В этой главе вы узнаете одно из важных правил при выборе мотоцикла, а также узнаете о «секретном байкерском рукопожатии»
«Байкер от Байка недалеко падает»

«Холмс и Ватсон», РИК
— Да присядьте Вы, Ватсон! Я уже понял, что Вы меня уважаете
— Ваш дедуктивный метод, конечно, хорош, Холмс. Но иногда Вы ошибаетесь. Вы просто никогда не сдавали норматив «Железная жопа»

Американцы гордятся своей страной. Они вывешивают флаги на домах и широко отмечают национальные праздники. Это относится как к коренным американцам, так и к эмигрантам, стремящимся побыстрее ассимилироваться на новой родине. И это не относится к довольно большому числу пытающихся не раствориться в американской мультикультуре приезжих, живущих в своих национальных анклавах с соблюдением традиций своих стран.

Уровень жизни большинства населения страны требует жесткой экономии и серьезно ограничивает в развлечениях. Многие семьи копят целый год на совместный двухнедельный отпуск на побережье и в Диснейленде. А до Европы или Азии чуть ли не половина американцев не добирается вообще. Стоя где-нибудь в Орландо в часовой очереди на какой-нибудь новый аттракцион студии Юнииверсал или в парке ЭПКОТ, на американские или водные горки, европейский турист легко отличит местного жителя от приезжего. Ну а лет двадцать назад, в то время, о котором пойдет речь дальше, отличие было просто разительным. Американская нация серьезно страдала ожирением. Независимо от цвета кожи типичная американская семья представляла из себя поросенка-папу, ведущего за руку поросенка-маму, а сбоку их облепливали поросята-дети.

Мой путь в Орландо начался в Майами, в гостинице Фонтенбло, где за год до этого снимался фильм «Телохранитель» с Кевином Костнером и Уитни Хьюстон. Пока носильщик забрасывал чемоданы в багажник машины, я снял очередную цветную бумажку, которую кто-то прикрепил под дворник. Как обычно скомкав ее, я искал взглядом ближайшую урну, когда любезный юноша сказал, кивая на мой кулак — «Тикет» — и расплылся в сочувствующей улыбке. «Ах, так это мне какие-то билетики все время подкладывают! Скидочные, наверно. Мне уже не нужно, я уезжаю. Отдам ка я его этому классному парню вместо чаевых. Вот обрадуется» — подумал я. Но парень не обрадовался. Он твердил, что это мой билет и продолжал скромно топтаться на месте, ожидая налички.

Чтобы хоть как-то оттянуть минуту расставания со своими честно заработанными, я завел непринужденный разговор: «Ты посмотри, приятель, билетик то баксов на 15 потянет, а фамилии моей нет, только номер машины. А может это твоя машина, кто знает. Так что бери и десятку мне сдачи отдай, тебе и пятерки хватит». Но хлопец упирался, поэтому я решил поездить ему по мозгам: «Да ты знаешь, что такое 10 баксов? Может мне за них пришлось вагон разгрузить. Это ты тут чемодан поднес и срубил полегкому. Ладно, десятка твоя. Гони пятерку!» Пока мы торговались, на нас стали обращать внимание окружающие. Откуда-ни-возьмись возникла толстозадая чернокожая в форменной одежде, и я радостно заголосил: «Товарищ милиционер, мне вот этот поц бабки не отдает!».
Пока гамбургер общался с ворюгой, я вспоминал, где выбросил другие такие бумажки. Мест было много, но если потрудиться, собрать все, а потом втюхать какому-нибудь лоху со скидкой 5%, то ночь в гостинице можно отбить. Тут реальность вернулась ко мне вместе со словом «штраф». Как объяснила пухлая тетка, это она ходит и вкладывает такие письма счастья тем, кто неправильно запарковался. Так как в России в то время и речи о платной парковке не шло, то бегемоту пришлось прочесть мне лекцию о правилах парковки. Осознав весь ужас ситуации, я ждал момента, когда можно будет вставить заветное «А может, договоримся на месте?» Но тетка уже связывалась с кем-то по рации. Улучшив момент, я быстро прыгнул в машину и ударил по газам.

Вылетая на магистраль, я подрезал группу мотоциклистов, вклинился в их ряды и стал нервно сигналить едущему впереди жирному бугаю в жилетке с картинкой на спине и с кучей татуировок на всем теле. Жирдяй полз со скоростью черепахи, а меня наверняка сзади преследовала полицейская погоня. Дорога была узкая, а встречный транспорт не давал обогнать мотоциклиста. Мои нервные потуги не остались незамеченными, и бородатый выставил руку с оттопыренным средним пальцем. В этот момент мы выехали на широкополосную магистраль, так что я смог поравняться с подонком и высказать ему весь свой матерный арсенал на английском языке, почерпнутый из голливудских фильмов. Под конец я метнул ему в голову пластиковой бутылочкой с водой и втопил газ. Радостно крикнув «Юх-ху!» я глянул в зеркало заднего вида. За мной ехала колонна байкеров не меньше тридцати мотоциклов, и они явно видели мой трюк.

Превышая скорость и лавируя между машинами я немного оторвался от погони, но в этот момент наше трехрядное шоссе влилось в шестирядный автобан. На календаре в тот день была пятница, и жители Майами активно выезжали из города. Плотность машин была такова, что можно было спокойно перепрыгивать с крыши на крышу. Все ехали с одной разрешенной скоростью. Немного сзади держалась банда преследователей. Все, что они пока могли сделать – это показывать знаками, что меня ждет впереди. Перспективка была не очень, и выхода не было. Так мы ехали часа три, пока пчелиный рой автомобилей не начал рассасываться на боковые магистрали. Мне удалось протиснуться между впереди идущими машинами и, поиграв немного в «шашечки», я вырвался на оперативный простор. По непонятной мне причине столь густая масса машин неожиданно заканчивалась, и передо мной открылось совершенно свободное пространство.
Я выжал из двигателя все, что он мог выдать. Я уходил от погони, и у меня появился шанс. Я видел, что никто меня не преследует. Я праздновал победу! Но я поторопился. От общей массы отделилась одна машина и стала меня догонять. За ней пристроились байкеры. К сожалению, на моей арендованной тачке, похоже, стоял ограничитесь скорости, поэтому я был вскоре настигнут и оставалось только маневрами не пропускать преследователя вперед. Я проклинал все на свете и думал только об одном – где же их хваленая полиция, которая во всех боевиках появляется, как из воздуха. Так оно и случилось, полиция меня и спасла. Не врут.

Неожиданно под днищем преследовавшей меня машины замигали полицейские огни, а воздух наполнил звук сирены. По мегафону мне было рекомендовано прижаться к обочине, что я немедленно и сделал. Я готов был броситься спасителю на шею, но, насмотревшись американских фильмов, знал, что этого делать нельзя. Я выскочил из машины и стал, расставив ноги и положив руки на капот. Я показывал зад проезжающим мимо грозным мотоциклистам и чувствовал себя под полной защитой закона. Между тем, полицейский несколько минут не выходил из машины. Когда он появился, то им оказался такой же толстый дядька с отвисшими боками, как та тетка, которую я забыл у гостиницы. Но этот был белым, и это вселяло надежду, что у нас не случится кровной мести за оскорбленную родственницу.
Пончик подошел с какой-то тетрадкой и назвал меня по фамилии. Оказывается, он, пока сидел, по номеру машины все про меня узнал. Увидев, что я понимаю по-английски, он с облегчением вздохнул. Его явно беспокоила перспектива объяснять что-то иностранцу, не знающему языка. «Ну и что мы так гоняем, братишка?» — спросил он миролюбиво.
— А что, нельзя? Мы так в России всегда ездим. У нас даже знаков ограничения скорости нет
— Да ладно! Во чума! А у нас, брат, строго. Но главное – ты полицейского обогнал. У нас обогнать полицейского – что плюнуть в него. Может ты и этого не знал?
— В зуб даю! Да и как я мог определить, что ты полицейский?
— Другие же определили. Видел, ни одна собака передо мной не сунулась. Вон у меня сзади обезьянник для местных умников и приезжих дураков типа тебя. Видел зарешеченные окна задних дверей?
— Я подумал, ты кур возишь.
— Петухов гамбургских. И сейчас мы с тобой прокатимся до суда.
— Экскурсия?
— Угу. У нас, в Америке, я просто так тебя упрятать за решетку не могу. Нужно решение суда. И я его получу за все, что ты успел натворить… Хотя постой. Что сегодня за день? Блин, пятница. Вот тебе поперло! Суды уже закрылись до понедельника. И что мне с тобой теперь делать? Ладно, живи. На документы.
— Ты это, служивый. Не спеши. Тут дело такое – банда байкеров за мной гонится от самого Майами. Ты уедешь – мне кранты. Поехали вместе в Диснейленд!
— Русский, ты что. Где ты видишь мотоциклистов? Езжай, Америка – безопасная страна!
Он прыгнул в машину и укатил, а я понимал, что второй раз мне может так не повезти. Я свернул с трассы и направился в Орландо окружными путями, поехав по одноколейке, проложенной в каком-то болоте. Вдоль нее тянулся сетчатый забор, а за ним наполненная водой канава. На всем протяжении пути в канаве, плечом к плечу, лежали небольшие крокодилы. Они смотрели на меня голодными глазами и печально вздыхали.

Вскоре я прибыл на лодочную станцию. В огромную лодку на воздушной подушке с пропеллером сзади садилось человек 20 из подъехавшего с другого конца дороги туристического автобуса. Я тоже решил воспользоваться возможностью осмотреть окресности, раз уж сюда попал.
Национальный парк Эверглейдс представляет из себя сеть озер и болот, связанных узкими протоками. Стаи розовых фламинго лениво перелетают с места на место прямо над головами туристов. Пеликаны подплывают попрошайничать прямо к берегу. Главной достопримечательностью парка являются ламантины. Эти речные коровы плавают на небольшой глубине и поэтому использование обычных лодок с навесными моторами в парке запрещено. Набитая туристами огромная лодка с пропеллером несется сквозь болота не выбирая дороги. На пути ей попадаются кусты и деревья с руку толщиной. Как танк, лодка преодолевает все препятствия под оглушительный рев мотора. Сидящий у руля неизменно толстый экскурсовод через двадцать минут глушит мотор в какой-то неприметной протоке.

Немного обалдевшим от шума туристам предлагают посмотреть в воду за бортом. Невероятно прозрачная вода не дает возможности определить глубину. На разных уровнях в обоих направлениях идет массовая миграция различной речной живности. За 20 минут вы наверняка увидите медленно плывущих черепах размером с колесо трактора, крокодилов размером с байдарку, различных рыб не меньше тазика, выдр и, конечно, парочку ламантинов. Умиротворяющая картина общего дружелюбия прерывается пуском мощного вентилятора, и лодка отправляется назад. Вспотевшие на жарком солнце туристы забираются в прохладу кондиционированного салона автобуса.

На опустевшем причале я неспешно плелся к своей одинокой машине и только сейчас заметил, что рядом с ней пристроились несколько мотоциклов. Мой пухлый приятель в компании нескольких друзей терпеливо поджидал моего возвращения. Шесть гигантов и чахлый коротышка в очках сверлили меня недобрыми взглядами, а я вспоминал приемы из фильмов про кун-фу. Я думал: «Ну, шестерых то я точно завалю, но этот коротышка…» В общем, я решил не обострять ситуацию. Подойдя поближе, я посмотрел на мотоцикл одного из байкеров и нейтральным тоном спросил
— Твой?
— Угу
— Красивый…
Лицо бандита стало смягчаться, и я понял, что двигаюсь в правильном направлении и прочитал вслух название мотоцикла «Харлей-Дэвидсон». Рот громилы стал расплываться в улыбке и оставалось сделать всего шаг или два до теплой дружбы. И тут я ляпнул: «А что, получше не мог купить?». Парни переглянулись, дружно засмеялись и подошли гурьбой похлопать меня по плечу, потом подняли на руки и куда-то понесли. Какой успех! Но тут меня перевернули вниз головой и запихнули в мусорный бак. Под дружный хохот и прощальное напутствие я услышал, как взревели их моторы и мои противники уехали. Только через много лет я узнал, что в тот день был ознакомлен с ритуалом «секретного байкерского рукопожатия». Ну и да, я помню ту мудрость, которую они мне тогда поведали.
«Люди делятся на тех, кто ездит на Харлее и тех, кто о Харлее мечтает»