Путешествия

Далее осмотр дизельной подводной лодки. Как жмоты (скорее времени, а не денег), отказались от экскурсии. Порадовало, что лазить-трогать-смотреть можно ну почти что все

Делаем многочисленные фото,


Тимур заинтересовался ГРМ подводной лодки

И щупами (№7) для проверки зазоров

Нас, как сухопутных, интересовали подробности быта. В том числе, и в гальюне


Спасательный водолазный костюм, упомянутый в фильме «72 метра». Помните, Маковецкий: «И по мусингам, по мусингам»

И рабочий скафандр водолазов

После унылой дороги — на лицах читается оживление



Трогаемся на Пудож. Не тут-то было… заправка наших пепелацев на «Лукойле», расположенном в другом направлении от нужного нам выезда, отняла еще минут 40.
Зато, лицезрели шлюзование. быстро и через сетку-рабицу.


Пудож, Медвежьегорск, ремонт дороги ведется очень интенсивно. Среди нас – эксперт-проектировщик дорожных сооружений, посему по пути мы можем как на экскурсии, задавать любые вопросы про геотекстиль, щебень, дорожную технику и гидросооружения.

В Медвежке снова заправка до полного бака. У локалов пытаемся выяснить про места общепита, но тщетно. Такое ощущение, что там все – не местные, проездом. Народ заливал в свои видавшие виды L200 полные баки и еще по паре 100-литровых канистр в кузове. Далее встаем на Р-21 «Кола». Километры размазываются в этом пространстве тундры. Кажется, что проехали 500 км, а нет… всего 150. Через си-би рацию выясняем, «далеко ли до обеда»: дальнобойщики обрадовали, километров 200 до ближайшей харчевни. Такая она жизнь в трансфере – от столовки до столовки. Населенных пунктов совсем нет по пути. Лишь отвороты на Сегежу, Беломорск, Кемь… У «Кеми» и на «Кеми», разумеется, не заправляемся, как и рекомендуют во всех отчетах о путешествиях.
На парАх соляры дотягиваем до Лоухи. Для приличия плюхнули литров 15, чтобы не обсохнуть. В поселковом магазине прикупили продуктов на вечер. В поселке нас провожает недобрыми взглядами молодежь, рыскающая глазами по нашим прицепам, чем можно поживиться. Вероятно, они думали, мы встанем на ночевку поблизости. Возвращаемся на трассу, и отъезжаем пару километров назад, до оз. Заднее.

Заката не предвидится. Пиво с рыбой. С трудом отыскали место под две палатки нам с Ильей. Наши автовладельцы в пути спят в своих машинах. У них акклиматизация, плавный переход от домашней постельки к палаточному коврику. Спалось хорошо. Утром бодрый подъем, умываемся, чистим зубы с глазами озерной водой. Однако… на улице +6, вода в озере на пару градусов теплее. Завтрак на заправке на перекрестке Лоухи – А-136. Лица светятся, глаза горят – мы почти у точки старта. Всем хочется как можно скорее запрыгнуть на мотики. Я звоню Александру Борисовичу, договариваюсь о нашем визите с ночевкой в «Тоню Тетрину». Расчетное время прибытия назначаю «около 18.00». Навстречу потянулись вереницы братьев, возвращающихся с «Мотобухты». У кого-то выражение лица – «мото», а у кого-то еще не отошедшее от «Бух-ты». Проезжаем, остановившись для повязывания ленточек, у отметки Полярный круг. Ну говнище там… Сотни языческих сейдов, ленточки, обрывки, и даже кросовки на ветках. Заставь дурака молиться, одним словом.



В обед въезжаем в Кандалакшу. Докупаем нужности в магазине, потно обедаем, чтобы не возвращаться к пищевому вопросу на сегодня. У этого магазина корявые личности из-под полы пиджака предлагают на выбор смартфоны, планшеты, ноуты и т.д. Будьте внимательны там!
Автостоянка на ул. Защитников Заполярья, которую я предварительно, разглядывая карты, приметил для стойбища наших автомобилей с прицепами, оказалась штрафстоянкой. Сначала обозначили какую-то заоблачную цену за 2 автомобиля с прицепами. Но увидев, что мы разворачиваемся, сбили ценник до 150 руб/сутки за сцепку. Соглашаемся. Сняли мотоциклы, облачились, навесили сумки, отъехали к заправке. И тут меня ждал культурный шок. Ставлю пистолет в бак WRRки, иду платить. Девушка на «Статойле», видя мою явно проезжую физиономию, по-доброму поясняет: у них сначала заправляют, а потом расплачиваются. Я понимаю, что капитал не местный, и граница финская рядом… Но это не смягчило моего удивления оттого, что «заправляй-потом плати», я впервые испробовал не в родном Татарстане с его «Татнефтью».

Женщина-охранник на спец.стоянке с интересом смотрела на нашу трансформацию из четырех в двухколесных. Задавала вопросы. Потом рассказала, что годом ранее на трассе погиб мотопутешественник из Новгорода. У них под будкой хранится мотоцикл «такой как у вас, но посерьезнее» и экипировка. Сказала, что родители только приехали забрать тело сына из морга, а за мотоциклом никто не явился, и что делать со всем этим, они не знают. Предложила проследовать в каморку и посмотреть. Не очень как-то для начала поездки, мы молча проигнорировали ее предложение… Далее спросила, есть ли у нас с собой огнестрельное оружие и рыбацкое снаряжение, т.к. по ее словам, «сегодня утром позвонили – рыба пошла, а медведи у нас тут ночами по городу шатаются между мусорных баков». Снисходительно улыбнувшись, мы сказали, что у нас ничего нет с собой (а если бы и было, разве б сказали). А медведи… ну что ж, у нас дома тоже есть медведи.


Поднялись на первую горку.

Раньше я уже слышал, что в Кандалакше проводят соревнования по скоростному спуску на маунтинбайках, вероятно, именно, с этой горы. Прекрасный вид на Кандалакшский залив. Далее отличная асфальтовая ленточка увлекала нас через знакомые по книге Никитина, поселки: Лувеньга, Колвица. Остановились на озере Колвицком.


У нас первая жертва местным дУхам. Старший брат Тимур, отвинтив ручку газа, запулил камушек прямиком в фару своего младшего брата Артура. Ситуация знакома мне до боли. В Казахстане я попад под «обстрел» и словил камень в стекло фары. На берегу озера Артур заклеивает фару подручными средствами. Здесь этот фонарик не пригодится, но по приезду, придется менять.


Светит солнце, сильный ветер, на озере вполне серьезные барашки волн. Немного подурили в песке, размялись от асфальта, и марш-бросок до Умбы. Там на «Роснефти» долили в баки кто 6, кто 5, а кто и 4 литра. Я решил пока канистру не заливать. Цель на сегодня – Тоня Тетрина, тем более понедельник, и постояльцев там мало; для нас есть свободные места. Мы настолько утомились от рубилова на машине в форме стула с выпученными глазами, что хотелось катнуть весело. Принимаем решение ехать не асфальтом, а пробираться сквозь полуостров Турий по дорожкам и тропинкам. Дорожка была весьма забавная.

Пришлось и попотеть, и разворачиваться в поисках нужного направления, в итоге выскочили к Кандалакшскому заповеднику (есть у нас такая фишка – волей-неволей забираться через точку Ж (уточняю, НЕ «G») в запретные места, где появления уж совсем никто не ждет; тем более, в первый рабочий день недели).


Зато на камушках мышцы вспомнили свое истинное предназначение, в голове появились мысли, что и в каком направлении нужно покрутить вечером в настройках подвески под эту местность. В наших родных марийских песках я люблю затягивать передок почти в самый хард.
Разумеется, намочив ноги, испачкавшись, хапнув трофи, и позабыв про фотографии прибыли в Тоню Тетрину вместо заявленных 18.00, ближе к 22.00. В 500 метрах от Тони, Духи при помощи камня на дороге, забирают у Ильгиза левую подножку пилота с его Ямахи TTR250 Open Enduro. Причем, вместе с мясом из рамы. Рама титера зияет рваной раной. Ильгиз «на одной ноге» дотягивает до базы. Нужно варить и сращивать. Но это все завтра.
Александр Борисович, можно сказать, уже не ждал нас.



Втроем заселились в поморскую избу, братья – в хижину лопарей, сказав, что там не так сильно пахнет рыбой (ну а чем еще может пахнуть в локализации, где «рыбный день» — 7 дней в неделю).

Колоритно раскидали свои брейсы-шлемы-чулки по поморской избе,

раскатали на шконках спальники, и отправились ужинать. Уха из семги, сельдь-макуша на второе, копченая семга к пиву, далее в ход пошли запасы коньяка. Волшебный вечер. А впереди – баня. В Тоню мы приехали на максимальном приливе, а пока ужинали, начался отлив. Двое «рыбаньяков» из нашей группы отправились на резинке получать свой кайф.



Я в одиночестве пошагал в баню. В тот вечер, душа и тело мои то покидали друг друга, то возвращались, соприкасались, вновь отталкивались друг от друга. Вкусовые рецепторы устроили жесткий баттл с созерцательным сектором моего тела, кому сейчас круче и приятнее. Погружение распаренного после бани тела в Белое море, и вовсе пружинило сознание, наяву ли это со мной происходит, или снится… а может, это снежная зима, и я только еще задумываю эту поездку?.. Но вот Тимур с Артуром присоединились к банным процедурам, и все повторилось еще и еще раз. Уехав на «полчасика», через 2 часа 40 мин, вернулись рыбачки с семгой, треской и камбалой. Также их добычей стала какая-то рыбёха, которую Илья с Ильгизом даже не рискнули руками трогать. С крючка спиннинга они ее снимали … пассатижами Лезермана  С их слов, рыба надувалась и вибрировала, как звонящий на беззвучке телефон. Уже на берегу Дима, отличный парень, сын Александра Борисовича, все ж заставил рыбаков провести прямой контакт с этой добычей и взять ее в руки. Ильгиз отправился чистить рыбу, а утром мы ее закоптили.

Что стало с этой копченой треской – вы узнаете позже. А дальше – снова баня, ламинарии, безмолвие и этот непередаваемый запах соли на побережье… Я столько о нем читал в детстве, но никогда не осязал. Не пахло солью ни Черное море в разных его местах, ни Каспийское, ни Аральское, ни Азовское, ни Средиземное… не пахнет оно солью, и все. Не щекочет соленый бриз мой нос. То ли нос не такой, то ли брешут писатели… А Белое море – пахнет. Щекочет. Играет несколькими оттенками солоноватости, в зависимости от прилива-отлива. Если светит солнце – обнажившиеся ламинарии очень интенсивно начинают просыхать и источать, парить солью. При облачной погоде – концентрация соли в воздухе уже совсем другая. Я вдыхал этот запах, и не уставал от него. Курорт по направлению «Ухо-горло-нос» — в чистом виде.
Параллельно с нами, в Тоне пребывал серьезный мужчина из Питера, на «Тундре». У него была конкретная задача – поймать зубатку. Но в тот вечер не удалось. Зато интересно пообщались. Ночь совсем исчезла, светло.




Рассудок наш не чует сна, и мы колобродили почти до 4х часов утра.

Сквозь сон, слышал как рано утром собрался и уехал в Умбу Ильгиз. Там ему приварили обрывок стального крепежа с подножкой к раме. Вернулся он, когда наша эускурсия была уже в разгаре. Завтракали семужьей наваристой ухой. Наблюдали проходящий вдалеке ледокол, рубку подводной лодки, а также на мгновение в 25-30 метрах от берега показалась Белуха, беломорский кит. Далее Дима провел нам отличную экскурсию по Тоне. Пересказывать ее нет смысла, тем более, артефакты нужно потрогать, взвесить руками, примерить к себе. Многое сделано, как точная копия утвари лопарей, но есть и дошедшие до наших дней натуральные старинные экземпляры.








Чего только стОит шведский медный чайник 17го века, которым и по сей день пользуются в Тоне. В часовне Варлаама Керетского – на стене карта с подводной лодки «Курск», из каюты капитана Колесникова. Обугленная по краям, со следами долгого пребывания в воде. Сердце защемило, как сейчас вспомнил свои переживания этой трагедии 15-летней давности.
Поблагодарили отца и сына Комаровых за прием, экскурсию, но хорошего понемногу. Итак совесть терзает. Мы начали свой трип с люксовых условий: ночевка в уютной избе, баня, ужин из трех блюд. Ходили с Ильей посмотреть на останки самолета, упавшего неподалеку во время Великой Отечественной Войны. Частично они лежат сейчас буквально в нескольких десятках метров от Тони, едва вглубь леса.


Александр Борисович предостерег нас ходить дальше, сказал, что только что видел медведя. Переглянулись с Ильей, видимо, у них такая тут фишка специальная туристско-ориентированная – пугать медведем. Но в лес не пошли, собрали дрова поблизости.


Тем временем, начался отлив. Нужно спешить, чтобы проехать в сторону Кузомени максимально вдоль береговой линии, местами по полосе отлива.



Прекрасный прохват, препятствия есть, но конечно, без завалов деревьев. Некоторые лужи лучше объехать, т.к. здесь глубина неказистой лужицы вполне может не оправдать наших равнинных ожиданий. Местами приходится выходить на асфальт для пересечения крупных рек, но почти всегда сразу после моста можно вернуться к береговой линии.






Асфальтовую дорогу кладут очень хорошими темпами, и скоро от красного глинистого грейдера до Варзуги ничего не останется.



После Аметистового берега спрыгнули с грейдера, пошли берегом. Здесь еще видны недавние следы покатух участников «Мотобухты». При пересечении одного ручейка, Тимур перегазовал и засадил свою дрезину в песочек. И все бы ничего, но только вот начался прилив, вода подступает очень настойчиво. Сей «ахтунг» стал нам особенно понятен после призывов Тимура в рацию, придти к нему на помощь. Отвоевали мотоцикл у зыбучего мокрого песочка, и продолжили движение. По пути встретили Тоню Кошевского, дом закрыт, видимо, рыбаки бывают наездами. Еще одна старая Тоня, не обозначенная табличкой.



Везде остатки старых сетей, норовящие намотаться на ступицы. И везде останки карбасов… про них стоит сказать отдельно. Карбас строили на совесть (а как иначе, если он кормилец, и судьбу свою в море ему вверяли). А уж когда он приходил в полную негодность, никогда не разбирали на «запчасти», не сжигали остатки. Старый карбас стоял в тоне на суше, и умирал своей естественной смертью от природных явлений. Попутно подраставшие дети учились на нем: устройству карбаса, отчасти как им управлять, и просто играли в нем. Карбас – он живой, он – член семьи. Если не ошибаюсь, и сейчас еще есть несколько артелей на Белом море, где строят карбасы по старым, прадедовским чертежам.
Аметисты мы не наковыряли, потому что как заколдованные, ехали вдоль побережья. Побережье моря. Абсолютно безлюдное. Оно все твое. Вставай, где хочешь. Да и ковырять аметисты на мысу Корабль, вроде как, противозаконно, или как минимум – низко.



Пески Кузомени не впечатлили. Звучит, как масло масленое, но «песок – он и в Африке песок». Прокатились до устья реки Варзуга. В точке впадения в море – ареал обитания приезжих энтузиастов рыбного отпуска. Припаркованы рамные автомобили самого разного ценового сегмента и с номерными знаками от Кёнига до Новосиба. Возлагал некоторые эмоциональные надежды на это место, но был скорее, разочарован. Многолюдно, суетно. Одним словом – промысел. Поспешили покинуть Кузомень.




Сделать это не так просто, песок не выпускает. С натужным ревом мотора, несколькими падениями, пробираемся к сосновому лесу. Но и там песок еще не заканчивается. Не так, чтобы он нас смущал или пугал, просто отвыкли от него.



Останавливаемся на ночевку на безымянном озере между Кузоменью и Варзугой. Есть костровое место, доступ к пресной воде. Прокипятим, не проблема. Наконец-то самостоятельно готовим ужин на горелках. Гоняем чай с пряниками, сделали костер для дымовой завесы от потенциальных пришельцев из леса. На мху спалось чудесно. Замечаем, что активность мошкары спадает примерно к 23.30 Подстраиваемся к их «графику», чтобы относительно комфортно проводить вечерние посиделки. Это был позитивный день. Без дождя, мороси, и жары. То, что нужно для оффовых путешествий.


ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ