Мотокросс

Я долго не писала, так что сейчас расскажу все, начиная с марта. В этом рассказе — чем заняться мертвецу в Шаховской, как упоительны в Осташкове на сборах вечера и фотосессия в серебряных шортах на память с моим зеленушкой.

Эту весну и лето я как-то сумбурно провела — то тренируясь, то пропадая на месяц и не катаясь, но наконец все вроде устаканилось.
На прогресс в катании мои пропадания и терзания духа произвели положительный эффект — я успевала забыть, что я боялась какого-то трамплина или волн, и после перерыва как-то сразу их прыгала.

Как мы съездили в Шаховскую.
На дворе был март, и светило солнце. Илья Маликов, готовившийся тогда к своему первому Романьяку (читайте в его Дневниках на Фейсбуке) зазвал нас всех поехать покататься в Шаховскую. Если вы помните, то своими поседевшими волосами я обязана как раз склону в Шаховской, когда на кантри-кроссе я подъехала к обрыву, меня чуть не стошнило от открывшейся мне жути, и я просидела на попе всю гонку, так и не решившись попробовать съехать.

Конечно, я радостно согласилась поехать с Маликовым. На этот раз я была уверена, что поквитаюсь с этим спуском и отлично проведу время с Верой на просторах Шаховской — а там очень красиво!

Нам очень повезло с погодой, солнцем и весенним настроением. В Шаховской уже все растаяло, было много осенней сухой травы, а снег лежал только в глубине леса, свежий юный воздух глотался, как шампанское, и кроме нас — человек десяти — вокруг никого не было; мы наслаждались свободой и головокружительным небом.

Я небрежно подошла к краю бездны посмотреть, как сейчас спустится Маликов.


Потом я поплевала на ладони и смело подъехала к этому уже нестрашному спуску. На фотографии кажется, что Илья пьет бензин, чтобы подзарядиться энергией, но это не так.


Внизу приветливо махал рукой Рома Друшляков и я решила поторопиться съехать, чтобы не задерживать эндуристов, которые хотели въехать на склон. Сбоку стояла Вера с фотоаппаратом и надеялась запечатлеть тот момент, когда Алина поедет вниз. Я подкатила мот к краю бездны и перевалила колесо через край.

Мотоцикл и я странно наклонились вниз — и вдруг я поняла, что внизу — ад. Я выжала передний тормоз, мотоцикл нехотя остановился падать вниз, и в этот момент я всех и все потеряла — я остекленела. Кровь стучала у меня в висках. В голове билось только: «О боже, только не отпускать тормоз, только не отпускать тормоз». Мне казалось, что я вишу на скале, держась рукой за выступ, и сил осталось совсем немного. Это так и было. Пальцы начало сводить, и я боялась думать, что произойдет, если я разожму руку. Когда я поняла, что назад я точно не вкачусь, я умерла. И тогда я начала орать: «ИЛЬЯ ИЛЬЯ ИЛЬЯ».

Маликов оставил возиться со своим мотоциклом и подошел меня спасать. Он схватил мотоцикл за хвост и держал его, а я не могла с него слезть. Я окаменела навсегда.


Потом я каталась по просторам Шаховской и не лезла к спускам. Когда мы уезжали с Верой назад, я даже бодро сообщила ей, что теперь-то, в следующий раз, я-то уж наверняка скачусь оттуда! Особенно если она долбанет меня сзади своим фотоаппаратом по башке.

***
В апреле мы снова ездили на трассе в Крылатском, правда я больше, чем ездила, выбиралась из канав, куда догадывалась засадить мотоцикл. Один раз мы вытаскивали его втроем полчаса из особо глубокой канавы — наши сильные парни-механики тащили его спереди, а я упиралась ему в хвост сзади и толкала. Мы падали в грязь, увязали в ней, хохотали, как ненормальные, и так прошло двадцать минут, когда мы поняли, что мотоцикл стоит еще на передаче.

А потом все-таки наступил май.
***

Майские сборы в Осташкове.
В Осташкове было ужасно красиво:


Мы все вместе человек 15 жили в одном большом деревянном доме. Вокруг были сосны и тишина и Селигер. Утром мы ходили на зарядку, потом ели блинчики с вареньем, а потом уезжали и весь день до вечера тренировались на мотокроссовой трассе. Вечером мы пили чай и делали шашлык и спали как убитые.

У нас короткая передышка, а у нашего тренера Игоря Зависляка нет передышек, потому что нужно проверить мотоциклы.


Зато Игорь отыгрался на нас в четвертый день, когда устроил заезды.


К четвертому дню все были ужасно усталые, ехать и гонять не хотелось, хотелось лечь лицом в землю и лежать так. Зато у меня получилось то, что я так долго не могла сделать, и я была ужасно счастливая.

Вообще мне очень понравилось в Осташкове. Особенно трасса — на ней были такие длинные прямики, на которых можно было смело разгоняться, а не то что у нас в Крылатском — повороты и повороты, которые я плохо делаю ) Еще было классно, что в первый день мы ехали боязливо и медленно по песку с жесткими выбоинами, было страшно оттого, что руль все время как-то вырывался, а к последнему дню Игорь Зависляк нас так раскатал, что едешь и не закрываешь газ на прямиках.

Я не хотела тесниться в машине и решила поехать после тренировки до нашего деревянного домика в кузове. Только я была разгоряченная и с мокрой головой, а в кузове нехило дуло, поэтому я спряталась за чужим КТМ от ветра, а КТМ еще и тепленький был — так и доехала.


Три месяца разброда.
Вернувшись из Осташкова, у меня началась какая-то круговерть в жизни — то командировка, то денег нет, то депрессняк. Я ломала голову — уйти мне из школы или остаться, бросить нафиг мотокросс и зажить по-человечески :) или не бросать, итд.

Один раз я вот уже практически решила все бросить: тухло провела субботу, бродя по городу и торговым центрам, так же тухло половину дня воскресенья — не выдержала. Приехала в мотошколу и мрачно сказала: «Я не хочу больше кататься. НО МНЕ БОЛЬШЕ НЕКУДА ИДТИ».

В конце концов настроение у меня улучшилось, я стала кататься больше для фана, а не играть в спортсмена. Ездить на удивление сразу стало легче. К концу лета я даже начала прыгать ррг-шный «трамплин с машинками», что для меня о-о-о, как круто. Это дает надежду, что я прыгну финишный. Когда-нибудь.


Я люблю мою школу!
Напоследок, просто несколько фоток. Эту мы снимали квадрокоптером: мотокросс с высоты птичьего полета. Я так люблю это место и трассу и людей, что у меня сердце сживается смотреть на трассу, где я провела столько времени: в радости и в слезах, со своим страхом и победами над ним. Это прям как мой дом и Мое место.


***
Еще меня фотографировала Вера на память с моим кавасаки. Так как это Вера, то она углубилась в эротику, а так как это я, то в конце я разошлась и, сморкаясь в рукав, сказала «а чё, давай щас я буду прыгать, а ты снимай». Так появились эти уголовные фотки, где я езжу по трассе и прыгаю без шлема.











На одной из последних тренировок все складывалось так удачно, и хотелось прямо ЖРАТЬ трассу. Жрать ее мотоциклом, жрать, зачерпнув ладонями землю. Так приятно, что мой мотоцикл быстрее меня. Думает быстрее меня, реагирует быстрее меня. Это я, кто отстает, даже выкладываясь на всю катушку. Моему мотоциклу нужно от меня 110% моих способностей, и поэтому я люблю мотокросс.