Не про мото, хотя и про него тоже есть…

Открыв глаза я машинально потянулся к телефону. Два часа дня. Вчерашняя ночь для меня закончилась в шестом часу утра и это не удивительно, что утро у меня начинается за полдень. Странный сон растворялся, словно утренний туман, от которого остаются отдельные фрагменты, но которые неотвратимо тают с наступлением дня. Сквозь закрытые шторы в комнату рвался яркий, солнечный зимний день, а в душе шевелилось и щекотало, где-то в области солнечного сплетения предвкушение чего то нового, чего-то радостного, манящего, неизвестного и от того — желанного.
Стоя под душем, я ощущал как горячие струи скатываются с головы на грудь, живот, ноги, унося сонную слабость. Я стоял и вспоминал план на сегодняшний день, план, который я, собственно говоря, и готовил вплоть до самого утра, перелопатив кучу сайтов о дайвинге. Я пытался разобраться в системе сертификации, многочисленных программах и школах горда, которые это всё предлагали.

Желание заняться дайвингом у меня возникло в 2002 году в Турции, куда я привез туда группу спортсменов, несколько родителей и свою семью в полном комплекте. Я организовывал досуг, тренировки, а дети в свою очередь организовывали мне непредвиденные хлопоты и стресс. Как бы то ни было, наше пребывание подходило к концу. Взрослая женская часть нашей группы, основательно отлежавшись на пляже, вдруг вспомнила что они в Турции, а магазины и вещевые рынки остались не смотренными. Темы разговоров от «нерадивых детей» и «неблагодарных мужей» резко сменились на «курс турецкой лиры к рублю», «лимитов пластиковых карт», «наличия наличной наличности» и «дефицита емкости чемоданов». Не удивительно, что подобная перемена в настроении женской части, вносило раздражение и дискомфорт в часть мужскую, по-прежнему расслабленную и философски настроенную. И так, в последний день, после очередной склоки с женой я отправился в одиночестве переосмыслить смысл бытия среди улиц и развалин старого города Аланья. Без особой цели я добрёл до набережной и пошел вдоль пирса с лодочками, яхтами и прочими корабликами большими и маленькими. Я очнулся, когда меня почти за руку поймал настойчивый турок со словами — «мэрхаба, хэллоу, привет, какдела! Мистер! Хочешь бот-тур!? Яхта, дайвинг, сокровища под водой .....". Я подумал, и сказал — хочу! Стоило это каких-то карманных денег и через пять-десять минут наша яхта с мерным рокотом дизельного мотора неспешно отплывала от пристани, унося группу туристов, несколько инструкторов и гору экипировки. Первую остановку мы сделали через сорок минут, отплыв на пару-тройку километров вдоль берега. Первое погружение предстояло тренировочное, на глубине трёх метров. Мы прослушали короткий инструктаж, одели гидрокостюмы и стали погружаться в группами по три человека. Нам показали как продуваться, выравнивая давление воздуха в носовых пазухах, как жестами общаться под водой, что можно и чего нельзя делать. На первый взгляд наука показалась не сильно мудрёной, но и не сильно увлекательной. Процедура одевания выглядела более сложной и продолжительной, чем последующая процедура получения удовольствия. Второе погружение нам предстояло сделать на глубине десять метров. Мы успели отплыть подальше, остановиться, вспомнить про морскую болезнь, немного перекусить и стали готовится…

Я оказался под водой… Веса балонов не было совсем. Тишина, покой, и радость от нового ощущения свободы. Сверху была перламутровая поверхность моря, снизу бурое неровное каменистое дно, а я болтался посередине, как рыба, как космонавт в невесомости, как …. как я, в старом детском сне, где мне тепло и комфортно и где я могу летать… Шипение регулятора на вдохе и пузырьки на выдохе… Короче — крышу снесло напрочь. И как пишут в своих блогах начинающие писатели — «обратно я вернулся уже совсем другим человеком ….».
По моему возвращению, суета вокруг денег, чемоданов, покупок уже улеглась, а я был другой, и смотрел на всех уже другими глазами, ибо я знал то, чего не знал никто и не знал я сам еще пять часов назад.

Прошли годы. В разное время, говоря о том, чего бы я хотел испытать в жизни, среди прочего я называл и дайвинг. Я вспоминал эту тишину и этот полёт, который так поразил меня. За последние пятнадцать лет я ни разу не свернул с выбранного Пути. Оставаясь тренером, учителем и в то же время Учеником, я делал много разных вещей. Я начинал новые дела, я доводил их до логического конца и бросал, когда они теряли смысл. Однако я всегда шел по жизни делая то, что выбрал для себя как Свой Путь. Я гордился тем, что я надежен как скала. Что вокруг может меняться всё, бушевать кризисы, умирать близкие люди, богачи разоряться, президенты сменять друг друга, революции, войны … а я словно солнце, ежедневно встающее на небосклоне, как штык — в положенное время в спортивном зале. Было время, когда я не задумывался и этот путь видел единственно возможным. Однако когда у меня начали болеть суставы — моя уверенность поколебалась.

Я выключил воду, вытерся полотенцем и вытер пол. Глядя в зеркало я больше не мог сказать, что вот уже двадцать лет как это лицо не меняется. Оно меняется и гораздо быстрее, чем мне этого хотелось. Я почистил зубы, побрился и завернувшись полотенцем вышел из ванны. Встав как вкопанный по среди гостиной я немного обалдел — комната была залита солнечным послеполуденным светом, который играл на всех глянцевых поверхностях и преображал матовые. Я стоял как зачарованный и смотрел по сторонам, а главным образом на мотоцикл, стоящий посреди комнаты. Новый мотоцикл BMW F800R, и без того воплощение красоты, изящества, качества сборки, купленный мной осенью, сейчас в лучах солнца выглядел просто волшебно. Солнце играло в немногочисленных металлических деталях из белого металла, зеркалах, оптике, чёрном глянцевом пластике фальш-бака, переднего крыла, бензобака. Известная всем байкерам тоска по тёплым дням на мгновение усилилась и отдалась где-то в груди ощущением предстоящих перемен. Глядя в лицо моего железного друга, я мог лишь фантазировать, что и эта железяка, нежась на солнышке, представляла себе наши будущие путешествия и приключения, мою заботу и любовь, шершавый асфальт под колёсами и тёплый ветер навстречу.

Мотоцикл был мною куплен как средство от депрессии с желанием поменять что то в своей жизни. Я всегда говорил людям с чувством истинного знатока, что мы проживаем свою жизнь не так как её следует проживать. Мы из года в год живём в сером городе, ходим в офисы, стоим в пробках, платим ипотеку, едим бизнеса-ланч и не делаем многого то, что ежедневно делают миллионы других разных людей. Мы не ездим верхом на коне, мы не поднимаемся в горы, не опускаемся на дно моря с аквалангом, не прыгаем с парашютом, не путешествует автостопом, не пилотируем лёгкий гражданский самолёт, не ходим под парусом …. а лишь сидим перед телевизором и смотрим очередные серии «орла и решки», путешествуя лишь в собственных мечтах, откладывая на потом, а за тем ещё на потом …. Говоря всё это другим людям, я оставался надёжным как скала, приходя на работу в точности как по часам, изо дня в день, из года в год. Дожив до сорока пяти я лишь в детстве, одно единственное лето катался на мопеде, а в семнадцать лет разок попробовал оседлать краденную Яву, и от этого, новизна ощущений была ещё сильнее, ещё более пьянящая и манящая.

Я без происшествий откатал сентябрь, октябрь и как все байкеры завершил сезон масштабным мотопробегом, чтоб после поставить мотоцикл … нет, не на стоянку, не в гараж, а к себе домой, чтоб именно в такие солнечные зимние дни, глядя на него у меня теплело на душе и в груди трепетало от ощущений скорого лета.

Я выглянул в окно. Серый двор, серые машины, серый снег …. и даже ясный, солнечный день не мог ничего поделать с этой въевшейся с годами серостью. Я достал айфон и открыл приложение «погода» на вкладке Солоники. Показывало плюс 16 градусов и солнечно. Уже как три дня я находился в России. Три долгих, морозных дня меня изнутри согревало тёплое греческое солнце. Солнце, которым я пропитывался три недели до этого. В Грецию меня пригласил мой коллега, который и сам, будучи греком по происхождению переехал сюда совсем недавно. Кризис в России бушевал, на календаре был январь, на дворе мороз в пять градусов выше нуля ночью и шестнадцать-восемнадцать днём. Отели пустые. Меня встретили в аэропорту и разместили в трёхзвёздочной гостинице, в которой я жил совсем один. Я нагуливал много километров в день, так как транспорт был очень дорог. Я нагуливал аппетит, утолял который лишь вечером в отеле. Я никогда не думал и не предполагал, что такое зима в экономной Европе, в которой в принципе нет ни центрального отопления, ни горячего водоснабжения. Я не был готов к тому, что при такой погоде, можно так мёрзнуть. Но ничего не поделать — зима есть зима! Меня радовало обилие зелени, цветы мать-и-мачехи, и постоянно улыбающееся тебе солнце. Экскурсии по развалинам, местным злачным местам и агентствам недвижимости — вот почти весь досуг, который предполагался там. Я осмотрел десяток апартаментов, два десятка вилл и бунгало, пока не нашёл то, что видимо искал. Меблированное бунгало с патио на крыше, с кухней, с выходом на трассу, гостиной с камином, с тремя спальнями, большим садом с мандариновыми, лимонными и апельсиновыми деревьями, не большим бассейном уютно скрывалось в зарослях у подножия древних гор, в тридцати минутах езды от моря. Много лет я думал покупать, или строить дом, но все эти годы не мог найти того места, где бы этот дом стоял. Перспектива каждый день мотаться загород и обратно, простаивая в длиннющих пробках по утрам и вечерам меня мало устраивала. Мало же устраивала и перспектива шесть месяцев видеть за окном снежные сугробы и слушать завывания вьюги, думая как бы не спиться от сезонной депрессии. И так, было решено покупать бунгало в Греции. Продавать всё, что продаётся и пока не поздно менять жизнь к лучшему! Я явственно представлял себе, как вечереет, я останавливаю свой мотоцикл во дворе своего дома, и отцепляю кофр с собственноручно настрелянной рыбой, несу его к барбекю … Это было бы той переменой, которая бы заставила меня подумать, что жизнь началась заново, с чистого листа, лучшая жизнь.

Я отошел от окна, налил воды, включил чайник, включил компьютер и собрался проверить почту, сообщения в соцсетях и новости. С рабочего стола на меня немым укором смотрел файл «книга», который ждал своего окончания. Считается, что каждый мужчина должен вырастить, посадить и построить. Я же считал, что каждый мужчина должен много знать, так как он это увидел и пережил, воспитать себе смену и написать книгу. Книгу о том, что ты делал всю свою жизнь, что исповедовал и чем дорожил. Вот эта «книга» и смотрела на меня с рабочего стола компьютера каждое утро и вечер. Закончить мне её не давало два обстоятельства — отсутствие иллюстраций, и необъятность выбранной темы. Каждый раз, как я думал, что она уже как бы закончена, находилась всё новая и новая глава, новая тема. Я не был уверен, что когда я окончательно отредактирую материал, у меня не появится что-то новое.

Я посмотрел новости в интернете и выписал телефоны, адреса школ дайвинга и собрался в путь. Впереди было ещё три часа до первой тренировки и совсем немного времени до чего то-нового, волнительного, неизведанного. Это чувство с утра не проходило и заставляло вслушиваться, чувствовать, вспоминать … вспоминать давно прошедшее, подростковое чувство новизны и робости перед предстоящими свершениями, как в песни Наташи Королевой «… первая любовь, первое прости, первое нельзя …»

Я сложил чашки в раковину, вымыл посуду, быстро оделся, закрыл компьютер. Солнце уже село за дома и предвещало то, что называется «смеркалось». Я подумал, что ни в коем случае не должен опоздать на тренировку! Я же скала! Сердце учащенно билось … я завёл с айфона машину и набрал первый номер телефона, первой попавшейся школы дайвинга. Приложил телефон к уху. Проходя мимо, наклонился, чтобы забрать с собой пустые пластиковые бутылки из под воды… резко разогнулся, в голове немного закружилось, уши заложило … Вот тебе и дайвинг, подумал я… в телефоне мужской голос ответил — «Ало, Центр дайвинга Тритон, меня зовут Андрей, чем я могу помочь?». Я стоял прислонившись к кухонной столешнице, и смотрел куда-то в даль. Надо мной была светлая поверхность, а внизу — бурое каменистое дно. Я не слышал того, что мне говорил собеседник на другом конце телефонной линии. Я был далеко, невесом как космонавт … словно в детском сне, где я могу летать …. Я опустился на колени, телефон выпал у меня из рук и я с тупым стуком черепа о керамо-гранит, упал лицом вниз, прямо перед невозмутимым взором моего железного баварского друга. Тритон, всё ещё что-то пытался мне говорить, мотоцикл ни чем не выдал своего разочарования, в несбыточности его мечты о шершавом асфальте и ветре в лицо, а дети впервые радовались, что тренер опоздал.

Я был надёжен как скала, но все скалы рано, или поздно рушатся.

Открыв глаза я машинально потянулся к телефону. Два часа дня. Вчерашняя ночь для меня закончилась в шестом часу утра и это не удивительно, что утро у меня начинается за полдень. Странный сон растворялся, словно утренний туман, от которого остаются отдельные фрагменты, но которые неотвратимо тают с наступлением дня. Сквозь закрытые шторы в комнату рвался яркий, солнечный зимний день, а в душе шевелилось и щекотало, где-то в области солнечного сплетения предвкушение чего то нового, чего-то радостного, манящего, неизвестного и от того — желанного.