Продолжение приключений. А начало вот здесь: bikepost.ru/blog/67125/Motopeshka-v-Adyr-Suu-CHast-1.html



Началось всё с орг.моментов.
Ярослав сразу же поехал обратно вниз — совместно с начальником лагеря решать проблему с пропусками в погран.зону — в Черкесске нам выдали неправильные, а это значило, что нас не пустят во все те места, куда мы планировали подняться.
Мы же пока что занимались лагерем — искали уголок с водой, дровами, где-нибудь на отшибе, но не слишком далеко.
И место нашлось отличное: откуда-то с вершины горы по весне прикатился многотонный валун — по пути выкосив полосу леса и расколовшись на несколько глыб. За ним оказалось очень уютно: вот вода, вот поломанные сосны для костра, супер. Мы нашли самое ровное место, тщательно выгребли все шишки и камни из-под дна палатки, поставили купол, привязали к оттяжкам валуны и просто идеально натянули внешний тент, расстелили внутри пенки и спальники — отлично поработали, и пошли за водой. И вот тут-то нас ждал сюрприз. Земля за камнем оказалась свежевспаханной. Сосны, которые снес наш камень, летя с горы — цвели, точно так же, как живые, растущие вокруг. То есть он упал от силы неделю назад, а вовсе не весной с лавиной, как мы подумали. Мы обошли склон, чтобы посмотреть на сель, с которой скатился наш валун — и обнаружили высоко-высоко точно такую же глыбу. Будущая траектория ее феерического полета легко угадывалась по полосе выкошенного предшественником леса. И в самом конце этой полосы разгона — наша палатка. Пришлось нам собирать пожитки и переезжать оттуда подальше — к пересохшему озеру.

А потом пошел дождь, и, казалось, не закончится уже никогда. Но потом пошел град.
Лед сыпался, и сыпался, под водостоками корпусов альплагеря образовались белые ледяные горы, и можно было лепить градовичков. Мы облачились в дождевики, попробовали град на вкус (хрустит), и отправились к мотоциклам, чтобы забрать с них вещи и отнести в палатку. Небо громыхало. Мы шли по леску — Виталик чуть впереди, я отставала на полшага. И вдруг — слепящая вспышка, грохот, как сильный тупой удар по затылку! Мгновение — я поднимаю капюшон дождевика — Виталик сидит на земле ко мне лицом, бледный, хватает воздух, говорит мне что-то, а я не слышу ни звука! Спустя секунды понимаю — молния. Сидим на земле, отползаем в сторонку, меня начинает бить дрожь. Виталик сказал, что вспышки света не видел, что его как будто схватили за ногу и подбросили вверх. Подумали, что молния ударила в него. Я осознала, чем это могло закончиться, и ревела конечно, а он смеялся потом — это была бы настолько нелепая и маловероятная смерть! Потом мы много обсуждали это мгновение, и решили, что молния скорее всего ударила где-то рядом между нами, а его тряхнуло шаговым напряжением — шаги-то у него широченные. В общем, обошлось без последствий — Виталику полчаса сводило ноги, но потом отпустило, ну и моя психика тоже восстанавливается понемногу.
Весь вечер потом Виталик возмущался, где его суперспособности? А когда все забрались в палатку, сморщил нос — чьи это носки воняют? А мы с Яриком ему — да ничем тут не воняет! Может это в соседней палатке? Может вот она, твоя способность — чуять носки за километр? =)
А еще этим вечером мы отмечали день рождения Ярослава тортом со свечками. В общем, день прибытия в горы выдался насыщенным. В конце-концов мы улеглись спать, а ночное небо снова гремело и сверкало, заставляя меня содрогаться где-то в недрах своего спальника.

Со следующего дня начались наши радиалки по тропам в горы, иногда на день, и мы возвращались ночевать в лагерь, а иногда с палаткой — на пару дней.



В первый день мы гуляли вдоль берега Джайлыка. Вообще, гулять по горам сложновато. Либо вы идете вверх, и напрягаетесь, либо вниз, и коленки устают и пытаются согнуться в обратную сторону. Либо светит солнце, и жарко, либо облако на вас садится, туман, дождь, и тогда холодно. То есть, за одну прогулку происходит это всё, просто по очереди. И чем выше — тем сложнее дышать и тем больше всё лень — горняшка называется (по видимому, у меня дома постоянно горняшка, всё лень).
На какое-то время у нас появился еще один спутник: Виталик поймал и посадил мне на плечо ящерицу. Она забралась под воротник и там пригрелась. Пока мы восходили к альпийским лугам, я придумала назвать ее Федором, в честь путешественника Конюхова. Федор поднялся с нами довольно высоко, а потом спрыгнул и убежал куда-то по своим ящеричным делам. Федор, если ты читаешь это, знай, мы тебя очень любим и ждем!
До точки назначения в тот день мы не дошли, потому что оказались не с той стороны реки. А перейти горную реку оказалось той еще задачей. Воды-то всего по пояс, и камни в потоке накиданы, и кажется — прыг-прыг, и ты там. А на деле — между камнями шумит-вздымается поток, и прыгать далеко и опасно: промахнешься — унесет, всего переломает.
Побегали-побегали по камням, да так и развернулись обратно вниз.

А внизу — сюрприз-сюрприз! Пока нас нет, в лагере кипит жизнь.
Чтобы мыши не съели продукты, мы вешали сумки на дерево, и укрывали полиэтиленом от дождя. И вот там их ели белки.
Эти меховые жопы прогрызли сумку, пакеты с манкой и рисом. Под деревом получились две аккуратные белые кучи крупы. А еще они нашли мюсли и изюм, и утащили всё, до самой последней ягодки. Ярослав потом нашел несколько изюмин у себя в кроссовке. Спрятали, хитрюги.

Еще одни вредители — это коровы. Они просто идут по своим делам, не отвлекаясь на мелочи вроде палаток, идут строем, обрывая палаточные стропы, попутно жуя что ни попадя. После первого нашествия мы обнесли лагерь бечевочкой по периметру — вдруг да зацепятся. Плюс, на веревочках можно развесить сушиться нашу бесчисленную одежду: дождь шел почти каждый день. У него был даже график: в два часа стягивались тучи, в три начинался дождь, и заканчивался ближе к ночи. Так мы и ходили, как мокрые курицы, потому что без солнца ничего не сохло.
А еще возле нашей палатки жили птицы, которые круглосуточно и почти без перерывов говорили «Тррррр», чем надоели ужасно. Среди ночи Виталик не выдержал, взял фонарик и пошел их искать. Оказалось, это жабы. Большие, зеленые, классные. Он перенес их к соседям в ручей, и всё стало тихо.
Кажется, мы обошли все озера в ущелье, даже те, которых нет на карте. Одно из таких озер мы назвали Душистым — за собранные среди камней веточки душицы.

С этого озера нас согнал дождь. Мы спустились к озеру по леднику, и оказались отделены от брошенных рюкзаков рекой. Тут — либо обратно наверх, на ледник, либо переправляться через порожистый водопадистый поток. Минут через 10 метаний вдоль берега мы нашли высокий камень, с которого можно перемахнуть на другую сторону, если хорошо постараться и собрать волю в кулак. Ребята прыгнули, приземлились удачно, но до берега не долетели — ногой в поток по щиколотку. А я, коротыш? Выхода не было, они уже там, и мне надо к ним. Страшно, конечно! Рывок — и я лечу, не так высоко, и не так далеко, и попадаю по колено в воду, ногу чуть сносит потоком, колено говорит «хрусь», и я на нужном берегу! Ну и под дождем, скрип-скрип, похромала вниз, пару часов до лагеря. Этот опыт рассказал мне, что крем Нурофен не помогает от связок вообще. За неделю использования он не сделал ничего. Однако растяжение оказалось совместимо с жизнью, можно было продолжать хромать по горам — вот как мы дошли до жизни такой.

Однажды, когда мы мирно щипали чабрец на лугу, над ущельем пролетел вертолет. Сделал пару кругов, и скрылся за вершиной. Вечером пограничники рассказали, что два альпиниста из состава большой немецкой группы пошли на перевал и попали под лавину. Их со снегом и камнями несло метров триста. Один из них, весь переломанный, добрался до палатки и фонариком ночью подал сигнал. Днем за ним прилетел вертолет. А второго нашли по веревке, торчащей из снега — он улетел в трещину метров на 15, и его засыпало. Откопать его так и не смогли. Опасная вещь горы. Ты можешь быть сколько угодно опытным альпинистом, всё предусмотреть, но стихия всё равно окажется сильнее. Ну а мы — совсем любители, нам на такие высоты путь заказан, мы чабрец на равнине собираем. Да и не тянет туда, где один лед да камни. Не место там человекам.
Целью одной из наших вылазок была Местийская хижина. Поднялись мы на нее по леднику под аккомпанемент моих воплей «Да вы сдурели, как мы туда поднимемся?!». Хижина — это бытовка на высоте 3200. Пятизвездочный отель, неслыханная роскошь. Снаружи металлическая, внутри — деревянные полати, человек на 20, если плотными штабелями. На столике там оставлена еда — всякие тушенки, макароны, сухпайки — на всякий случай, для попавших в бурю альпинистов (а случаи действительно бывают разные), и бортовой журнал, почитать который очень интересно. Оставили в нем свою запись и мы — молодежь группы здоровья горного клуба имени Лопэ де Веги. А что в записи — езжайте читайте =)

Уютно очень, под звуки града по крыше и порывы ветра, бьющие в стены, завернуться в спальник, и осознавать, что снаружи — строгость, сила, суровость гор — даже в этой ее малости достаточно грозная, а у нас тут тепло. Здесь проходят тысячи лет, и всегда горы живут — идет снег, растет ледник, тает, и по нему текут реки, и грохочут камнепады, и в то же время горы неизменны — ледник никогда не растает, реки не перестанут шуметь. Жизнь из водки песка, Вечность, застывшая в камне и льду, по которой можно пройтись своими песчиночными ногами, коснуться мимолетными мыслями.
На час ночи мы завели будильник. Проснулись, и вышли в настоящую зиму: пар изо рта, ледяной воздух, запах снега, а над головой от края до края Млечный Путь сияет в глубокой безоблачной синеве — искрится и дышит, совсем рядом — только руку протяни, и прикоснешься к его холодному свету.

Долго ли коротко ли, а настал наш последний день в горах. И даже в этот вечер нашлось для нас приключение. Кабардинцы.
Они приехали в лагерь на грузовике, обустроились, а потом просто подошли к нашему костру, и пригласили к себе за стол — по рюмке, по куску мяса, 5 минут, говорили они, и разойдемся. Это оказалась компания друзей — интересные, гостеприимные, знающие свои традиции, семейные такие ребята. Накормили, напоили, кого чаем, кого чем покрепче, и спустя 2 часа мы едва уговорили их отпустить нас домой — утром ранний подъем! Другие наши соседи — пара МЧСовцев, потом рассказали, что их отпустили часа в 4, и то только потому, что пошел дождь.
Наутро дождь не закончился. Мы проснулись в 8, Ярик уехал с МЧСовцами пораньше, а мы бродили от палатки к столовой и обратно, ожидая завтрака — в последний день решили не готовить сами — и окончания дождя. Завтрак настал раньше, чем перестал дождь. Мы поели, пошли и поспали еще, но небо не изменилось ни на граммулечку, дождь шел еще полдня — белое небо, и равномерные мокрые крапушки сыпятся. Делать нечего, пришлось собирать лагерь так, и вещи мокли, и всё мокло, я психовала и боялась ехать по мокрой грунтовке. Но вот, всё собрано, мы выезжаем, и, о чудо! Дождь закончился! И грунтовка проезжается нормально на первой передаче, и высоты остаются за спиной, коровы глядят нам вслед и машут ушами. Выехав из ущелья, звоним родным после десятидневного отсутствия связи — сообщить, что мы в порядке и надвигаемся.
Остановились пообедать в Атажуково, больно уж вкусные хычины в кабардино-балкарских кафешках подают. К нам подошли двое немолодых людей, спрашивали про путешествие, милые очень, предлагали нас угостить. А потом, когда мы уже уходили из кафе, оказалось, что они таки за нас заплатили. Было очень приятно.
Красота и дождь настигает нас где-то на объездной Пятигорска: видна панорама всех пяти великанов-гор, над головами которых разворачивается драма — тучи, темно-синие столбы дождя, клочья красного неба. Такое в этом величие и монументальность!
На полпути темнеет, слева от нас гроза в черных тучах — сверкает и гремит, а справа — теплый закат. Снаружи ливень и ночь, а внутри дождевика и шлема — свой махонький сухой мирок, в котором очень хорошо орать песни. Так мы докатились до Ставрополя, и замерли на три дня — общались с семейством, ели домашние помидоры и жарили шашлык.
Заехали на мото фестиваль Квакенбург под Ставрополем, случайно выиграли конкурс на самого дальнего гостя и получили за это нашивки. Сразу скажу — я не совсем понимаю мотофестивали, поэтому обычно не езжу туда, но перспектива увидеть всех сразу ставропольских друзей-подруг в одном месте — ой какой удачный случай!
Деньки дома слишком уж быстро закончились, пришло время ехать обратно, в другое домой. Возвращаться предстояло вдвоем, потому что Ярик отправил мотик домой транспортной компанией, а сам улетел на самолете. Я ему немного даже позавидовала в тот момент — ррраз, и он дома, а нам еще неделю пыхтеть в жаре или дождях.
Упаковывая вещи, я придумала для себя новую систему — теперь гора хлама образовывала спинку, подставляя мне под поясницу мягкий пластиковый бок нашей пустой канистры. Спина была мне благодарна за опору всю обратную дорогу.
В первый день мы хотели доехать до Волгограда. Путь наш лежал через Калмыкию — от горизонта до горизонта без деревьев — лысую, как коленку, но восхитительно красивую — цветную, степную и полупустынную. Проезжали Маныч — огромное соленое озеро, берегов не видно — голубое искрящееся море! Вдоль дорог — кафе в юртах, а по дороге — перекати-поле ветром несет. Сами дороги — ровные, как выстрел, хочется лететь по ним со скоростью света!
Частенько мы проезжали мосты, на которых установлены знаки с именами рек, а внизу — только песок и бурьян. Непонятно, как живут без воды-то?
Здесь к нам чаще всего подходили на заправках и остановках — интересовались, откуда мы, как долго едем, не устали ли? Один товарищ спросил смешное: вас государство спонсирует, или вы на свои катаетесь? =)
А потом мы остановились погулять по столице — Элисте. Сначала центральный парк, а потом — буддийский Хурул.

Такое радостное душевное спокойствие не случалось со мной уже давно. Мантры, запахи, огромное пространство, статуя Будды, в которой спрятана земля со всех краев Калмыкии — очень не хотелось уходить. Однако ж голод по пище телесной всё-таки выгнал нас наружу и заставил искать кафе. Мы пришли в едальню минут за 20 до закрытия, но девушка на кассе согласилась не торопиться и подождать, пока мы поедим, и рассказала нам про всякие национальные блюда, которые мы и заказали. И было обалденно! Ну разве что я не смогла пить соленый чай с молоком — не знаю, что это со мной.
Дальше мы решили посмотреть, что скрывается за табличкой «Отель Байк-пост», торчащей из дороги прямо напротив Хурула. Оказалось, действительно отель. Мест там уже не было, но хозяйка предложила нам поставить палатку прямо во дворе, туда же загнать мотики, и отдыхать. И мы решили — зачем нам куда-то ехать, если здесь так хорошо! Конец истории.
Шучу. Расположились, и Виталик ушел гулять, а я осталась пересчитать маршрут и лечь спать пораньше. Виталик там познакомился с двумя забавными ребятами, пили чай потом у палатки, болтали, котенок мелкий к нам прибился, мурчал полночи на спальниках.
Утром мы быстренько собрались, встав аж в 6 утра, позавтракали в отеле, и помчали смотреть Волгоград.
Мы сумели доехать до места до начала одуряющей жары. Но, кажется, в самом городе одуряющая жара круглосуточно, поэтому пришлось тяжко. Дорога раздолбана фурами, которые едут прямо через центр города, кругом ремонты… Мы стремились к Кургану, но свернули не туда, выехали из города, по мосту пересекли Волгу и, пользуясь случаем, пошли купаться. Это было обалденно, после жарищи плюхнуться в на удивление прозрачную водицу. А вокруг сновали мелкие рыбки. Только вот я на пляже обожгла пальцы ног раскаленным песком, не стоило босиком идти туда.
Мы вернулись в город, и для начала нам хотелось поесть (люблю повеселиться, особенно пожрать — это вот прям про нас, да). Вот с этим вышла проблема. В буфет, до которого мы доплелись по адскому пеклу и духоте по указателям, нас не пустили, потому что вчера кто-то там скандалил, и теперь не пускают. Очень неприветливый город. Разворачиваешься на парковке — тебе сигналят нетерпеливые, не способные подождать пять секунд, поесть не пускают, тенька над головой не дают.
Мы сели на метротрам (волгоградцы частично спрятали трамвай под землю), доехали до центра и поели там. А потом вернулись к Кургану, и по душным жарким ступеням поднялись к ногам статуи, и настроение там нас охватило совсем другое, трепетное. Столько силы, стремления, застывшего в камне движения… пронимает… а у ног ее братская могила, в которой больше 34 тысяч человек, и такие числа в голове моей не укладываются. А ведь это — только малая капля погибших здесь. Страшно. Мы обходили статую, надеясь взглянуть на ее лицо. В нем — Решительность и устремленность, и просьба, как будто понимание — Я без вас не справлюсь. Как сумел автор вложить все эти эмоции в камень? Родина-мать зовет… Потом мы нашли в интернете, что Мать является частью триптиха: первый памятник в Магнитогорске: Тыл — фронту, где рабочий кует меч; в Волгограде — Родина-мать созывает этим мечом на битву, и третья часть — в Берлине, воин стоит с опущенным уже мечом. Тут уж совсем по мне мурашки пошли.
Однако же сам город — это неприятное воспоминание о поездке, душно и неприветливо. То ли нам так не повезло, то ли тут всегда так (простите меня, волгоградцы, описываю исключительно свои эмоции). Мы решили уехать в этот день как можно дальше. Если удастся — доехать до Борисоглебска, ночевать на родниках. В Волгоградской области источников нет, и любая ночевка здесь будет без воды. Устали мы намного раньше, не успев пересечь границу области. Крепились, держались, а потом свернули на заправку, залили в коней бензина, взглянули на карту — и нашли грунтовку прямо от заправки. Туда и поехали. В темноте по сторонам тянулись поля. В свете фар прошмыгнули по дороге два лисенка. Далеко не поехали, нашли ровную площадку, поставили палатку и уснули. Утром обнаружили вокруг себя золотые разливы созревшего пшеничного поля. Какой от него запах!
Где-то на дороге потом мы уткнулись в пробку, которая собралась из-за перевернувшегося КамАЗа с прицепом. Он вез зерно, и оно барханами рассыпалось по дороге. Жалко и боязно по нему ехать.
Вообще, на протяжении всей поездки фуры — это отдельный больной вопрос. Они нагружены, вокруг жарень, и колеса не выдерживают: постоянно на обочинах валяются огромные разодранные покрышки. Фуры — это постоянный напряг, постоянный источник опасности: вдруг колесо рванет в тот момент, когда ты рядом? Большегруз тут же начинает мотать из стороны в сторону, и оказаться в этот момент рядом — гарантированная встреча с асфальтом. Немного спасает то, что водители в них в большинстве своем няшки — прижимается к обочине, пропускают, моргают поворотниками, подсказывая, можно ли обгонять, есть ли кто на встречке.
В этот день мы ехали до Рязани. Как всегда, дольше, чем планировали, но без приключений, если не считать таковым пробку на въезде в город, стоящую прямо вдоль городской свалки. Но даже этот аромат неожиданно перебил какой-то новый запах. Жженый пластик. Сначала я думала — фура впереди. Но нет, запах преследовал. Оказалось, лифан.
Мы остановились у друзей на ужин и на ночь. У них весело — Яна, Андрей, Мила, полуторагодовалая байкерша Алиса, два кота, собака и гости! А еще стена, на которой можно рисовать мелками. В общем, в город мы не поехали, всё самое интересное мы уже нашли здесь.
Утром позавтракали, вышли на стоянку, и принялись лазить вокруг Лифана, искать, что же горит. Визуально ничего не нашлось. Мы пожали плечами и двинулись в путь до Владимира. Это был самый классный долгожданный отрезок пути: дорога проходит по национальному парку Мещёра, здесь возвращаются в пейзаж мои обожаемые елки, а выгоревшие когда-то гектары покрыты молодыми деревцами, видом и свежим хвойным воздухом так напоминающими мою родную Сибирь. Мне пришлось ехать впереди, потому что Лифан продолжал пахнуть пластиком. После одной из остановок на многострадальном китайце слетела цепь, потому что мы ее не подтянули вовремя. Тут же на обочине водрузили всё на место, натянули, заодно еще раз исследовали причину запаха — подумали было, что цепь терлась о верхний краешек брызговика. Потом отмели эту идею, потому что брызговик пахнет иначе. В общем, до Владимира мы таки доехали, бросили мотики у друга возле дома, пересели на машину, и уехали смотреть церковь Покрова на Нерли. Через огромный луг ведет тропинка к маленькой сахарной церковке на берегу реки. Внутри прохладно, и пахнет известкой, песчаником, чем-то старым, и так уютно на душе от этого делается… Дальше в программе получился чай на холме у кладбища, и визит в старый-старый деревянный дом, почти избу, где нас случайно встретили корзиной черной смородины, а потом поехали смотреть центр Владимира. Церкви, памятники, река внизу под берегом — ничего не помню )) городок уютный.

Утром мы опять, как всегда, собрали вещи, и принялись воплощать в жизнь нашу хитрость, а заключалась она вот в чем. Из Москвы в Питер собирался ехать наш друг Витя. У нас впереди, тем временем, оставалось два дня пути и 1000 км. С нашими темпами это означало прибытие в Питер поздним вечером воскресенья, и выход на работу в понедельник, то есть удовольствие ниже среднего. А у Вити внезапно имеется фургон, на котором он как раз и собирается ехать. И когда мы всё это просуммировали, мы вместо Ярославля свернули в Москву. Тут без приключений, ну разве что Балашиха! Балашиха это тихий ужас. Пробки, жара, в общем, всё как обычно, но возведенное в квадрат. А то и куб местами.
Ну а потом началась Москва, тут уж я совсем выпала в осадок — не по объективным причинам, а просто по личной панической боязни дорог Москвы. Я ехала по МКАДу! По улицам! Эти ваши москвичи действительно ездят по мотополосе! И как же много мотоциклистов там! Серьёзная доля участников движения, в общем, двухколесна.
Итого, я не упала в обморок, и мы нормально доехали до Вити. Ну а там — упомянутый фургон, и тетрис с участием двух мотоциклов, трех генераторов и еще длинного ряда вещей, которые тоже едут в этом фургоне в Питер, на фестиваль. Попутно прямо посреди двора мы успели устроить небольшой пикничок с приехавшими старыми моими друзяшами Витей и Настей. Долго ли, коротко ли, но мы выехали, и пока мужики поочередно вели фургончик, я спала, и было в этом великое блаженство. Так утром воскресенья мы оказались дома, и до сих пор всё с нами хорошо.
Так путешествие выглядело снаружи. А внутри… Что внутри…
В общем, хорошее вышло путешествие. Чаще всего меня спрашивают — понравилось? Еще раз так поедешь? Да, но. Я не могу односложно ответить — мне по-прежнему нравится путешествовать в формате мотопешки — получать удовольствие и от пути, и в точке назначения — везде. Но путь — это всё-таки не отдых.

В голове до сих пор не укладывается, что я доехала до дома сама. Не самолетом, не поездом. Что можно вот так, хоть пешком, следовать дороге, и всё равно попасть домой. Такое простое и невероятное осознание.
О чем думаешь, когда едешь? Казалось бы, столько времени, чтобы подумать, без музыки, которой почему-то не хотелось, без разговоров, целыми днями. А о чем думал? Да ни о чём. Полчаса складывал 138 и 55 километров, потом еще километров 30 жучка от визора оттирал. Пять дней пути до гор сливаются в сплошной асфальт. Когда я была там — это было тяжело. Когда я тут — я скучаю.
Был в Ставрополе передых на три дня. И так не хотелось снова в дорогу! Ходишь, и все три дня думаешь — так не хочется, так не хочется, как бы отмазаться и не ехать. А потом проходишь по двору мимо мотика, а он манит и зовет. Мне кажется, стоит один раз попробовать — и всё, ты попался. Не успев вернуться из одного путешествия, ты уже будешь планировать новое. Что ж, в этом и есть полнота жизни, значит в путь!