Этот пол становится чертовски скользким, когда на него попадает масло. Так что Урал, как традиционный любитель плеваться маслом, представляет большую угрозу

На самом деле, есть довольно безболезненный способ скидывания движка. Нужно открутить тяги коляски от рамы и наклонить мотоцикл максимально на левую сторону, предварительно подготовив площадку высотой сантиметров 15 от пола (можно на мотошину положить лист фанеры). Потом аккуратно упираем домкрат через промежуточную дощечку в поддон и выталкиваем движок на подготовленную площадку. А ещё лучше позвать на помощь товарища

Да не смог удержаться, чтобы не закинуть и не запустит) по сути, он за 15 минут закидывается/скидывается, спина только протестует

Узнавал у них на счёт расточки цилиндров. Я так понял, у них работы очень много, по итогу расточили мне в другом месте буквально за 2 дня

С одной стороны вдоль, с другой поперёк. Сделал так же, просто сфоткал наоборот)

Очень круто! Смотрим всей семьёй, спасибо за отличный контент!

Ребят не осуждаю, у каждого свой путь, у каждого своя правда. Но в голове возникает несколько вопросов. Сам являюсь офицером запаса 1 разряда, ещё и танкист. С февраля не покидает ощущение какого-то абсурда. С конца сентября каждый день думаю, а как быть, когда придёт повестка. Диссонанс зашкаливает — я же присягу давал, но я не смогу на чужой земле по непонятным причинам поливать осколочно-фугасными людей по ту сторону линии. Мой дед прошёл всю войну, был в окружении, воевал на Курской дуге, самым ярким воспоминаем из детства от разговоров с ним было то, что он не мог без слёз вспоминать те события. И самый важный тезис для него был — лишь бы не было войны. Как же так получилось, что мы в это вляпались? С нашего безмолвного согласия гибнут люди с обеих сторон, рушатся судьбы. Видимо слишком сильно в нашей генетике засажено безмолвие и покорность. Видимо века татаро-монгольского ига, крепостного права, тоталитаризма + относитльно комфортная жизнь последних лет, к которой привыкли более-менее успешные люди сделали из нас тех, кто мы есть. Для нас важнее всего своя шкура, у нас нет общности, взимовыручки. У ребят это тоже отчётливо видно — поедем по головам, мы же на мотах, нам можно, на остальных пофиг, лишь бы нам успеть побыстрее свалить, можно было б подвезти, но у нас же вещи, как мы без них. Получается какая-то безысходность — думающие думают только о себе, а не думающие рады тому, что им продали с экранов телика вместо величия и гордости. Часто писали, что можем повторить 1945, а повторили 1917.