напряженная работа, требующая сосредоточения на протяжении нескольких часов вахты.

После обеда ледовая обстановка ухудшается, большие льды часто приходится двигать самим, постоянно теряя прокладываемый ледоколом коридор в тумане.


4 августа. Вышли из льдов. По графику до Певека еще 4 дня хода. Потерял ориентацию в днях недели, бесполезная информация. Хотя не совсем, она нужна, чтобы не пропустить банные дни. Можно было оторваться полностью еще и от часов, полярный день в самом разгаре и всегда одинаково светло. Такой шалости мешает святой распорядок дня с завтраком, обедом и ужином.

думал о том, что так вот и надо бы жить, о том, что мы так умело обкрадываем себя, что и подумать некогда.
— Олег Куваев, Дом для бродяг

Боцман сделал мне подарок, наверное, потому что я единственный человек на судне, кто ничего не просит сделать его по хозяйству. Старый кожаный подшлемник на меху, своей неактуальностью напоминающий о суровых экспедициях прошлого.

Идем по чистой воде уже четвертого моря на нашем пути. Наконец-то, ушел туман, который серостью давил несколько дней.


5 августа. Недавно казалось, что лед, холод и туман навсегда. Но после нескольких солнечных и теплых дней кажется, что здесь всегда должны быть тишина и спокойствие, так это все мощно проявляется и меняется.





Запах выпечки распространяется по палубным надстройкам, значит сегодня воскресенье. Еще по одной кулинарной традиции можно определить, что сегодня последний день недели, — бульон. Из развлечений на пароходе имеется теннисный стол, телевизор с коллекцией фильмов, есть библиотека и скудный тренажерный зал. Основное же место, где все пересекаются во время рабочего дня — это курилка и камбуз. Здесь все обсудят, кто что слышал о том, когда придем в порт, какая ледовая обстановка, где нас ждет ледокол, когда и какие льды, какая погода, в какой направлении пойдет пароход в следующем рейсе. Здесь всегда можно послушать интересные истории.




После обеда перебрал свои запасы еды, разделив все на две равные части, рассчитанные на 10 дней каждая. Один мешок на маршрут в сторону Билибино, другой в Эгвекинот. Основной рацион — сублиматы от Гала-Гала.

Прошли Новосибирские острова, архипелаг между морем Лаптевых и Восточно-Сибирским морем. Вот-вот должны начаться льды, что совсем не соответствует теплой погоде, которая стоит. Но редкие одинокие льдинки уже бегут нам навстречу.


6 августа. Ночью пытались самостоятельно пробиться к контрольной точке, назначенной ледоколом. Потолкавшись и нарисовав извилистый трек, по команде капитана откатились обратно в лужу, ждать ледокол. Сутки простоим, а, может, и двое. Скоро будет месяц, как я выехал из дома, и все никак не могу добраться до Чукотки.


После завтрака выхожу на палубу смотреть причудливые льдины и наслаждаться солнечным безветрием. С севера на горизонте хорошо виден большой остров Беннета с заснеженными сопками.

Стоит тихая солнечная погода. Уйдешь на бак, подальше от шума двигателя, прислушаешься, а вокруг ничего, лед не хрустит, чайки не кричат, ветер не дует. До самого горизонта все замерло в могучей тишине. Только тюлень несколько раз высунул голову поплавком из воды, посмотрел на пароход и больше не показывался.

Красота этого зрелища наполняла душу восхищением и ужасом.
— Джеймс Кук


Судно на стоянке живет обычной жизнью: вахта на дежурстве (по 4 часа 2 раза в сутки с перерывом в 8 часов), матросы, под предводительством боцмана, взялись красить палубную надстройку, на камбузе повар распространяет по Арктике запах рыбных котлет, на мостике то принимают какие-то телеграммы, то отправляют.




Жизнь корабля не соответствует местному времени, отставая с московским временем уже часов на 8. Когда у нас обед, видно, что солнышко присело в закатные мягкие цвета. Когда у нас ужин, солнце уже поднимается в следующий день. Очень хорошее несоответствие для фотографа, полдня рассвет, полдня закат.

Чтобы как-то заглянуть за пределы пространства, ограниченного пароходом, лезу на пеленгаторную вышку, пока часть радаров выключено. Сидя наверху мачты в металлической корзине, покачиваемой ветром, можно представить себя в воздушном шаре. Вокруг все во льдах, которые не прекращают своего постоянного движения, не замечая корабля, огибают его и снова смыкаются.


7 августа. Если в Карском море регулярно встречали различные суда, то в море Лаптевых и Восточно-Сибирском мы как будто одни. Второй день стоим в ожидании атомного ледокола Вайгач, который, по слухам, занят проводкой китайского судна, идущего в Швецию.

Погода очень тихая, вода в течение дня от высоты солнца меняет свой цвет, переходя от серебристого к черному, затем к синему и вечером от изумрудного к розовому. Сижу на корме на лавке, укутанный в теплую одежду. Протягивает слабый ветерок с севера, что только добавляет приятных ощущений к чтению повестей Олега Куваева о непростой романтике Чукотки.


8 августа. Еще вчера атомный ледокол Вайгач появился на радарах, встав от нас на отдых и техническое обслуживание на расстоянии 30 километров.
К вечеру маленькая белая коробочка на горизонте, похожая на айсберг, наконец, зашевелилась. Капитан на мостике дает команду — малый ход, чтобы выйти навстречу ледоколу. Атомоход, подойдя к нам, делает полицейский разворот и берет курс на юго-восток, к Чаунской губе, в которой находится наша цель — город Певек.


На ужине отмечали День рождения боцмана, специально для этого приготовленным тортом.

Куда бы мы не ехали в путешествия, каким экзотическим не было бы место, всегда там живут и работают люди, для которых все вокруг не экзотика, а привычная и надоевшая рутина. Так и здесь, на теплоходе, который за две недели проходит 5 морей Северного Ледовитого океана для моряков обычный день с обычными айсбергами и торосами, обычная вода, меняющая цвет от солнца, обычные животные, обычный полярный день. Боцман уже на пенсии, за свою деятельность прошел не одно кругосветное путешествие, намотав на винт миллионы километров. Но никакой романтики от него не услышишь. «Все эти моря у меня уже вот где!» — показывает он на горло ребром ладони.


9 августа. В каюте и за окном стало темно! Чтобы так сильно солнце завалилось за горизонт, давно не было! Движемся на юг и уже завтра можем прийти в Певек.




10 августа. Перебираю и стираю вещи, готовлю мотоцикл и все оборудование к спуску на землю.
11 августа. Подошли к конечному пункту нашего двухнедельного похода по Арктике, к самому северному городу России — Певеку. Стали проявляться очертания города: дым от ТЭЦ, блестящие топливные емкости аэропорта, движущиеся конечности кранов в порту и сами жилые районы города.


На склонах прилегающих сопок видны кекуры, удивительной формы каменные останцы, над которыми висят перистые облака, создавая необычные для материкового взгляда пейзаж.


Что еще более долгожданно и радостно воспринимается членами экипажа, чем большая земля, так это появление мобильной связи. Можно позвонить домой, получить сообщения и даже просмотреть интернет.

Капитан связался с портом, получили указание вставать на рейд в двух километрах от города, ждать пока освободится причал, на котором стоит другое судно. Какое-то здесь свое арктическое течение времени. Постоянно приходится ждать, то погрузки, то ледокола, то разгрузки, но главный руководитель всех процессов здесь — это погода. Можно оптимизировать и ускорить человеческие операции, но в любой момент стихия может вмешаться и начисто разбить все планы, может поэтому никто никуда особо не торопится. Тем сложнее стоять на месте рядом с городом, что именно сейчас по прогнозу редкое хорошее окно в погоде на несколько дней.


Последние пару дней пытаюсь жить по чукотскому времени, у меня 8 утра, а на пароходе по московскому еще 11 вечера вчерашнего дня, хожу выражаю свое доброе утро их вечеру.

12 августа. Утром подошел буксир с лоцманом и потащил нас к причалу. На берегу кучкуются рабочие, администрация и пограничники.

Пограничники собрали у всего экипажа паспорта на проверку, покидать судно пока нельзя. На пароходе круглосуточная суета: раскрепляются и перебрасываются кранами грузы, сразу укладываемые на грузовики, водителям которых придется не спать больше суток, пока идет разгрузка: сначала контейнеры, потом автомобильная техника, затем трубы, и уже к вечеру пошли внутренности трюмов с катушками кабелей, песком и металлическими конструкциями. Полностью завершить разгрузку планируется к завтрашнему вечеру.




После настройки строп, поднимаем мотоцикл своим краном, но не успев завести его за борт, перестает работать манипулятор. Видимо, мотоцикл, как и я побаивается перехода к следующему этапу, снова привыкнув к команде, комфорту и постоянству арктического плавания. Ждем электромеханика, который вскоре освободился, и мотоцикл благополучно опустился на чукотскую землю.Пока хорошая погода решаю уже завтра утром выехать к Шелагскому мысу с походом к самой северной точке Чукотки и всего Дальнего Востока.