Однажды, мотосайтов начитавшись,
Нашел я слово «мототоксикоз»
И, вдруг себя почувствовав лингвистом,
Стал вдумчиво расследовать вопрос.

На форумах стенали пионеры:
«О, где ты, скорость, где два колеса?
Где ты, тепло?» А так же: «Где ты, море?»
И что-то там про ветер в волосА.

Проклятия на зиму посылая,
Так, что с клавиатуры дым наверно шел,
Молились все, попутно подвывая,
Чтобы какой-то там сезон скорей пришел.


А тут как раз один тюменский парень,
К которому я в гости обещал,
Сказал: «Камрад, уже прошло три года,
Как это обещанье ты давал.

Согласно старой русской поговорке,
Уж вышел весь положенный в ней срок,
Так что прошу вас за базар ответить,
Ногой переступив за мой порог»

Тут надо небольшое отступленье:
Он звал не просто так куда-то в лес,
А на Последний на Прохват Сезона,
Что сокращённо – просто «ППС».

Такое вот закрытие сезона,
Колонной, в день последний декабря
Проводит крейзи-мотоклуб «Дубасер»,
Коней своих железных не щадя.

Все наряжаются в «снегурок» и «морозов»
И, украшая байки мишурой,
Уж много лет, на радость всем прохожим,
Катаются весёлою толпой.




И некто «Пастор» у себя в Тюмени,
Под тем же брендом завершив сезон,
Стал «троллить»: дескать, проводить такое
Без основателя движенья – «моветон».



Пришлось оставить клуб без управленья,
Уйти с работы, отложить ремонт
И, съездив за коляской во Владимир,
Начать готовить технику в поход.

Из «мотопарка» своего большого
Не жалко было только скутер «СИМ»,
Если он под Камаз заедет по дороге
Или сгорит – то ну и хрен бы с ним.

Бит-перебит, и пластик весь на скотче,
Дымит, подвески нет – вся померла.
Зарядка тоже где то пропадает…
Короче, добивать его пора.

Конечно, состояние не очень,
Но до Тюмени-то доедет всё равно,
Ведь это просто «подусталый» скутер,
А не «туристами» «убитое» «говно».


Поскольку начинал я не с туризма,
А с ковыряния Урала в гаражах,
Могу крутить не только ручку газа –
Немного понимаю и в ключах.

Коляску «приколхозили» исправно,
Без чертежей, на глаз, но на века.
Пришлось чуть-чуть, увы, подрезать раму,
И тяги после нарастить слегка.






Шли ходом «полевые испытанья»,
Вскрывались следом сразу «косяки»,
Ещё гараж просил к себе вниманья –
На улице-то как-то «не с руки».






А время утекало сквозь болгарку,
Шуруповерт и аппарат сварной,
И, как назло, в Москве совсем не пахло
Сибирскою суровою зимой.

Поэтому всё делалось вслепую:
«Наверное, вот так – поедет в снег,
А так – защита будет от мороза.
А, впрочем, чёрт с ним – времени уж нет.»

Да что там время – весь бюджет уж пропит.
Осталось денег только на бензин.
Поэтому и без шипов доеду,
А там на месте что-нибудь решим.

Костюм осенний, взятый в «спецодежде»,
И валенки ещё с тройным носком,
Обыкновенный шлем дурной китайский,
Хоть и с обогреваемым стеклом.

В коляске инструменты и запчасти –
Те, что вместились и успел купить,
Канистра, трос и прочие «приблуды»,
Чтоб если что – на месте всё решить.

Я многие детали опускаю:
Где и какой помог мне человек,
И то, что не один я отморозок –
3 экипажа целились в пробег:

Их опыт, поджимающие сроки,
А так же мотивация, бюджет
Кого-то очень быстро остудили,
А кто-то до конца «пилил мапед».

В итоге в день положенного старта
Уехал только «чопер» «хуосунг»,
Но через пару сотен километров
Сказал: «Имел я в рот такой маршрут».



Я ж срочно всё крепил «на изоленту»,
По гаражу метаясь, словно моль –
Уж очень много времени съедает
Употребляемый в ремонте алкоголь.




В итоге выехал, пусть даже на день позже,
«Мапед» урчит, и МКАД уж позади,
И пусть оставил больше часа в пробках –
Вся радость от дороги впереди.



И вот простор, и газ в упор откручен,
И «большегруз» я слева обхожу,
Вдруг, трах-бабах – мой двигатель заглушен,
И я тихонько фуру торможу.

Весь красный от стыда крутой обгонщик,
А сзади удивлённый «дальнобой»
Гудком своим мне в спину сообщает:
Что недопонял он манёвр мой.

Тут снова – мрррр: ожил мой конь с прицепом,
И я, слегка дыханье затая,
Газ открутил, и снова вроде еду,
В душе китайцев оптом всех кляня.

В итоге, так же пару раз заглохнув,
Причину полтергейста распознал:
Похоже, в карбюраторе мне мастер
По уровню чуть-чуть не угадал.

По факту, если газ крутить, «обжора»
Быстрее карбюратор осушал,
Чем поступало топливо из бака,
Которое бензонасос гонял.

Ну что же – буду ехать 90,
За фурами толкаясь в темноте,
Хотя режим такой езды, признаюсь,
Гораздо ниже планки «так себе».

И видно, чтоб малиной не казалось,
Мне от Камазов собирать всю гадость,
Со снегом ветер поспешили
Мне показать метели русской ярость.


Ни зги не видно, всюду заметает,
И я, ползя навстречу зимней стуже,
Наивно думал: «Хуже уж не будет».
Но, сука, становилось только хуже.


Буксуют оптом фуры на подъёмах,
Перекрывая всё и собирая пробки,
Местами, слившись в крепких поцелуях,
Разбитые стоят «автокоробки».

И я крадусь то 60, то 40,
Периодически резину в юз срывая,
И в этих пробуксовках с удивленьем
Свою корму на «встречке» наблюдая.

И сердце ёкает слегка в моменты эти,
Но газа сброс ровняет траекторию,
А вот когда оттормозиться резко надо,
То кирпичами метишь территорию.

«Мапед» бросает, крутит, и при этом
Практически не видишь замедления,
В момент последний резко руль направо,
Чтобы уйти в кювет от столкновения.

А на мосту чувашском перед горкой,
В погонах дядя перекрыл движение
И, подойдя, сказал: «Ну ладно летом….
Зимой-то нафиг это увлечение?!


Я сам – мотоциклист и утверждаю:
Вы в эту горку точно не вползёте
И сами перекроете движенье
Тем, кто ещё плывёт в «снего-болоте».

Обратное доказывая пылко,
Я спорил, «выгорая до окурка»,
И «камазист» сказал, на это глядя:
«Да отпусти ты, командир, придурка»

Полиция сломалась: «Хрен с тобою.
Езжай. Но только я тебя не видел.
Там наверху начальник мой в дозоре.
Смотри, чтобы меня он не обидел.»

Базару нет: тахометр трясётся,
Своей стрелой касаясь красной зоны,
А я ползу как инвалид поддатый,
Ломая оптом физики законы.

Недолго изнутри теплела гордость
За взятие ползком весёлой горки,
Потом все битый час ещё стояли,
Чтоб путь открыл Камаз снегоуборки.


А после и зарядка умерла
На телефоне (в рамках общей кары).
Мне этим навигацию сломав
Почти что перед въездом в Чебоксары.


Остатков батареи кое-как
Хватило на звоночек дяде «ТОРу»
Который, глядя на метель, подозревал,
Что я к нему заеду в эту пору.

Ну, в общем, встретил, накормил, расположил –
Соскучился мужчина без общенья,
А мне с ним выпить не хватило сил,
За что покорнейше теперь прошу прощенья.


Каких-то мне зарядок насовал
И даже провод дал для телефона,
Чтоб больше он экран не выключал,
Питанье потеряв вдали от дома.


Однако Чебоксары просто так
Из лап своих меня не выпускали:
На первой же заправке крепко встал,
Когда с утра бензин мне заливали.

Замерз с концами датчик тормозов,
А без него крутить не будет стартер,
Такая вот защита скутеров,
Такой смешной для «чайников» адаптер.

Пока на выручку опять мне ехал «ТОР»,
Я раскидал полскутера по снегу
И напрямую вывел провода,
Чтоб снова завести свою телегу.



И снова в путь. Сугробы впереди.
Хотел махнуть уж до Тюмени разом,
Но «Пастор» присылает смс,
Остановиться в «Ёбурге» с наказом.

Там «Барин» ждёт, он примет, то да сё,
С ремонтом если надо – то поможет,
А после уж поедете вдвоём.
А то он сам не хочет. Иль не может.

За малым дело – надо «допилить»
Каких-то тыщу двести километров,
А между тем посыпал снег валИть,
И видимость упала до трёх метров.

Вот так и полз: то едешь — то никак.
То юзом снова «встречку» «загребаешь»,
То просто тупо рулишь «по прямой»
И медленно, но верно замерзаешь.

А в Воткинске, гори он весь огнём,
И я, и Яндекс вместе потерялись,
А как на трассу указали путь –
Чуть кости все по ней не растерялись:

На яме яма, снега – как в лесу,
В подвеску лупит – ноги подлетают,
И позвоночник ссыпался в трусы.
Кто ездил там на скутере – те знают.

На пятой точке пролежни давно,
И цвет её – на зависть бабуину,
На стул в кафе не сядешь без гримас,
И спать ложась, не хочется на спИну.

А тут ещё электрика опять
Подкинула угля в костёр мучений:
Не «тянет» вместе с подогревом свет,
И нет в пути от этого лечений.

Вот так и ехал: либо фары вдаль
Мне очертания дороги освещали,
Либо за фурой выключаешь их,
Чтоб пальцы на руках не отмерзали.

Оттаяли и снова можно в бой –
При свете фар стирать в обгонах шины,
Замерзли? – снова тормоза рычаг
И ожидание очередной машины.

Аварии кругом и разниц нет –
Помятый «ВАЗ», разорванный «Рейнж Ровер»…
Перед дорогой все они равны,
А вон мешок – наверно кто-то помер.


Уж рассвело. Асфальт – сплошной каток.
И тянет в сон – реакция не та,
Я как-то зазевался и лечу
На скорости два раза по полста.

А впереди колонна встала вся,
Последний был с семьёй «универсал»,
И помню в зеркалах его ГЛАЗА,
Когда я боком тачку догонял.

В последнюю секунду я ушёл,
Едва не чиркнув зеркалом машину,
Обочину изрядно пропахав,
Дополнил вихрем снежным ту картину.

И после долго на своей спине
Я прямо чуял взгляды из авто:
«Бывают на дорогах дураки,
Но если те – они, то это тогда кто?!»

А после случай был ещё один:
Гляжу, стоит какая-то машина,
А рядом парень с поднятой рукой –
Аж весь дрожит, как на ветру осина.

Все мимо пролетают: типа «Брат,
Ну чем же мы тебе сейчас поможем?»
А у меня есть запасной бушлат,
Весь инструмент, да и бензинчик тоже,

Ему-то знать откуда? Он стоит.
Тут тормозят колёса с телом чУдные,
И у него такая помесь на лице –
Разочарован, радость…. обоюдные.

Сомненье, удивленье – всё в одном:
Ну чем ему «мапед» зимой поможет?
Но всё ж подходит: мало ли? А вдруг?
Ну ведь бывает? А ведь всё же может?..

«Бензин?» – «Бензин!» – кивает он в ответ.
В канистру тычу я рукой ему:
«Бери и лей!» – он, как дурак, стоит,
Ещё не веря счастью своему.


Схватил, залил, нелепо торопясь,
Вернулся — деньги веером в руке:
Мол, сам себе, спаситель, отсчитай,
Почём тут от заправок вдалеке.

Не принял платы. Он – давай совать:
«Нет, так нельзя… ну как же… я же… ты…»
А я ответил: «Надо помогать.
Берут за помощь деньги лишь «менты»

Ты лучше сам вливайся к нам в струю
И, видя на обочине проблему,
Меня попомни и остановись.
Пусть тоже знают эту теорему.»

Я сам наученный весною сильно был,
Когда притормозила вдруг машина,
Сказал водитель: «Юзаю» «байк-пост»,
И слил с машины литра три бензина.»




Вот так вот, худо-бедно, абы как,
Все простудив дырявым шлемом уши,
До «Барина» добрался и решил:
«Немедленно лекарства и беруши!»

К лекарствам прилагался ресторан –
Не каждый так себе позволить может:
Пей, ешь, что хочешь, вот тебе гараж,
Вот Андрей Палыч тебе в помощь тоже.





Тот Андрей Палыч – тёлка-маникен.
Она хотя совсем и не живая,
И из трусов торчит какой то член,
Но мне уже не в падлу и такая ))

Но я измучен – пиво не допил!
А это, братцы – верный показатель,
Что поутру Андрюша будет мне не больше,
Чем замкадочный приятель.

Ворвался «Барин» вместе с новым днём,
Едва рассвет залил весь город светом:
«Вставай, балбес, сегодня Новый год!
Тюмень уже нас ждёт давно с приветом»

Пока ходил я в местный туалет,
Сломался мой «будильник» странноватый:
Я прихожу, а он уже лежит.
И спит! (пока я мучаюсь поддатый)


Прособирались, в общем – будь здоров!
Я свой «флип-ап» на «интеграл» сменял,
Ведь раскладной мой «ухозадуватель»
Надежду только на отит вселял.

Поскольку «Барина» «мапед» в разы резвее,
То я взял фору: первым стартовал,
Меня, спустя две сотни километров,
Он «африкой» нагнать пообещал.


«Держак» был слабый. Сложно догонять,
Когда развить не можешь «максималку»,
Короче, прибыл я в Тюмень один,
Чуть не разбив опять «мапед» об иномарку.


И вот он – долгожданный «ППС».
Колонна в городе – встречай, народ, «закрытие».
У всей страны сегодня Новый Год,
У байкеров – ещё одно событие.


Сегодня закрываем мы «сезон»,
Ведь завтра – уже следующий год,
В Москве собралось сорок человек,
В Тюмени семеро катались в гололёд.



На площади всем грамоты вручали,
Кто летом сдал из байкеров «ЖЖ»,
Детишек «на халяву» покатали,
Пока в весёлом были кураже.




А после в бар на мойке пожужжали,
Где некто «Скотт» всех пивом угощал,
Там весело, легко и беззаботно,
Наш коллективчик Новый Год встречал.






Потом возили к «Батюшке» меня,
В родоновом бассейне полоскали,
Как с торбой писаной, короче говоря,
Носились, и чем можно угощали.


На третий день пришёл забрать «мапед»,
Но планы поменял нежданный казус:
Опять случился приступ у меня,
Когда кофеем поспешил понизить градус.

А дальше всё стандартно – на пол брык:
Скорее «скорую» бродяге вызывайте:
Мне в колесе ещё подшипники менять
И ехать надобно сегодня — так и знайте.

Вердикт врачей: сегодня не ездок.
И, вообще, давно пора лечиться,
И, между прочим, судя по всему,
По мне давно уж плачет психбольница.

Потом Олег приехал «Фармацевт» –
Души широкой позитивный парень,
Ключи купил, устроил на ночлег,
Привёз, отвёз и был не тривиален.

С утра менять подшипник помогал,
В шиномонтаж катались шиповаться,
Всё зря – подшипник был ещё живой,
С шипами – мастер отказался браться.



Я вообще-то в планах не имел
Обратно возвращаться своим ходом,
Но самолёт не влез ко мне в бюджет,
И я поехал «побухать» с народом.


День первый ездил пиво допивать,
Что покупал мне в ресторане «Барин»,
На этот раз мой экипаж встречать
Под вечер «Саша-кофр» был отправлен.


Ночь погостив, я двинулся в Ижевск –
Как и положено, промямлив до обеда,
Вначале вкусный «доширак» сожрав
«Хоттабыча» – по гаражу соседа.

Он для друзей своих мастеровых
С приветом сувенир отдать просил,
Когда я повстречаю их в Москве,
Набравшись после «покатушек» сил.

Тут из Перми мне смс приходит:
«Езжай через Чайковский – так быстрей,
Там тоже люди есть – проводят, встретят.
Дорога интересней, веселей.»

Дорога, это точно – интересней.
Как будто въехал на бесплатный «картодром» –
Нет никого, всё время «валишь» боком,
С заносами весёлыми «углом».

Я аж вспотел – вот это «развлекуха»:
Рулём вращая, как байдарочник веслом,
Скользя на управляемых заносах,
Летишь, сквозь снег и темень напролом.

В Чайковском поджидал меня мужчина,
Со странной «погремухой» – «Героин»
На деле – позитивнейший «братуха»,
Без всяких наркотических причин.


Меня пригрел, налил на сон грядущий,
Душ, туалет, семейство потеснил –
Не хуже, чем в Париже и ЛондОне,
И приютил, и после проводил.

Тем временем Ижевск насторожился:
«К нам снова едет этот идиот.
Опять, наверное, бухой, немытый,
Надев футболку задом наперёд.»

Лет пять назад я был у них проездом:
Зимой, на мотохламе в феврале,
Который, от ремонта до ремонта,
Тащился, как улитка по траве.


Я захожу – все Стаса ждут. Боксёра.
А входит с рожей красной дед седой,
А ведь ребята, точно знаю, помнят,
Что Стас был алкоголик молодой.


По этой теме я их долго «тролил»
И думал, «Барабана» разорвёт,
Когда общались, а его товарищ
В упор меня совсем не узнаёт,

Оно понятно – я перед поездкой
Попову бородищу отрастил,
А после перекрасился в седого,
Чтоб Дед Морозом настоящим был.


Ребята своим пивом угощали,
Яишенкой, домашним вискарём,
Смеялись, помню, что-то обсуждали,
Про то, про сё, как ездить за рулём.


Короче, пообщались позитивно –
Глаза продрал с большим трудом в обед,
Поехали, оформили страховку,
И я в Казань направил свой «мапед».

В Казани был уже довольно поздно.
Там Капитонов Стас меня встречал,
В аптеку бегал за моим лекарством
И пирогом татарским угощал.

С утра его товарищ одноклубный
Мне помогал «колясыч» запускать:
На улице в мороз озяб, бедняга,
И не хотел мотором порычать.


Паяльной лампой его ласково согрели
И электричества добавили разряд,
После таких обширных экзекуций –
И воскресают, и немые говорят.


Мороз и солнце, чистая дорога,
«Держак» прекрасный, видно всё вокруг,
И только я подумал: «Как всё классно!»,
Как телефон решил погибнуть вдруг.

Поудалял сам кучу приложений,
Ругаться на питание решил,
Я был без карты ехать не согласный
И встать на якорь в Волжске поспешил.

И сразу начал поминать «андроид»,
И пить за упокой его души,
Причём изрядно вылез из бюджета
И прогулял последние гроши.




Потом опять заехал в гости к «ТОРу»
И, чтоб его прощенье заслужить,
Оберегал мужчину от цирроза,
Стараясь вред от виски разделить.



С утра прикол: спускаюсь на стоянку,
А там воззвание с угрозами ко мне:
«Автомобиль» ваш место занимает –
Его эвакуируют во вне.


А высота у потолков такая –
Туда навряд ли въедет и «Газель»,
Тем более – такой эвакуатор,
Чтоб мой «автомобиль» забрать отсель.

Над тупостью наивной посмеявшись,
Поехал «ТОР», чтоб проводить меня,
Запечатлеть на модную «мабилу»
Отъезд «дубасера» и «скутеро-коня».

А дальше было всё как под копирку:
Дорога, снег, замерзшие клешни,
Обгоны фур, плетущихся вслепую,
И габаритов еле видные огни.

А дома, отогревшись с пивом в ванной,
Все трудности, невзгоды позабыв,
Оставил в памяти своей людей приятных
И от кульбитов на дороге позитив.


Припомнил, как из окон мне махали,
Снимали, улыбаясь, на ходу,
Как «аварийкой», двигаясь, моргали
И вечером, и днём, и по утру.

И как, качая головой, крутили пальцем
В том месте, где находится висок,
Но не со зла, а как бы восхищаясь:
«Ну ты даешь! Ну, парень – молоток!»



Гаишники с вопросами: «Откуда?
Как звать коня? Не мерзнут ли бока?»
И даже с фотоаппаратом лезли,
Чтоб им поверили друзья наверняка.

И мысль пронеслась: «Я сделал это».
А что до слова «мототоксикоз»:
Ребята, лето – это просто лето.
Кататься хочешь? Едь – и весь вопрос.
.
.
.
видеоролик о этой поездке
—