Доброй дороги, друзья!

Предыдущие части тут.
Дальше много букв без фоток. Кого этим не смутить, прошу под «кат»!


Октябрь 2015-го. ГКБ №64.

Больно.
Через четырнадцать минут придёт медсестра, обколет обезболивающим и антибиотиками, отсыпет феназепама…
Отупляющая, огненная боль от стопы до паха, в глазах пульсирует чёрным. Холодно. Хочется спать, но это никак не возможно. Чёрт, как же холодно.
Осталось тринадцать минут.

Анастезиолог не говорил что будет так тяжело. Уколы в спинной мозг производятся достаточно высоко, цепляет лёгкие. Нечем дышать. Задыхаясь, бьюсь в агонии. Выворачивает, как от пары литров коньяка в одно лицо, а рыгать нечем — сутки не ел.
Операция длилась пять часов. Пять часов в частичном сознании я наблюдал как трудятся хирурги, в попытке починить мою ногу. Зелёная ширма закрывала от меня как они разрезали кожу и мышцы, как отпиливали кусочек кости, ставили на место надколенник, сверлили и вкручивали шурупы. Хорошая ширма.
Я думал, что узнал, что такое боль, когда лежал посреди третьего кольца, не в силах пошевелиться. Наивный. После операции я понял, что ничего не знаю о боли.

Три месяца я восстанавливался, прежде чем лечь под нож. Десятки тысяч ушли на реабилитацию в специальном учреждении, на ортезы и препараты. Три месяца в пустой квартире. Часами сидеть на кухне, пить крепкий кофе и курить, под аккомпанемент умерших рок-н-рольщиков. За окном солнце, мини-юбки и рёв моторов, а я сижу, молчу и жду, вдруг кто-нибудь позвонит. В сентябре уволили с работы. Просто попросили освободить место, я не спорил и молча написал заявление. Никто не хочет по полгода оплачивать больничные листы. В ноябре следователь закрыл дело по моей аварии. Как он и обещал, виновным меня не признали. Спасибо.
Ещё три месяца после операции по тому же сценарию. Завтрак начинается с четырёх видов лекарств. Начинаю сходить с ума. Интересное состояние.
Через полгода первый выход на улицу без трости и ортеза. Полгода затяжной депрессии, поисков точки сборки через религию и алкоголь. На улице благодать: мокрый ветер и грязь. Начал приходить в себя.

В феврале напугал таксиста внезапным пьяным хохотом, проезжая в пять утра мимо Гагаринского. Ненавижу это место.

В марте первый выезд в гараж, на свидание с Конём. Не завёлся старичок. Нужно сменить аккумулятор и свечи, заменить жидкости, перебрать вилку, заправить масло и поменять сальники, сменить резину.
Денег хватило только на свечи…
Из-за кризиса, спрос на мои услуги упал до пола, а конкуренция, наоборот возросла в разы.

Каждую ночь провожу в седле. Люблю эти сны. Скоро сезон…

Холодное солнце изредка проглядывало сквозь серые облака, несколько месяцев назад оккупировавших небо. Мы с моим лучшим другом сидели в парке на скамейке и разговаривали.
— Бред!!! Ты что, совсем не боишься?! А если опять разобьёшься? — Аня искренне пыталась понять меня, но, видимо, тщетно.
— Совсем. Всё просто: для меня оно того стоит.
— Псих!
— Да… Думаю, в этот раз не стану спорить.
Этого мнения уже придерживалась вся моя семья, мои друзья и знакомые. В конце концов, я и сам начал так думать.
Забавно, перейти из разряда «мечтатель», в разряд «псих», оказалось совсем не трудно. Легче, чем может показаться.
Так или иначе, именно благодаря семье я смог всё это пережить. Только их колоссальное терпение и поддержка не позволили мне скатиться. Не хочется даже думать, как бы всё обернулось, не будь их рядом…

Утром проснулся от рёва прямотоков.
Какой-то бедолага поехал на работу в порядочный минус. Ему холодно. Маневры на дубовой резине требуют особой внимательности и осторожности. Водители отвыкли от мотоциклистов и не видят никого в упор. Хаотичный восточный ветер мотает его по полосе. На дороге лёд, грязь и талый асфальт. Кошмарная поездка!
А завидовать — грешно.

Моя мечта ещё со мной.