Это история а не стереотипы. Для тех кого история ничему не учит — всё заканчивается плохо.
Вот ты например можешь представить себе русских солдат которые завтра начнут расстреливать из танков гражданское население например в Белоруссии? И я нет. Для славян такое немыслимо. А на Кавказе — это реальность. И никакими разговорами о братстве такое не замазать. Люди все разные. Имеют разную историю, культуру, воспитание и т.д. Нельзя это забывать.
P.S. У меня соседи — азейбаржанская семъя из Баку — прекрасные люди.
Соревноваться с телевизором по привлечению внимания в общем-то равнодушных обывателей — не получится.
Привлекать внимание есть смысл вышестоящих органов. Там ведь как устроено — каждому судъе или полицейскому чину принявшему лавэ по этому делу — в затылок дышит ещё 10 человек сильно охочих до его места. Если благодаря его исполнениям ситуация выйдет из под контроля — свои-же утопят.
Интересное про восточную ментальность. Многое объясняет
" На Востоке долог процесс превращения в мужчину. Здесь подолгу живут
семейными кланами, где все решает глава семьи — отец; «папа сказал», «папа
решил», «папа дал деньги», «папа женил», «папа выбрал мужа» — все решает
папа; жизнь не инициирована, эти люди взрослеют с так и не осуществленным
личным выбором, поэтому здесь так навязчиво часты разговоры о мужском
достоинстве: «киши сян» — «ты мужчина» — лучшая похвала, «сян киши доильсян»
— «ты не мужчина» — худшее оскорбление, отсюда постоянные поиски в себе
мужского начала, отсюда — высокая аттрактивпость, и даже если этот вечный
юноша кидается на нож, в подогретом состоянии, на глазах у товарищей,
— происходит почти по-детски реализация мужского выбора, выбора
неинтеллектуального, но витального; ты якобы готов мужественно умереть,
презирая смерть. (А если готов умереть, значит, готов и убить.) Правда,
когда собственная смерть подступает вплотную, включаются совсем другие
механизмы, но смерть беззащитной жертвы, но безнаказанность при этом — от
этого раздуваются ноздри и дышится так шумно.
Здесь у человека нет внутренней жизни, здесь мало кто читает книги, нет
как бы внутреннего чтения и в силу этого — внутреннего языка, а значит,
здесь никто в европейском смысле не думает, нет мысли, а там, где нет мысли,
есть много эмоций, непереводимых на язык слов, а физическое упрямство вполне
сходит за душевную стойкость.
Культ женщины на Востоке тоже есть, это культ матери; матери, но не
жены. Молодые девочки, пришедшие в чужую семью, тут же становятся рабынями:
их презирают, ими помыкают. Когда девочка-жена рожает, становится матерью,
это не добавляет ей уважения: те, кто будут ее уважать, еще очень малы.
Женщина становится культовым существом тогда, когда ее сыновья достигнут
совершеннолетия. К этому времени и отец начинает относиться к ней с
почтением, к этому времени он уже полностью реализован в семье как отец:
произошла смена поколений. Правда, «папа» всегда готов одним взглядом
привести «маму» в трепет. В автобусах старые азербайджанки, закутанные в
жару в черные шелковые платки, резво вскакивают, чтоб уступить место старику
в бараньей шапке. Это делается инстинктивно. Здесь живут инстинктами."
заканчивалось совсем не весело
тем более что если люди правильно пишут — вануччи это бренд луиса
С другой стороны — понятно зачем на прототипе козырёк над рулем — малого сажать ))
странное ощущение когда бывшие советские люди называют соотечественником унизительным фашистским термином — «гастарбайтер»
Там где предпосылок для резни нет — спровоцировать её не получится.
Вот ты например можешь представить себе русских солдат которые завтра начнут расстреливать из танков гражданское население например в Белоруссии? И я нет. Для славян такое немыслимо. А на Кавказе — это реальность. И никакими разговорами о братстве такое не замазать. Люди все разные. Имеют разную историю, культуру, воспитание и т.д. Нельзя это забывать.
P.S. У меня соседи — азейбаржанская семъя из Баку — прекрасные люди.
Уровень культуры у основной массы там такой что межэтнический геноцид — явление вполне обычное.
Армяне ненавидят азейбарджанцев, грузины ненавидят осетин, чеченцы ненавидят дагестанцев и т.д.
Так что с разжиганием «национальной, расовой или религиозной ненависти» — там и без нас всегда нормально было. Скины нервно курят в сторонке.
Здесь не нужно ничего выдумывать — достаточно учебник истории открыть. Или телевизор включить.
Привлекать внимание есть смысл вышестоящих органов. Там ведь как устроено — каждому судъе или полицейскому чину принявшему лавэ по этому делу — в затылок дышит ещё 10 человек сильно охочих до его места. Если благодаря его исполнениям ситуация выйдет из под контроля — свои-же утопят.
" На Востоке долог процесс превращения в мужчину. Здесь подолгу живут
семейными кланами, где все решает глава семьи — отец; «папа сказал», «папа
решил», «папа дал деньги», «папа женил», «папа выбрал мужа» — все решает
папа; жизнь не инициирована, эти люди взрослеют с так и не осуществленным
личным выбором, поэтому здесь так навязчиво часты разговоры о мужском
достоинстве: «киши сян» — «ты мужчина» — лучшая похвала, «сян киши доильсян»
— «ты не мужчина» — худшее оскорбление, отсюда постоянные поиски в себе
мужского начала, отсюда — высокая аттрактивпость, и даже если этот вечный
юноша кидается на нож, в подогретом состоянии, на глазах у товарищей,
— происходит почти по-детски реализация мужского выбора, выбора
неинтеллектуального, но витального; ты якобы готов мужественно умереть,
презирая смерть. (А если готов умереть, значит, готов и убить.) Правда,
когда собственная смерть подступает вплотную, включаются совсем другие
механизмы, но смерть беззащитной жертвы, но безнаказанность при этом — от
этого раздуваются ноздри и дышится так шумно.
Здесь у человека нет внутренней жизни, здесь мало кто читает книги, нет
как бы внутреннего чтения и в силу этого — внутреннего языка, а значит,
здесь никто в европейском смысле не думает, нет мысли, а там, где нет мысли,
есть много эмоций, непереводимых на язык слов, а физическое упрямство вполне
сходит за душевную стойкость.
Культ женщины на Востоке тоже есть, это культ матери; матери, но не
жены. Молодые девочки, пришедшие в чужую семью, тут же становятся рабынями:
их презирают, ими помыкают. Когда девочка-жена рожает, становится матерью,
это не добавляет ей уважения: те, кто будут ее уважать, еще очень малы.
Женщина становится культовым существом тогда, когда ее сыновья достигнут
совершеннолетия. К этому времени и отец начинает относиться к ней с
почтением, к этому времени он уже полностью реализован в семье как отец:
произошла смена поколений. Правда, «папа» всегда готов одним взглядом
привести «маму» в трепет. В автобусах старые азербайджанки, закутанные в
жару в черные шелковые платки, резво вскакивают, чтоб уступить место старику
в бараньей шапке. Это делается инстинктивно. Здесь живут инстинктами."
lib.ru/POKROWSKIJ/pokrowsk2.txt
наверное это не про тех байкеров
рынок не сгорел, убийца жив-здоров, судъи продолжают принимать кэш
в чем, простите, заключалась акция байкеров?
еще-бы придумать как мотивировать водителей клеить такие наклейки
в ближайших планах кастомизировать байк полосатыми палками, свистками и фуражками
попробуем обмануть
Если будешь делать видео-обзор — не сочти за труд — запечатли процесс посадки.