— Ищешь лёгких путей?
— Да! – с вызовом и усмешкой ответила я, понимая, что от моего ответа ничего не зависит.

Мы влетели в безбрежное сжатое поле, и я долго не могла окинуть его взглядом. Вдоль борозд, истыканных стеблями, трудно читать рельеф, и я доверяю Каве нести нас обоих, оттянувшись дугою назад. «А ведь жизнь прожить – не поле перейти», — доносится до меня мысль, оглохнувшая от свиста ветра. Кажется, что в мире вообще больше никого и ничего нет.

Мне очень хочется обнять ветер, но получается лишь на долю секунды зачерпнуть его ладонью и отпустить, как хвост невидимой вольной птицы, затрепетавшей в руке.






Субботний прохват со стартовой точки превратился в безасфальтный слалом по направлению: напролёт через поля, пересекая канавы с углами под 45 градусов, задевая схоронившиеся в траве пеньки. Я не знала, куда мы стремимся, и что-то мне подсказывало, что мой ведущий — тоже. Но посреди этого внедорожного безумия начал вырисовываться знакомый затяжной спуск к самому Днепру, прозванный карманным Крымом за коварство, откосные колеи, петляющие змеями, промоины, поверженные деревья и зыбкий градус уклона. Я фыркнула, ведь эта дорожка не имеет продолжения – после даунхилла нужно поворачивать назад и подниматься, а я предпочитаю спринт.

Пару недель назад я планировала отработать старт посреди подъема на полигоне, но на ловца и зверь бежит. На забракованном мною затяжном спуске, поднимаясь обратно, я забороздила колесом колею и упала набок. Клауса уже и след простыл. Порой в таких ситуациях на меня снисходит кисейная барышня и начинает жевать попкорн, напоминая о том, что всё это жуть как страшно, и лучше тебе, Юльча, дождаться мужчину с сильными руками. Но, предопределяя цепочку действий, я страшно хотела избавить Саньку от откровенной кутерьмы – оставить мот, спуститься вниз метров эдак на двадцать, подать руку помощи и преодолеть подъем, подождать неумёху, поднимающуюся пешком в фулл-экипе…

Царское спокойствие, вселившееся в мой ум, диктовало единственно правильный алгоритм действий: поднять мот, вскарабкаться на него под углом, как на гимнастического коня, сжать тормоз и пустить ботами корни в землю, раскрутить Каву до бензопильного писка и, сопротивляясь силе тяжести, уехать восвояси. Клаус оглянулся уже на вершине, не услышал ни гласа ни воздыхания, и понял, что кое-кто встрял. Он так удивился моему чудесному самоспасению, что не поскупился на похвалу, но, чёрт возьми, не говори «гоп»…
Следующий «лёгкий» подьём не задался с первых метров. Не успевая просчитывать ситуацию и лавировать по желобкам, на его протяжении я падала трижды – и столько же дёргала кик для старта. На вершине Санька заставил меня, взмокшую белку, снова спуститься и подняться. На сей раз без осечек. Какая экономия энергии, друзья!

После чистки воздушного фильтра птичка летит! Благодаря Клаусу мот заводится с полкика и прёт на все деньги! Теперь свойство Кавы быстро набирать и сбрасывать обороты можно использовать, идя на вертикаль. Избыток лошадей на тяговой передаче можно быстро погасить, сбросив газ, и тут же вернуть их на место в полном объеме: фактически отсутствие низов у 2Т с лихвой компенсируется приёмистостью. Я готова хоть каждую неделю купаться в грязи, чтобы наслаждаться мотом после техобслуживания. Санька, наверное, не готов. Но это уже совсем другая история…