— Как называется ваш город? — спросил я.
— Это знаменитый «Город Одинаковых Человечков»!
— У нас все одинаково — и люди, и дома.
— И это прекрасно. Ведь если бы не все было одинаковым, то появились бы различия.
А.Шаров «Человек Горошина и Простак»

Разбив в пух и прах инженеров, маркетологи с удвоенной энергией набросились на обычных граждан. Не пытайтесь повторить, выполнено профессионалами, многочисленная армия продавцов воздуха, постоянно пытается отучить нас делать, что-либо своими руками. И не удивительно, ведь вещи, сделанные собственноручно, не приносят им никакой прибыли. Каких только нелепых названий не появилось в последнее время. Стоило кому-то ляпнуть про кроссовер для городского бездорожья, и вот уже Ягуар, тряся пейсами, переваливается по ухабам, а на заводе Бентли спешно мастерят жып прикручивая к морде Audi Q7 решетку от мангала.
Четырехдверное купе (наверное, человек, придумавший это, просит в магазине вместо носков варежки для ног). Словосочетание абсурдное по определению, но едва ли не каждый автопроизводитель считает нужным иметь его в своем прайс-листе.
Думаю мерседесовцы принимали решение о выпуске своего GLE, примерно так:
–У нас есть такая же уродливая машина, как BMW X6?
— Нет.
— Срочно нужно сделать!

А как вам «австрийские» мотоциклы, собранные на китайском заводе из индийских комплектующих? Поголовная стандартизация, унификация и глобализация.
«Смотрите только сны рекомендованные, Прокипяченные и расфасованные. Сны, которые сами рождаются, Строго-настрого смотреть воспрещается!»
Если так пойдет и дальше, то скоро мы будем выбирать не машину, а шильдики, которые приклеят на капот и багажник. Тоска.
В том, что Вонючка подвергнется переделке, не было никаких сомнений. С детства редкая машинка, попадавшая ко мне в руки, избегала этой участи, и, пускай, они получались не такими красивыми, как магазинные, но это были мои игрушки. А ракета, сделанная в ракетном кружке! Слой, за слоем нанося папье-маше, я добивался идеально ровной поверхности. Ну и что, что она получилась тяжелой, ну и, что руководитель кружка, сомневаясь, в том, что она взлетит, отказался тратить на нее патрон, зато, как красиво она была покрашена. Ну и сидите, как дураки со своими некрасивыми ракетами. Кружок я бросил, а резинку-венгерку, предназначенную для выброса посадочного парашютика, приспособил на рогатку.
Еще не зная, каким будет рисунок, я точно знал, каким он не будет. Не будет лошадок, волков, львов и прочей зоофилии, не будет красивой, но бессмысленной картинки. Рисунок будет иметь смысл.
Девяносто четвертый год, где-то на другом конце земли свежесобранная Yamaha TTR дожидается своего первого владельца
Девяносто четвертый год, Москва после бесконечной череды реформ похожа на проснувшуюся в тяжелом похмелье, поруганную старшеклассницу. Не разбирая дороги, она понуро бредет вперед, раздираемая противоречивыми желаниями: продолжить начатое накануне безудержное веселье или утопиться от стыда в ближайшем пруду.
— Ты знаешь, что Леху убили? – спрашивает меня бывший одноклассник Сашка.
— Как?
— Гранату через забор бросили, а оставшихся из автоматов добили…
Вскоре Сашку посадили за попытку вооруженного ограбления банка…
Девяносто четвертый год, не по-осеннему теплым вечером мы сидим на лавочке в темном парке, пьем спирт Рояль, запивая разведенным водопроводной водой облепиховым вареньем. Сигареты, ночной трамвай скрежещет колесами на поворотах, пустой вагон в метро. Юношеские максимализм и категоричность, недосказанное и недопонятое…
В рисунке на баке я попытался отобразить то, чем был для меня девяносто четвертый год. Поймете ли вы или нет, не знаю. Один человек поймет, я знаю точно…and nothing else matters…




P.S. Отдельно хочу поблагодарить замечательную художницу Натку Ватку (https://bikepost.ru/profile/Natkavatka/)без которой ничего бы не получилось!